Вестник Зла (СИ) - Орехова Наталья. Страница 80

— Будь осторожен, — произнесла Нинель, глядя, как ее брат поправляет свой наряд, сидя в седле. Девушка подошла и помогла ему принять более схожий с Вестником Зла облик, закрыв полами балахона еще и круп лошади.

— Главное — ты не встревай в этот конфликт, — попросил Гарэл.

Нинель сощурилась, но ничего не ответила. Гарэл поморщился и глянул на Блэка, который все еще обиженно сидел за пристройкой. Важно, чтобы он в случае чего остановил Нинель, но орк начал сомневаться в том, что повелитель Тьмы это сделает. Глубоко вздохнув, Гарэл поскакал к главным воротам Раздольного.

Он ехал, пригнувшись к гриве лошади, и глядел на караульных, что виднелись в сторожевой башне над городскими воротами. Люди еще не могли его увидеть во тьме ночи, и орк понимал, что ему придется подойти очень близко, чтобы его заметили. Гарэл выехал на дорогу и медленно двинулся к воротам.

— Стой, кто идет?! — окликнул человек с башни, когда услышал поступь копыт.

К воротам подъехал всадник в черном балахоне. Гарэл вспомнил, как Ким при первой их встрече смеялся злорадным смехом, и решил сымитировать этот смех:

— У-ха-ха-ха-ха!

— Вестник Зла!!! — заорали караульные и забили в колокол.

Гарэл развернул лошадь и поскакал во тьму, оглядываясь назад и ожидая, что же произойдет дальше. Но пока слышались лишь крики со стороны городских укреплений. Орк остановил лошадь, понимая, что ему вновь придется показаться на глаза людям. Он уже намеревался отправиться обратно, но тут ворота опустились через ров и по образовавшемуся мосту из крепости выехал конный отряд, который направился прямиком за Гарэлом. Парень криво усмехнулся, подпуская людей на расстояние, с которого они могут его видеть, и пришпорил лошадь. Горб на его спине был сделан из щита и поленьев и отлично защищал от посыпавшихся стрел.

Толпа бунтовщиков сидела в кустах, недалеко от южной части крепостной стены. Юрий услышал шум со стороны городских ворот и глянул на своих людей, ждущих его команды. Большая часть восставших уже ушла в подземный ход, который они прокопали от реки к шахтам. Юрий ждал, когда в городе начнется переполох и все отвлекутся на орка. Сейчас пора начинать свою часть восстания. Если бы приманка в виде Вестника Зла не сработала, пришлось бы все отменять, но им повезло, и Юрий повел своих людей к реке.

Ким взволнованно глядел, как Гарэл поскакал прочь от городских укреплений. Вестник сидел в высокой траве неподалеку от крепостного вала, и ему было видно все, что происходит возле ворот. Ким глянул вверх на стену: этот участок стены охраняли два караульных, других поблизости не было. Они встревоженно смотрели в сторону ворот, слышали колокол и крики «Вестник Зла!», но оставались на своих позициях, не получив иного распоряжения. Сейчас у настоящего Вестника Зла был сложный выбор — убивать караульных или оставить в живых.

Ким почуял знакомый запах, обернулся и увидел в инфракрасном спектре, что к нему ползком приближается Нинель. Она выследила его благодаря своей способности разговаривать с растениями. Эльфийка подняла голову и глянула на то место, где сидел Ким. Она не могла его видеть, зато о его местонахождении ей говорила трава. Нинель тихонько подползла к густым зарослям, в которых притаился Вестник.

— Зачем ты пришла? — недовольно прошептал Ким.

— Я хочу с тобой.

— Тебе не место в сражении с Наретом, — нахмурился Ким, и его взгляд стал угрожающим, но Нинель нисколько не испугалась. Интонация его голоса подсказала ей, что Ким больше встревожен, чем разозлен.

— Я не могу сидеть дома, пока вы рискуете жизнями! — возмутилась Нинель. — Даже Саня и Гек не смогли сидеть сложа руки и отправились за своими друзьями.

Ким недовольно тряхнул головой и снова посмотрел на караульных. Шум за стеной не успокаивался, там бегали люди и слышался цокот копыт. Весь город всполошился и отправился к воротам, чтобы поглядеть на Вестника Зла.

— Я не хочу, чтобы ты шла со мной, — произнес Ким. — Это может быть опасно.

— Опасно? — зашипела Нинель. — Как думаешь, а не опасно ли было мне уходить из Одрелоуна? А не опасно ли было в Сахане? Прости, мой друг, но я хочу пойти с тобой. И я не прошу тебя отвечать за мою жизнь.

