Альдери. Второй шанс (СИ) - Гарм Лиза. Страница 15

Необычная коричневая пантера, первая в своей истории. Рожденная из волка. Взявшая уникальный окрас. Эх, это мироздание, способное всегда удивлять и ставить в тупик.

– Учитель сказал, что Джерад жив. Был потрепан немного волками, но жив. Мне кажется, он чего-то не договаривает, – Альдери с мольбой смотрит на друга.

– Он не хочет расстраивать тебя.

– Но я пришла в норму, срывов больше нет. С чувством вины научилась справляться, в чем проблема?

– Значит еще недостаточно научилась, – Раймонд притягивает подругу и по-братски целует в макушку. – Джерад действительно жив. Рамир чуть не растерзал его, но его дядя, брат и твой отец вовремя успели.

Альдери тяжело вздыхает, чувствуя поднимающуюся волну негодования. И вины. Вовремя сдерживает порыв готовой расплескаться энергии.

Этот Рамир, везде он. Метка не убила его, чего ему не живется спокойно? Нос засунет куда не надо, на друга накинется, мага изобьет. Даже во снах иногда приходит. Что ему нужно? Странный мужчина…

– Учитель сказал, что в пустыне стайные волки ищут отшельников, – Альдери меняет тему и устремляет взгляд в темную даль. – Я вчера почувствовала их, когда бегала по своему тренировочному кольцу. Мне показалось, они лапами песок роют. Тебе не кажется, что это немного странно?

Раймонд напрягается, сталкнувшись с моментом икс. Сейчас ему придется впервые соврать этой прелестной девушке. Он понимает, на сколько сложно поворачивать языком под давлением недремлющей совести. Никогда не думал, что врать будет настолько тяжело.

– А что странного? – Голос Раймонда несвойственно захрипел и сорвался на последнем слове. Он прочистил горло, непринужденно рассматривая темную бесконечность пустыни. – Ищут следы, ковыряют песок, пытаясь уловить запахи.

– Ковыряют песок, чтобы уловить запахи? Раймонд, тебе ли не знать, что запах волк способен почувствовать за версту? Для этого капать не нужно.

– Ищут улики быта, может песок прячет какие-нибудь оставленные атрибуты…

– Очень странно, – Альдери нахмурила брови, переваривая сомнительные слова друга.

– В поисках любые методы хороши. Представь сколько дней они уже там мечутся. Я думаю, скоро сдадутся.

– Да, учитель обмолвился, что пускать в кордон никого не будут. А я переживаю, как бы они не погибли там.

– Не погибнут. Работают ночью, с рассветом прячутся в лагерях. Что с ними будет…

Альдери кивнула, а Раймонд почувствовал содрогание. Мерзкое ощущение разлилось по телу. Ему стало противно от самого себя. В горле запершило. Пошатнуть её доверие – было бы самым тяжелым испытанием. Ему не хотелось этого делать. Остается наивно надеяться на прощение..

Глава 12

– Учитель, меня начали мучить сновидения, в которых появляется Рамир Рассарман, – Альдери сидит на каменном выступе водопада и водит ногами по воде. Старейшина что-то внимательно рассматривает в цветах, не реагируя на неё. – Что ты там высматриваешь?

– Ищу созревший побег, чтобы вылечить твою обезъяну, – Старец хмурит лоб. – Я слышу тебя, продолжай дальше.

– Вот уже четвертую ночь за последнюю неделю он приходит ко мне, хватает за плечи и со злостью смотрит в глаза. Сны настолько реальные, что, просыпаясь, я чувствую отпечатки его рук на моей коже. Что ему нужно, если нас больше ничего не связывает?

– С чего ты взяла, что вас больше ничего не связывает? – Мудрец отрывает карамельный взгляд с разноцветных растений. Альдери округляет глаза:

– Но вы сами сказали, что связь между нашими хищниками разорвана!

– И?

– Что и? Я думала, мы больше не истинные!

– Альдери, я уже столько мудрости в тебя влил, а ты все изображаешь упрямую невежу.

– И что это значит? – Альдери кривится, складывая руки на груди.

– Пойдем в скит, – Маг поднимается на ноги. – Будешь помогать с лекарством. Там и поговорим.

– Что за привычка обрывать разговор на самом важном месте? – Альдери бухтит себе под нос, скатываясь с выступа.

