Будем жить (СИ) - Коткин Андрей. Страница 46

Обратно дорога показалась легче. Хоть и пришлось у Огненной Земли против течения выплывать. А еще ветер стал совсем ледяным. Привет из Антарктиды. До нее тут всего ничего. Меньше тысячи километров. Но это я знаю. Из прошлой жизни. На местных картах еще никакой Антарктиды не значится. Но прошли. А там и ветер вскоре изменился, теплый с северо-востока подул.

На Кубе живут очень счастливые люди! Правда! И погода у них круглый год замечательная, и мы идем мимо. Потому что загружены до верха. Даже в трюмах балласт в виде серебряных чушек. Будет из чего мне серебряные монеты делать. А то все испанские, да испанские. Золотые с моим профилем уже есть, но они не для повседневных покупок, слишком номинал велик. А вот серебро в самый раз! Возьмем, как и для золота за образец испанские монеты. Даже название оставим старое: реал. Почему не копейка с рублем? Так рублей еще не существует в принципе, а копейка на Руси настолько некузявая, что и вспоминать не хочу. Мои же денежки будут истинным сокровищем. Это я вам, как нумизмат обещаю. Ха! Король Филипп Второй скоро свои монеты обесценивать начнет. Драгоценных металлов будет класть все меньше. Мелочь Российской Империи времен перед революцией с простонародным названием «билоны» содержала серебра всего половину от своего веса. Так эти билоны как раз из Испании пошли. А мы свои монеты обесценивать не станем. Наоборот, будем их любить и ценить. А вместе с нами и весь остальной мир будет ценить наши полновесные монеты. Наши монеты лучше нас самих станут агитировать разных бедняков на переселение к нам.

Вернулись мы с добычей в Светлый. А там еще один наш корабль в гавани стоит. Семен Сумароков из своей тайной миссии в Европу возвратился! Причаливаем. На пристани уже даже не делегация нас встречать собралась, а целая демонстрация. «Ура!» орут, шапки в воздух кидают. Хотя нет, с шапками это я наврал. Шапки в этом времени — почти как лифчики для женщин в будущем. Символы статуса. И вообще, ходить с непокрытой головой тут не комильфо. С непокрытой головой только во время официальной церемонии приветствия много вышестоящих оказаться допускается. И то, шапку крепко в руке стискивают и нахлобучивают на голову при первой возможности.

Но в целом, все атрибуты горячей встречи вернувшихся с добычей домой победителей присутствовали. И во главе толпы стоял наш Семен. А рядом с ним еще несколько человек, мне абсолютно незнакомых, обряженных в немецкие платья. Кстати, о платьях — не только женскую одежду так называют. Вообще весь комплект одежды хоть мужчины, хоть женщины тут так зовут. Лишь бы нарядной та одежда была.

Между тем, мы выгрузились наружу. Я обнялся крепко с Сумароковым. Тот тут же кинулся представлять своих спутников:

— Позволь представить тебе, государь, Зигфрида Оффенбаха, второго наследника барона Клауса Оффенбаха из Лотарингии, и его семейство. Барон Клаус просил меня ходатайствовать перед тобой, государь, о предоставлении всем им твоего подданства.

— Друзья моего друга и мои друзья тоже. — Куртуазно приветствую я немцев, радуясь в душе такому важному для нас приобретению. Теперь остается только свести этого Зигфрида с Борисом и ждать, когда у нас появится собственный гиперболоид.

На радостях от завершившихся удачных походов решили собраться в нашей узкой мужской компании. Возможно, с девушками было бы веселее, но при условии, что эти девушки — не наши жены, зрящие как неспячие Аргусы за своими благоверными и грызущие их подобно Церберам из все той же греческой мифологии, сделай мужья что не так, по мнению супруг. Так что, нафиг. От жен тоже отдыхать хоть иногда нужно. Кстати, когда все собрались и даже выпили, поинтересовался у Годунова, каково это с двумя женами сосуществовать? Лучше чем с одной?

— Знаешь, Ваня, — ответил мне мой друг. — Я ведь толком и не знаю, каково это с одной. Сначала у меня был медовый месяц с купленной мной Айлинэ. Тогда она еще сильно дичилась, и я все ей объяснял и показывал. А потом внезапно для себя вдруг оказался женат еще и на Жанне. Женщина она, конечно, хорошая, ничего против не скажу. И я ее даже люблю. Но как же я порой тоскую по свободе! Чтобы никто над душой не стоял, не требовал постоянно чего-то. А уж если они вдвоем против меня объединяются…. Короче, Ваня, трижды подумай, если вдруг стукнет тебя вторую жену завести. Вот такой крик души гаремовладельца получился.

