Командир поневоле (СИ) - Курзанцев Александр Олегович "Горный мастер". Страница 26

Подойдя к первому из доспехов, Иквус дождался, когда с потолка опуститься мощный магический излучатель, с большим красным кристаллом в основании, и ещё раз проверил заложенное в излучатель плетение — сложнейший конструкт который невозможно было бы произвести человеку, слишком плотным, ювелирно точным и подробным это заклинание было.

— Питание? — спросил маг, убедившись, что всё в порядке, у переместившейся ближе голограммы.

— Подключено, — произнесла та, — номинальное напряжение двадцать восемь магом.

“Двадцать восемь магом…” — на секунду Сева замер, ещё раз, восторженно и с придыханием повторив подобную невероятную цифру про себя, едва удержавшись от того, чтобы не воскликнуть вслух чего-нибудь неподобающего.

Мастер магии мог выдать магическое плетение напряжённостью около двух магом, и это было очень хорошим результатом. Боевая звезда магов позволяла увеличить эту цифру до пятнадцати, но двадцать восемь, это то, что не снилось даже в самых сладких снах. Из современных магов, естественно, древние могли оперировать мощностями и побольше.

Вспомнив Мерлина — легендарного мага родной Земли, Иквус коснулся силой мысли управляющего контура, а затем, решительно запустил. Чуть отступил назад, прищуриваясь от засиявшего нестерпимой энергией кристалла.

А тот, вдруг, резко задвигался из стороны в сторону, испуская тонюсенький луч с недостижимой для человека скоростью, рисуя внутри доспеха сложную вязь нового заклинания.

Не смотря на скорость, полностью кристалл смог пройти от верхушки шлема до пяток крепких сабатонов только за полчаса и в конце уже явственно дымил красноватым дымком, но дело было сделано и напитанное силой заклинание вспыхнуло обволакивая доспех.

Прикрывшись рукавом, Иквус переждал когда свечение упадёт до приемлемого значения, а затем с любопытством взглянул на дело рук своих.

С минуту доспех лежал неподвижно. Затем дёрнулась одна рука, потом нога, а следом, с протяжным скрипом, доспех сел на ложе, медленно повернув шлем в сторону мага и с любопытством его изучающей голограммы.

Вот только теперь он уже не был пустым. Сквозь прорехи и щели между броневыми элементами было видно, как внутри клубиться серебристая субстанция, а в прорезях шлема сверкнули сиреневым огнём призрачные глаза.

Спустившись на каменный пол, оживший доспех развёл в сторону металлические руки, перебрал пальцами броневых перчаток, а затем, медленно, чуть пошатнувшись, встал на одно колено.

— Господин, — прозвучал в голове Севы бесплотный голос, — вы сделали это, вы освободили нас.

— Пока только тебя, — мысленно же ответил ему маг, крайне довольный успешным результатом, — осталось это сделать с остальными.

Доспех отошел к стене, замирая металлической статуей, а излучатель по находящимся на потолке направляющим, неспешно поехал к следующему ложу.

— Сколько до полного остывания? — уточнил у личностной матрицы Иквус.

— Примерно полтора часа, — чуть извиняясь ответил старший комиссар, — большая нагрузка.

— Ничего страшного, я подожду.

Окинув помещение напоследок ещё одним внимательным взглядом, Сева кивнул своему виртуальному помощнику и добавил, — позови меня когда будет готово.

По тёмным переулкам Тардана двигались две закутанные в плащи фигуры. Осторожно, стараясь редкие освещённые участки пересекать как можно быстрее и незаметнее. И нет, не ночных грабителей они боялись, совсем нет. А новую власть, безраздельно правившую теперь и в городе и в стране.

Некроманты…

Сначала это был культ поддерживаемый страхом перед неминуемым, как тогда казалось, нападением Империи. Обычных магов оставалось совсем мало, поэтому спешно создавали храмы и школы по поиску и обучению новых адептов.

Но Империя всё не нападала и не нападала. Вот только разросшийся и паутиной опутавший весь султанат культ было уже не остановить. И постепенно, великий визирь Сагир Джафар, тенью стоящий за троном юной госпожи, стал фактическим правителем не маленького государства. Великий некромант, Наместник Смерти, так он себя называл, и толпа приближённых некромантов с каждым днём всё уверенней чувствовала себя во дворце, потесняя остальной двор Ниике-султан.

