Данфейт (СИ) - Рэй Даниэль Зеа. Страница 31

— Что значит «создать»? — не поняла Данфейт.

— «Они вышли из света, дарованного Амиром» — так говорится в легенде. Технически мы способны создать этот «свет», у нас достаточно знаний для этого.

— Энергия Амира — это энергия термоядерного синтеза. Никто из живых существ не способен пережить это воздействие.

— В подтверждение твоих слов скажу, что когда-то на одной из лун Деревы взорвался термоядерный реактор. Миллиарды людей погибли, а луна просто перестала существовать.

— Сатрион. Вы говорите о нем?

— Да, я говорю о Сатрионе и его жителях, — кивнула Пире. — К сожалению, мать Орайи Сиа погибла вместе с ними. Ри, осознав, что произошло, обезумел. Он настаивал на том, что его супруга, точно так же, как и миллиарды жителей Сатриона, все еще живы, что все они стали «детьми Амира» и обрели бестелесную форму существования. Ри Сиа пытался найти способ их вернуть. Единственным человеком, который мог на него влиять, была Пайли — мать Кимао. Только благодаря ее стараниям, Совет закрыл глаза на безумные высказывания Сиа и позволил ему уединиться на Мийе. Однако, спустя несколько лет, мы поняли, что совершили непоправимую ошибку. Сиа претворил в жизнь свои безумные идеи, и пострадали тридцать человек. Точнее, тридцать человек погибли в результате его эксперимента.

Данфейт закрыла глаза и сглотнула. Конечно же, слухи об изгнанном зрячем Ри Сиа, погубившем тридцать югуан, дошли и до Сайкайруса. Тогда, пять лет назад, отец смог убедить ее, что все не так, каким кажется. И Данфейт поверила, что это не так. Так сильно поверила, что на протяжении пяти лет не допускала и мысли о том, что человек, обучавший ее, может нести на своих плечах ответственность за безвинные жизни тридцати человек.

— Но, полагаю, ты уже слышала об этом раньше, только, подробностей, наверняка, не знала, — заметила Пире Савис.

— Нет, не знала.

— Год назад на Мийе произошло несчастье, которое Совет не смог предотвратить. Искусственно созданный сгусток энергии был направлен на одну из термоядерных станций этой маленькой луны. Твой Учитель утверждает, что тот взрыв был только началом.

— Кто же создал его?

— Этот вопрос нас и интересует. Кто создал его, Данфейт?

Дани посмотрела на Пире и прищурилась.

— Почему вы спрашиваете об этом меня?

— Ты была там. Ты пережила его падение. Ты провела рядом с Ри Сиа пять лет. Скажи, кто создал его, Данфейт?

— Я не знаю!

— Твой Учитель утверждает, что это был первый удар Сатриона. Он полагает, что оставшиеся в бестелесной форме существования сатриане хотят отомстить нам за наши подвиги. Нам и своим зрячим за все годы унижений и пыток.

— Своим зрячим? — переспросила Данфейт.

— Конечно, ведь именно на Сатрион отправляли изгнанных зрячих и матриати.

— Но, причем здесь Мийя?! — воскликнула Данфейт.

— На Мийе расположены стратегические объекты Ассоциации.

— «Стратегические объекты»?

— Если поделить расстояние от самой дальней луны Деревы до Сайкайруса, Мийя окажется посредине. Прекрасный военный стратегический объект — один из самых крупных в нашей галактике.

— Вы храните оружие на Мийе?

— Это не только наше оружие, — неопределенно повела плечами Пире. — Это оружие всех планет.

— Так наемники — это люди Ассоциации? — опешила Данфейт.

— Не одни мы платим им за услуги. Кстати, твой отец так же отчисляет средства на их содержание. Уничтожить Мийю — значит оставить нас без одного из самых важных стратегических объектов. Прекрасная цель для тех, кто хочет начать войну.

— И вы знаете, кто хочет ее начать?

— В том-то и дело, что нет.

— Зачем вы все это рассказываете мне?

Пире одарила Данфейт снисходительной улыбкой:

— Согласно легенде, дети Амира в ходе войны не щадили никого. Никого, кроме тех, кто принадлежал к ним самим. Я копаюсь в твоей голове и все равно не нахожу зацепок, по которым можно было бы понять, что на самом деле произошло в тот день год назад. Поэтому я хочу, чтобы ты сама заглянула в себя и ответила на вопрос: это действительно был первый удар Сатриона или просто кто-то хотел, чтобы все мы поверили в это? — Пире многозначительно улыбнулась и покинула аудиторию.

