В интересах государства. Орден Надежды (СИ) - Хай Алекс. Страница 79

— Бестужев! — тихо позвал я. — Гавриил Петрович!

Он не отвечал. Не дернулся, ни звука не издал. Видать, ему и правда крепко досталось. Или коктейля побольше влили. Я-то все еще формально оставался несовершеннолетним…

Дверные петли снова заскрежетали. Теперь внутрь вошли уже двое. Первым вошел странный тип в маске, за ним — Сарпедон-Хлыщ. Когда незнакомец вышел на свет, я удивленно вытаращился.

— Это еще что за маскарад?

Незнакомец точно был мужчиной, причем явно непростым. Одет в стильный дорогой костюм-тройку, явно сшитый на заказ. На мизинце его левой руки сверкнул перстень-печатка. Обычай носить такие перстни наши аристократы позаимствовали у британских дворян — на печатке непременно изображали родовой герб. Только герб этого незнакомца я не мог разглядеть — он предусмотрительно перевернул перстень символом внутрь.

Да и маска у него оказалась непростая. Она полностью скрывала лицо, оставляя лишь прорези для глаз. Позолоченная, с крылышками по бокам над ушами. И на одном из лацканов пиджака красовался золотой же кадуцей — перевитый змеями жезл.

— Господин Гермес, мальчишка, как видите, очнулся, — подобострастно выдохнул Сарпедон. — Можем начинать?

Гермес? А что, тогда этот маскарад был вполне оправдан. У древнегреческого бога Гермеса было несколько атрибутов, среди которых как раз значился кадуцей, который потом отдали врачам. И шлем или сандалии с крылышками. Кадуцей был, крылышки были. Получите, распишитесь.

Важно было и другое. Наверняка имена они выбирали неслучайным образом. И если о Сарпедоне я толком ничего не мог сказать, то про Гермеса помнил. Он ведь был бог омторговли и счастливого случая, хитрости, воровства и красноречия. Гермеса считали покровителем глашатаев, послов, пастухов, путников. А еще, по некоторым сведениям, он якобы провожал души умерших в подземное царство Аида.

Итак, у нас тут выстраивалась определенная иерархия.

Был некий Зевс — верховный бог и, очевидно, главный в Аспиде.

Был Сарпедон — мифический герой, сын Зевса от смертной женщины. Наш Сарпедон был простолюдином. Значит, имена героев могли говорить о том, что этот персонаж был неодаренным.

И вот объявился Гермес. Тоже бог. И судя по его аристократическому виду, Благодатью он должен был обладать.

— Михаил Николаевич, как вы себя чувствуете? — Осведомился Гермес, и его голос из-за маски показался глухим. Но взрослый мужской голос. Я бы сказал, примерно между тридцатью и сорока годами.

— Примерно так, как он выглядит, — ответил я и кивнул на Бестужева.

— Приношу глубочайшие извинения за эти неудобства, однако мы были вынуждены применить специальные средства, чтобы оградить себя от вашей силы.

Хороший полицейский? Вряд ли.

— Чего вы от меня хотите?

— Нам нужно понять, как много вы выяснили о нашем скромном сообществе, Михаил Николаевич.

— Немного, раз попались вам в руки, — мрачно ответил я.

— О, это было неизбежно. Господин Сарпедон с самого начала был приманкой. То, что мы позволили ему быть пойманным, являлось частью нашего плана.

Миленько. Как и предполагалось, Сарпедон не зря так светился. Другой вопрос, мы ставили не на ту причину такого поведения.

— Я действительно в этом не помощник, господин Гермес. У меня была совершенно другая задача. И я бы долго не узнал о Темной Аспиде, кабы некоторые особенно ретивые княжичи не задумали меня ритуально убить в Аудиториуме.

— Следовало же как-то проверить ваши способности, — пожал плечами Гермес. — Да и господа княжичи, увы, сглупили и проявили непрофессионализм. Можно сказать, вы оказали нам большую услугу, отсеяв этих господ на этапе отбора в наше сообщество.

Я им что, санитар леса? Карающая длань эволюции?

Ладно, теперь кое-что хотя бы получило объяснение и встало на свои места. Черт, как же тяжело было думать под этой проклятой капельницей. Из-за нее я не только не мог сосредоточиться, но и соображал втрое медленнее. А сейчас только смекалка могла помочь мне как-то выкрутиться из этого дерьма. Или хотя бы потянуть время.