Ким поднял руку, чтобы остановить поток ее приглушенной речи. Нинель замолчала, вызывающе глядя на него. Но Ким продолжал молчать. Кто знает, что было в его голове в этот момент. Нинель даже стало немного не по себе, ведь она понимала, что бросает вызов не абы кому, а богу.

— Я не хочу видеть, как ты умрешь, — прошептал Ким.

— А я умру?

— Да, все умирают.

— Сегодня?

— Сегодня не должна, — прищурился Ким. Сейчас он не мог сказать это наверняка.

— Тогда чего ты боишься? — улыбнулась Нинель.

— Того, что может вмешаться в твою судьбу. Обитатель дворца не так прост. Мне надо бы с ним переговорить, но, скорее всего, мне придется сразиться с ним и убить, — Ким немного помолчал. — Только держись позади меня и прикрывай мой тыл. Рассчитываю на твою помощь, когда мы будем пробираться к дворцу.

Нинель радостно улыбнулась. Ким не ответил ей тем же. Он опять взглянул на караульных.

— Нинель, ты сможешь убрать одного из них стрелой?

Нинель вытащила лук. Ким достал черный шар и выпустил его из руки. Металл превратился в диск с крутящимися лезвиями и завис под его ладонью, отведенной чуть назад. Нинель удивленно глянула на странное оружие, но спрашивать не было времени. Девушка натянула тетиву и прицелилась. Ким вел обратный отсчет, и по команде Нинель выстрелила. В этот же момент черный диск тоже сорвался с места. Стрела вонзилась в лицо одного из караульных, и он замертво упал на зубья стены. Второй какое-то время стоял не двигаясь, из разреза поперек лица хлынула кровь, после чего мертвое тело рухнуло.

Диск бесшумно вернулся под руку Вестника и превратился в шар. Ким убрал его в карман и позвал за собой ошарашенную Нинель, которая содрогнулась, увидев смертоносное оружие в действии. Они заползли на вершину крепостного вала и приблизились к краю глубокого рва, на дне которого торчали колья.

— Забирайся мне на спину и держись за шипы, — прошептал Вестник.

— Шипы? — удивилась Нинель.

— Горб — это шипы, — ответил Ким, вставая на четвереньки. Нинель села ему на спину и взялась за горб, который под балахоном прощупывался как два загнутых лезвия. Она с удивлением ощупывала их, пытаясь представить, как они выглядят вживую.

— Держись крепко, — прошептал Ким, и Нинель сжала его ногами, чуть прижавшись к спине, насколько это позволял балахон и шипы.

Ким огромным прыжком перемахнул через ров и прыгнул на отвесную стену. Нинель тряхнуло так, что она едва не слетела с Вестника. Эльфийка еще сильнее вцепилась в него, обхватив ногами за талию и впечатавшись в спину между шипами. Ким пополз по вертикальной стене, оставляя влажные следы от своих рук. Его ладони словно прилипали к бревнам. Ким махом залез на стену, перевалился через зубья и спрыгнул в открытую галерею, прижавшись почти к самому полу. Нинель глянула на мертвых людей. Голова убитого Вестником развалилась на две половины, и эльфийку чуть не вырвало от вида мозгов в разрезе черепа.

— Держись, мы еще не преодолели все препятствия, — прошипел Вестник. Он усадил караульных к стене, вытащив стрелу из лица одного и водрузив на место полчерепа другого. Если не обращать внимания на лужу крови, что растеклась по деревянному полу, казалось, эти двое просто присели отдохнуть.

Вестник бесшумно прыгал по крышам домов и казарм, словно кошка, пользуясь ночной темнотой и тем, что внимание людей было отвлечено на Гарэла. Ким постепенно продвигался к центру Раздольного, где стоял Небесный дворец. Нинель ехала на нем верхом, разглядывая улицы и строения внизу. Вооруженных людей было больше всего возле ворот, по мере приближение к центру города их становилось все меньше и меньше.

Ким остановился перед центральной площадью, прижавшись к крыше двухэтажного дома. Обитель Нарета выглядела впечатляюще и в то же время зловеще. Стены из черного и серого камня делали дворцовую площадь еще темнее. Дворец окружал забор, возле ворот на заборе стояли каменные статуи горгулий, оплетенные плющом. Ким внимательно глянул на растение, заметив, что оно растет с наружной стороны и, перевешиваясь через стену, пытается попасть во двор. Но концы плюща были сухими и словно обрубленными.