Нельзя сказать, что молодая правительница всего этого не видела. Не была она ни глупой, ни доверчивой. Вот только великий визирь был действительно опорой трона, а во вторых, полностью предан своей госпоже, как может быть предан влюблённый мужчина, не оставивший попыток завоевать свою избранницу.

Вот только всё кардинально изменилось, когда в одночасье, самодовольного, чванливого, жадного, но живого Сагира, сменил холодный, смердящий могильным ужасом лич.

Ниике-султан слушала явившееся к ней утром существо, голос которого заставлял трепетать всё внутри и отчётливо понимала, что её друга больше нет, а то что она видит, пустая оболочка, совершенно чуждая всему живому.

Месяц она с всё большим страхом наблюдала, как постепенно могильная тишина наполняет когда-то шумные коридоры дворца, как в крыло, где обосновался лич регулярно тащат попавшихся некромантам, сначала преступников, затем бедняков, а когда кончились уже и те и другие, обычных горожан. И наконец решилась.

К этому моменту верных людей у неё почти не осталось, даже страже охранявшей покои доверять было нельзя, и только на одного человека она могла положиться, на Алладину, верную вассалку её пропавшего мужа.

— Всё, госпожа, — послышался хрипловатый голосок идущей первой бывшей воровки, — скоро пойдёт патруль, переждём здесь. Потерпите. Осталось чуть-чуть.

Кутаясь в просторный плащ, превратившаяся в беглянку, правительница Кайратского султаната, поджав губы кивнула и принялась вновь мерно покачивать спящего на руках сына. Совсем младенца, которому исполнился едва месяц. И скорее из-за страха за него, чем за саму себя, Ниике и решилась на побег.

Вот только, в самый неподходящий момент ребёнок разхныкался и патруль из старшего некроманта и пятёрки стражников немедленно окружил беглянок, осветив факелами и наставив оружие.

— Кто такие? — строго спросил молодой адепт, перекидывая в левую руку некромантский посох (слабое подобие посоха самого великого визиря), — живо отвечайте.

— Мы просто две женщины и спешим домой, господин, — склонившись в глубоком поклоне, смиренным голосом произнесла Алладина, незаметно дергая стоящую за ней Ниике, заставляя поклониться султаншу тоже.

— Почему в такой поздний час?! — сурово поинтересовался парень. Он был молод и свалившаяся власть, ощущения всесильности и безнаказанности дарили ни с чем не сравнимое чувство превосходства, над жалкими простолюдинами.

— Задержались у родственницы, господин. У подруги маленький ребёнок приболел, а родственница хорошая знахарка, — Алладина чуть отвернула плащ Ниике, показывая свёрток с младенцем на руках, но так, чтобы сильно не засветить лицо номинальной правительницы султаната.

— Согласно указа великого визиря, все больные и увечные должны препровождаться во дворец, — произнёс некромант с легким сомнением в голосе.

— Мальчик уже выздоровел, — ещё сильнее склонившись произнесла Алладина, — всего лишь лёгкое недомогание.

Парень вновь переложил посох из руки в руку, хмурясь и усиленно думая. Эти две женщины вызывали, хоть, на первый взгляд, ничего особо из себя не представляли, почему-то продолжали вызывать в нём какое-то безотчётное чувство тревоги.

— Нет, — наконец, решительно произнёс он, — вы пойдёте со мной во дворец, а уж там разберёмся, куда и зачем вы ходили.

Ниике только сильнее прижала сына к груди, собираясь ударить заклинанием ветра, а Алладина, всё ещё подобострастно склонившись, приготовила одно из простеньких проклятий, собираясь первым делом вывести из строя некроманта, как самого опасного, как вдруг тишину прорезал слитный шорох десятка стрел, поразивших всех пятерых стражников. На ногах остался только адепт, чей амулет принял на себя внезапный удар, но не успел он сделать движение посохом, чтобы поднять ещё теплых стражников смертоносными зомби, как зашатался от прилетевшего в упор заклинания, а пущенное следом лезвие ветра и вовсе, пробив ослабевшую защиту амулета, отделило голову парня от тела.