Когда все выпили и немного расслабились начались застольные разговоры. Мы о своем походе и впечатлениях о преодолении стихии возле мыса Горн, Семен о своих партизанских делах в Западной Европе поведал. Я тоже слушал его внимательно, хотя и получал его регулярные отчеты благодаря переговорным артефактам. Расстояние от нас до Рима с Брюсселем оказалось не критичным для качества связи через эти парные артефакты. Но одно дело слушать краткие выжимки по дальней связи, в духе все того же Цезаря с его «Пришел, увидел…» и совсем другое, находясь под градусом, внимать интересной истории с погонями и перестрелками. А рассказчиком Сумароков стал первостатейным. Не зря над пьесами корпел. Драматург! С большой буквы.

Так, находясь в мире с собой и миром от замечательной компании и небольшой доли выпитого, и слушал Семеновы побасенки о том, как он взрывал пороховой погреб в одном из монастырей недалеко от Льежа. Или, как выкрал какого-то важного чина из главной резиденции иезуитов недалеко от Рима, а потом играл в прятки с вызванным иезуитом перед собственной смертью демоном. В целом, Семен был уверен, что ситуация в Западной Европе раскачана его и его помощников усилиями уже вполне достаточно, чтобы в случае нашего явления там в силах, что называется, тяжких, все рухнуло и завалило римских церковников и, конкретно, один Орден, незаслуженно эксплуатирующий имя божье. По крайней мере, вооруженные выступления против испанцев в Италии и Южных Нидерландах стали уже рутиной, а к католическим монахам в тех странах народ стал вовсе не подходить за благословением, а все больше плевался во след.

Чтож, в природе вот-вот произойдет перелом к весне, а с весной и мы, подобно перелетным птицам, отправимся навестить старушку Европу. Семен привез к нам, помимо своих в высшей степени занимательных рассказов, еще и заключенный им с ушедшими в глухую оборону голландскими бюргерами договор, в котором за очень приличную плату мы обещались избавить голландцев от докуки великой в лице испанского флота. С сухопутными армиями неприятеля, лишенными подвоза по морю пороха и продуктов питания, «мирные» голландские бюргеры намеревались расправиться сами.

Интерлюдия 4

Султан Сулейман возлежал в своих покоях в великолепном дворце Сара-и-Джедида-и-Амир. Оттоманка великого правителя была мягка, а взор его порхал очень далеко от тела. Дальновидение — одно из немногих еще доступных полупарализованному старику развлечений. Магия многое может вылечить. Но проклятие, настигшее великого султана в очередном его военном походе против неверных, снять оказалось не под силу ни одному из приглашенных великих лекарей и алхимиков. Вот и лежит старик, погруженный в свои грезы. Слишком великий, чтобы даже неистовый Селим, его жадный до власти последний оставшийся в живых сын, мог отважиться прервать земное существование зажившегося на этом свете отца.

Многое повидал уставший от жизни султан. Незримо присутствовал он на восточных базарах и в западных костелах, видел дев, прекрасных как райские гурии и демонов, ужаснее которых не найти в целом свете. Но больше всего полюбил он присматривать за жизнью небольшой колонии под управлением беглого старшего сына царя московитов Ивана. Очень этот молодой юноша напоминал Сулейману его самого в далекой, навсегда ушедшей молодости. Точно так же безрассудно смело кидался этот парень на своих врагов, безоглядно дружил, развивал державу и поддерживал ремесла и культуру. Многого сможет достичь герцог Иван, если его не остановят на всем скаку злые недруги. А сейчас Рарог, страна созданная этим герцогом, испытывает серьезные трудности. Проклятые католические попы — демонологи создали тайный союз для противодействия слишком быстро развивающемуся молодому государству. Может, помочь островитянам? От Великой Порты не убудет, если султан отправит несколько кораблей с дарами на тот далекий остров. Скажем, сотню — другую ремесленников поискусней… тех же греков. У них и религия общая. Да еще десяток Безумных Дервишей, этих незаменимых для любого мага-правителя магов поддержки. Сами не колдуют, но способны усиливать любое колдовство поблизости. Не будь у него сих чудесных помощников, вряд ли бы он дожил до этого дня и уж тем более, не смог бы создать свою обширную державу. А Селиму и оставшейся полусотни хватит. Все равно он не ценит достижений своего отца. Только и делает, что по три раза на дню гоняет слугу, узнать, не сдох ли еще его отец. И приятно султану видеть скривившуюся как от кислого винограда физиономию сына, когда вновь и вновь слуга приносит весть, что султан еще по-прежнему жив. Пожалуй, назло сынку попробует прожить подольше!