Элво. Тайна Мировиля (СИ) - Лисс Лориан. Страница 8

Мира проснулась, когда её потрепали по макушке. Ма сидела рядом на кровати и, поджав губы, строго смотрела на нее. У двери, скрестив руки на груди, стоял Пауль.

— Просыпайся. У тебя много дел.

— Каких? Я ужин уже приготовила…

Мариэлла встала возле Пауля и не глядя на Миру, жестко произнесла:

— Ты утром уходишь.

— Ку-ку-куда ухожу?

— Не знаю, может к своему другу — князю?

Мира вскинула голову, заглядывая в глаза то Мариэлле, то Паулю, пытаясь разглядеть хоть тень улыбки в таких знакомых глазах, может, они все же шутят? Слезы брызнули непроизвольно, ужас накрыл с головой: как это может быть? Её выгоняют? Но как? Куда? Что она будет делать одна в чужом мире? Бросилась к своим приемным родителям, пытаясь то ли обнять, то ли схватить за руки, но Ма оттолкнув, отпрыгнула от нее.

— Прекрати истерить! У тебя мало времени.

Мира опустилась на пол, обхватив себя руками, подняла глаза на Пауля и, всхлипнув, спросила:

— Я была плохой дочерью?

— Это теперь не важно. Ты выходишь утром. Пройди мед обследование в капсуле, потом я расскажу, что тебе можно брать с собой, а что нет.

Самое страшное для Миры, что они даже не сердились, как будто им было все равно! Они говорили с ней, будто не было этих вместе прожитых лет! Будто она им совсем чужая!

Поднявшись на ноги и не глядя больше на них, потупив голову, Мира пошла в мед отсек. Слезы капали сами, не останавливаясь, но Мира их не замечала, просто мир вокруг вдруг стал размытым и нечетким. Но это ведь уже не важно, уже ничего не важно, потому что её жизнь больше не будет прежней. А какой будет её жизнь?

Глава 3

Глава 11. Виромир

Люди продолжают на меня коситься, хоть в храме и подтвердили, что со мной все в порядке. Каждый вечер, в общем зале, когда все собираются все за столами за вечерней трапезой, какой-нибудь умник из дружины, опять принимается меня расспрашивать, донимая едкими комментариями, на потеху толпе.

Вначале, я честно рассказывал и про свои ощущения, когда очнулся и про девушку, которую видел. Я надеялся, что кто-нибудь еще её видел и вспомнит. Но теперь понимаю, что только выступаю клоуном на потеху публике, хоть напрямую насмехаться они и не смеют. Лучше, стараться отшутиться или перевести разговор на другую тему.

Мой друг Ольгерт, сын высшего князя, которого вроде к нам послали с проверкой, а точнее сослали, не вмешивался в эти разговоры, лишь посмеивался в свои усы, которыми так гордился. Ольгерт, конечно красавчик, на которого так заглядываются женщины, высокий, черноглазый, с темными волнистыми волосами, но эти его усы, по моде столицы, мне кажутся смешными, на молодом лице. Вначале, когда он заявился к нам, гордым павлином, мы даже сцепились, а подравшись, зауважали друг друга. С тех пор, мы с ним «не разлей вода», вместе занимаемся делами княжества, вместе ходим на охоту, да и с девками заигрываем тоже вместе.

Он хоть и посмеивается со всеми, но как-то по-доброму. Даже кажется, что старается меня поддержать, когда охотно включается в беседу, которая отводит разговор от недавнего происшествия. Или, когда строит мне гримасу, говорящую: «дураки, что с них взять?». Скоро должен состояться городской праздник с гуляниями и выборами Элво, которого люди все еще надеяться увидеть. Надеюсь, Ольгерт меня поддержит и там. Может придворные, наконец, устанут от одной и той же сплетни про меня и переключатся на что-то другое…

Глава 12

Поспать этой ночью так и не удалось. Мысли и переживания одолевали и жалили, больно, как осы. Прокручивались в голове разные варианты: «а что было бы если»…

А потом, о родителях:

— Да как же так? Они меня совсем не любят? Как так можно?..

И слезы, то прекращались, то вновь лились рекой. Не мудрено, что к утру, Мира была вымотана и выжата как лимон. Зато наступило состояние близкое к отупению — полное безразличие. «Я уйду, и может быть, там даже погибну, ну и пусть! И пускай, зато они все пожалеют!»