– Учу тебя терпению.

Рабочий кабинет в песочном ските был огромен. Альдери он напоминал пещеру, настолько темны здесь были стены. Несчисленное количество кристаллов различных цветов, куча баночек и горшков, вереницы высушенных трав. От запахов кружилась голова. Девушка редко сюда заходила. Она вообще не любила прятаться от песочной долины, с радостью проводила время снаружи под лучезарным солнцем.

Маг достает какие-то склянки и связки с зеленой травой. Альдери устраивается на импровизированном каменном стуле у такого же каменного стола, покрытого песчанной крошкой. С интересом наблюдает за действиями своего учителя. Он поджигает магией разноцветные пучки и приятный запах благовоний расползается по легким, Альдери блаженно прикрывает веки. Расслабление прокатывается приятными мурашками.

– Рамир остается твоим истинным, – Как гром средь ясной погоды звучат слова мага. Альдери сжимается и распахивает глаза. Дыхание блокируется. Она не ослышалась?

– Ты думаешь, что природа что-то дарует впустую? – Продолжает учитель с едва заметной улыбкой. – Ваша связь объединилась не просто так, в ней есть урок, который нужно пройти. Тебе нужно было учиться прощению, Рамиру – терпению. Если бы ты пришла к прощению сама, природа меткой, возможно, не наградила бы. Но ты – упрямая и слепая – продолжала вариться в своем болоте. Истинность должна была вырвать тебя из затхлой тины. Даровала тебе встряску. Рамир – часть твоего долга жизни. Ваша истинность осталась на уровне души, и от туда она никуда не денется.

– Но как же так? Я думала, что свободна от него.

– Что ты чувствуешь к нему сейчас? – Спросил маг, после недолгих минут молчания.

– Я… ну, на самом деле ничего. В сердце тишина. Раньше я умирала от ненависти, а сейчас магия, наверное, вычистила негатив.

– Вот именно, ты забила себя ненавистью до краев по глупости и невежеству.

– По глупости? Его семья убила мою мать!

– Истан Рассарман убил твою мать. Отец Рамира. Не его семья.

– Но они – одно целое.

– Альдери, твоя проблема в том, что ты ушла глубоко в жалость к самой себе. Ты купалась в жалости к самой себе. Ты настолько холила свою боль, что не замечала боли других. Ты погрязла в эгоизме и вырастила его до несоизмеримо-огромных размеров. Твои глаза были закрыты настолько, что даже самый сильный маг не открыл бы их. Твой эгоистический панцырь смог пробить только фиолетовый огонь. Тебе есть за что благодарить богов. Милость к тебе баснословная.

– Я понимаю, что я закрылась, – Альдери склонила голову, слабо отзываясь на слова. – Да, я где-то была слишком упрямой и не хотела ни с кем считаться. Отец отвернулся от меня, волчица ушла, брат редко появлялся дома. А потом меня и вовсе выслали в столицу. Я чуть не умерла в этой закрытой школе!

– Я понимаю, что тебе было нелегко. Но ты хоть раз пыталась понять боль отца? Или своего брата? Ты могла хоть немного вообразить на сколько тяжело было Рамиру или его дяде? Ты можешь представить через что пришлось пройти им?

– Я знаю, что отец еле пережил смерть своей истиной. И слезы брата видела. Я пыталась помочь им.

– Ты не пыталась помочь, ты хотела утешиться сама. Им сложно было дать тебе утешение, потому что ни брат ни твой отец не были готовы к смерти Рамелии. А ты искала, кто заберет твою боль. В объятиях хотела облегчения. Но забрать чью-то боль невозможно, если свой собственный сосуд переполнен.

– Я знаю, – Тихо проговорила девушка и позволила первой слезе сбежать по щеке. – Я понимаю их боль. Чувствую её.

– А боль семьи Рассарман?

– Учитель, какая там может быть боль, если они не остановили его? О чем ты говоришь?

– Я говорю, о том, как тяжело пришлось Аракелу и Рамиру. Рамиру было несравнимо тяжело. Он прошел через настоящий ад, но ты об этом даже не задумывалась.

– Он был там! Рамир Рассарман был рядом с нашим домом в момент нападения на мою мать! Он стоял и смотрел! Он был сообщником!