Корф уже должен был нас искать. Быть может, в Тайном отделении была такая же практика с кровью, что позволило бы ему найти Бестужева. Хорошо если так…

— Не скажу, что был рад помочь, — буркнул я. — Однако ваши сами засветились, раз даже первокурсник вроде меня смог поймать вас за хвост.

— Это делает вам честь, Михаил Николаевич. Должен признать, мы совершенно не учитывали появление кого-то вроде вас. Знаете, что такое черный лебедь?

— Появление непредсказуемого и неучтенного события, которое влияет на происходящее.

Занятно, что в этом мире такой термин тоже появился.

— Именно, — кивнул Гермес. — Вы, Михаил Николаевич, оказались таким черным лебедем. Носитель огромнейшей родовой силы, что не подчиняется ограничениям и законам Благодати, человек из опального рода, что уже пару поколений назад списали со счетов и убрали с шахматной доски. И вдруг вы появляетесь, оказываетесь в самой гуще событий и умудряетесь перевернуть все с ног на голову.

— Повод гордиться?

— Пожалуй. Редко из-за какого юноши люди начинали так нервничать. И поскольку вы — человеку в своем роде уникальный, я готов предложить вам кое-какую альтернативу обычной смерти. Вы же понимаете, что слишком опасны для нас. Поэтому нам предстоит решить, устранить вас физически или сделать частью нашего сообщества.

Я не выдержал и прыснул.

— А ничего, что у моей семьи все еще нет Осколка? Я же шваль, не ровня таким, как вы…

— Вы с блеском компенсировали этот недостаток. Итак, я предлагаю вам выбор: честная смерть или работа на нас. Разумеется, это наложит свои ограничения. У нас весьма требовательная организация. Однако, посовещавшись, мы пришли к выводу, что ради вас готовы сделать исключение. Да и возвращение Осколка Соколовым, судя по вашей бурной деятельности, остается лишь вопросом времени.

— И что я буду должен делать для вас? — Спросил я, глядя на золотую маску исподлобья. — На какой поводок вы меня посадите?

— Боюсь, поводок — не самое подходящее сравнение. Скорее цепь.

— Неважно.

— Вы нужны нам в Тайном отделении, Михаил Николаевич. Если говорить точнее, нужны подле Корфа и, быть может, даже его руководства.

Я тихо рассмеялся, но грудь и живот свело болью.

Интересно, это когда-нибудь закончится? Так и буду ходить по рукам, как рубль?

А может хватит уже?

— Что будет с Бестужевым? — спросил я, покосившись на дознавателя. Он все это время сидел, не шелохнувшись, и я начал беспокоиться, а не помер ли.

— Увы, Гавриилу Петровичу мы такой альтернативы предоставить не сможем. Но если вы согласитесь, наша организация все уладит. Его гибель не доставит вам проблем, и вы сможете остаться при Корфе.

— Но раз вы собрались допрашивать Бестужева, может снизите дозировку этой своей противоблагодатной сыворотки? — предложил я. — Он же вообще не может очнуться! Сидит, слюни пускает. От меня вам будет немного проку, а Бестужев помогает Корфу в поисках Темной Аспиды. Он точно знает больше меня.

Гермес хмыкнул.

— Пытаетесь спасти товарища?

— Он мне не товарищ. Я просто его уважаю. Гавриил Петрович — достойный человек и заслужил достойную смерть. Но ведь прежде он должен заговорить.

— Это расценивать как ваше согласие? — спросил Гермес.

Я с усилием пожал плечами.

— Я все еще думаю. Быть может, я назначу условием своего вступления достойное обращение с пленником. У меня, знаете ли, тоже есть принципы и убеждения.

Гермес и Сарпедон переглянулись. Хлыщ явно не понимал, почему мужик в маске так долго со мной возился. Что ж, наверняка его и не посвятили в то, что я могу и умею. Да меня и вовсе не должно было быть на той операции, так что я и тут стал неожиданностью для Темной Аспиды.

Я же на самом деле просто старался их задержать. И у меня не было ничего, кроме языка. Так что приходилось молоть им и отчаянно заговаривать зубы.

— Что ж, давайте попробуем, — Гермес жестом указал Хлыщу на Бестужева. — Сарпедон, уменьшите дозу и приглядывайте за гостем на случай, если разбушуется.