Данфейт осела на пол и закрыла глаза. Из оцепенения ее вывел голос Кимао.

— Данфейт!

Дани открыла глаза и увидела перед собой его обеспокоенное лицо.

— С тобой все хорошо?

— Да, — ответила она, поднимаясь на ноги.

Кимао отстранился и нахмурился.

— Все прочел? — с вызовом бросила Данфейт, собирая вещи со стола и пакуя их в рюкзак.

— Когда ты научилась?

— Чему?

— Выставлять блокировку сознания?

Дани не без удивления посмотрела на Кимао:

— Значит, ты не можешь меня прочесть?

— Не могу.

— Вот и славно. Хоть что-то у меня стало получаться, — улыбнулась Данфейт.

— Поздравляю.

— Спасибо. Кстати, зачем ты меня искал?

— Хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

Дани повернулась к Кимао лицом и приподняла брови:

— Кимао, могу я задать тебе один вопрос?

— Задавай.

— Почему ты не называешь Учителя «отцом»?

Кимао снова нахмурился и внимательно посмотрел на нее:

— С чего, вдруг, тебя заинтересовали мои отношения с отцом?

Данфейт вздохнула и отвернулась. Он не станет говорить с ней на эту тему, да и сама она не уверена, что хочет услышать правдивый ответ. Кто тот человек, который стоит рядом с ней? Пособник чужого преступления или сын, который верит в невиновность своего отца? Кимао не называет Учителя «отцом», в отличие от Орайи. Где кроется правда? В том, о чем Пире рассказала ей или в том, о чем Пире не стала говорить?

— Завтра вылет, пора тренироваться, — прошептала Данфейт и, накинув на плечо рюкзак, направилась к выходу.

Глава 12

Данфейт проснулась посреди ночи. Ночная рубашка прилипла к телу, и простыня сбилась под ногами. Это был дурной сон, не сулящий ничего хорошего на предстоящий день. Дани повернулась в постели и взглянула на Эрику, спящую в нескольких метрах от нее. Даже Эрика заметила, что с Данфейт что-то произошло. В рассказе Пире таился какой-то подвох. Здесь никто ничего не делает просто так. А что, если Пире Савис пытается использовать ее? Зачем она ей? Какую ценность представляет? Кем был тот мужчина, которого Данфейт увидела? Он говорил «люблю». Словно эти слова были адресованы ей самой. «И я люблю тебя», — хотелось ответить Данфейт. «И я тебя люблю».

Дани повернулась на бок и закрыла глаза. Три часа еще можно спокойно спать. А там… Будь, что будет.

— О-о-о, — засмеялся Йори, когда увидел Данфейт с Эрикой на трапе корабля. — Кимао, посмотри на это!

Кимао вышел на помост и свесился с перил, глядя на Данфейт, бросающую сумки на пол и присаживающуюся на них.

— Ты вообще спала сегодня или как? — спросил он.

— «Или как», — ответила Дани, потирая отечные веки.

Она была не просто уставшей, она выглядела изможденной. Что-то снедало ее изнутри и высасывало саму жизнь из ее молодого тела. Ее молчание, когда Кимао пытался мысленно обратиться к ней, лишь принуждало его опустить руки и отстраниться. Захочет, сама расскажет, что произошло.

Данфейт поднялась по лестнице наверх и вошла в капитанскую рубку. Бронан восседал в кресле пилота и преспокойно потягивал горячий кофе из термокружки.

— Все в сборе? — спросила Данфейт, останавливаясь возле Бронана.

— Как видишь, — ответил Террей и синхронно с Йори сложил руки на груди.

— Не знаю, положено ли говорить что-то перед вылетом… Хотя, не важно? — махнула рукой Данфейт и отвернулась. — Просто… Будьте осторожны, вот и все.

— Ну и напутствие! — прыснул смехом Террей.

— Со вчерашнего дня киснет, — заметила Эрика. — Уж, не ты ли в этом виноват, Кимао?

— Надеюсь, что не я, — ответил Кимао и подмигнул Данфейт, заставив ее улыбнуться.

— В общем, — подытожила Данфейт, — да хранит нас Амир.

— Юга, — поправил ее Йори.

— Кого Амир, а кого и Юга! — ответила Данфейт и побрела к вертикальным пассажирским местам у стены.