Едва наступило утро, в комнату к Мире постучались, и сквозь дверь Ма сообщила, что её пора выходить. Мира решила, что ничего не будет просить у этих людей, и слёз её они больше не увидят!

Сняв привычную одежду, она стала рассматривать странные вещи, которые ей с вечера принесли. Это было длинное, странное платье из грубого полотна, мягкие кожаные сапожки ручной работы, и непривычный плащ с глубоким капюшоном. Так же, очевидно для запаса, был мужской вариант одежды: из удлинённой рубахи, мешковатых штанов и жилетки.

Мира подумала, что не станет изменять своей привычке, одеваться в брюки и, взяв мужской наряд, она одела непривычную для себя одежду. Женский комплект убрала в вещмешок — вдруг еще пригодится. Пока она собиралась, через динамик каюты, Пауль монотонным голосом стал проводить инструктаж, о том, что ей следует и чего не следует делать ни в коем случае. Мира почти не вслушивалась в его равнодушные слова. Только решила, что это даже хорошо, что он сейчас говорит, находясь далеко. Иначе ей было бы еще тяжелее, и возможно она бы не смогла удержать гордый вид и не расплакаться.

Взяв в руки собранный мешок, она не стала в него заглядывать — какая разница, что ей туда положили. От этих людей, ей ничего не хотелось брать.

Провожать Миру вышел только Пауль. Он шел рядом с каменным лицом. И единственная фраза, которой удостоилась Мира была: «Инструктаж запомнила?» И не глядя на нее он разомкнул контур щита, чтобы Мира вышла, а затем, также не глядя в ее сторону, закрыл калитку и включил защитное поле.

Не оглядываясь, Мира удалялась в лес. Следуя инструкции, полученной у Пауля, ей следовало добраться до поселения и, стараясь не привлекать всеобщего внимания, попросить работу и жилье в каком-нибудь небогатом доме.

Глава 13

Городище Седар, к которому вышла Мира, было сравнительно небольшим. Всего дворов в триста — четыреста. Жилища по краю поселения выглядели достаточно бедно — это были полуземлянки, имевшие двускатные крыши из досок или соломы. Дальше, к центру, дома выглядели более добротно, стены были столбовые или из сруба. Крыши таких изб покрывали соломой или тростником, а более состоятельные хозяева — кровельным железом.

А в центре поселения виднелись редкие каменные постройки. Нередко такие дома имели прямоугольный дворик с колодцем и небольшой садик.

И, конечно, в самом центре, была площадь с колодцем. Примыкая к городу с южной стороны, стояла крепость с замком. Весь замковый комплекс был обнесён высокой сплошной стеной. По углам крепости стояли пять оборонительных башен, соединённых между собой стеной.

При подходе к городищу Мира заметила, что становится многолюдно. К нему двигались телеги, всадники и пешие люди. Судя по тому, что, ранее такого не было, когда Мира наблюдала за поселением — это было необычно. Кажется, что-то должно произойти. Девушка пристроилась позади какой-то телеги с тюками и горшками, и пошла вслед за всеми. Вход в город был свободным.

Вскоре, поток людей и телег приблизился к площади, где было и без того не протолкнуться.

Большую часть площади занимали лавки с товаром, навесы, шатры, палатки. Стоял многоголосый гул, и целый букет запахов витал в воздухе. Пахло свежим хлебом, животными, жарящимися тут же пирожками, яблоками в карамели и навозом от лошадей. Несмотря на то, что утро только начиналось, ярмарка уже была в самом разгаре.

Мира достала несколько монеток и, подойдя к румяной лоточнице, выбрала самый красивый кренделёк, посыпанный орешками. Получив на сдачу целую горсть монеток, она сунула их в нагрудный карман и задумалась — значит, что те монетки, которые ей передал Пауль, довольно крупные. Надо бы их пересчитать и прицениться — надолго ли ей их хватит?

В тот момент, когда ей давали вещи, она чувствовала себя оглушённой, не оценивала, что ей дают и не задавала вопросов, ей казалось, что это все происходит не с ней! Значит, решено, нужно найти уголок, где можно будет остановиться и пересчитать деньги.