Возрождение магии (СИ) - Денисова Наталья. Страница 7

Если бы раньше мне сказали, что возможно раствориться в другом человеке, ощущать тепло его тела, вдыхать аромат кожи, я бы рассмеялась, но не сейчас. Мне казалось, что я знала Северьяна давно, словно не только сегодня в первый раз увидела эти пронзительно синие глаза, прямой острый нос, тонкие бледно-розовые губы, к которым так хочется прижаться. Я встала на цыпочки и потянулась навстречу мужчине, он не заставил себя долго ждать и коснулся губами губ. И я пропала. Не осталось ничего вокруг, исчезли звуки и запахи окружающего мира, были только мы, прижимающие друг к другу свои разгоряченные тела, слившиеся в страстном поцелуе.

Я не знаю сколько это длилось, в чувство меня привел отчаянный крик откуда-то снизу.

— Беляна!

Я не сразу поняла, что зовут меня. Крик был полон отчаяния и боли. Я через силу оттолкнулась от мужчины, с которым мы, казалось, стали единым целым, и посмотрела вниз. То, что я увидела не поддавалось никакому объяснению. Мы находились высоко в небе, в кружащемся снежном смерче, под нами клубились облака, а далеко внизу можно было разглядеть очертания деревянного домика, занесенного снегом, из трубы которого валил дым. А возле дома людей, которые в отчаянии выкрикивали мое имя.

Мы продолжали нестись куда-то снежным вихрем. Я посмотрела на Северьяна, продолжающего держать меня за руки.

— Кто ты такой? — задала я вновь интересующий меня вопрос. — И куда мы летим?

— Я- Повелитель Снегов, а летим мы ДОМОЙ! — ответил мужчина хриплым голосом и вновь припал к моим губам страстным поцелуем, в котором я тут же растворилась без остатка.

Путешествие на север

— Я не понимаю, что происходит!

Я стояла, заламывая руки, и смотрела в небо, где в снежном вихре уносилась в неизвестном направлении моя сестра.

— Беляна! — крикнул Викентий, что есть мочи. Ветер подхватил его голос и понес в облака, туда, где находила моя сестра вместе с белобрысым типом, появившимся сегодня утром у нас дома.

Я схватила стоящего рядом мужчину за рукав и с силой развернула в свою сторону.

— Кто это такой? И куда он унес Беляну? — я постаралась вложить в свой голос весь гнев и всю обиду, которую испытывала к магу.

— Это Северьян повелитель снегов, а унес он ее скорее всего к себе домой!

Викентий был в отчаянии, у него тряслись руки и лицо покрылось алыми пятнами. Понятнее от его слов мне не стало, от чего я еще больше разозлилась.

— Это ты во всем виноват! — зашипела я, приближаясь к мужчине. — Пока ты не появился в нашем доме, все было замечательно…

Злость моя нарастала, я, как в прошлый раз, ощутила прилив сил, волосы на голове зашевелились и в них выросли ядовитые цветы.

— Остановись! — Викентий легко встряхнул меня за плечи. — Этим ты Беляне сейчас не поможешь!

Меня словно окатили ведром ледяной воды. Злость отступила, я глубоко задышала и из глаз моих полились слезы.

— Только не это! — Викентий посмотрел на меня с негодованием. — Ненавижу женские слезы!

Я вытерла мокрые дорожки со щек и сказала, всхлипывая:

— Да уж, романтики тебе не занимать! Уж правда лучше быть с кузнецом, чем с тобой!

— Это мы еще посмотрим, — пробурчал мужчина и сосредоточенно уставился в небо.

— Где мне искать сестру? — спросила я в отчаянии, слезы вновь хлынули из глаз.

— На Севере, конечно, — ответил Викентий, повернувшись ко мне. — Снежные маги издавна жили только там. Нужно одеться потеплее и отправляться в путь, пока не поздно!

И мужчина широкими шагами отправился в избу.

— Подожди… — остановила я его возле порога.

— Что? — обернулся Викентий, внимательно глядя на меня серьезным взглядом черных, словно ночь, глаз.

— Он не причинит Беляне вреда?

— Нет, ему, как и мне, нужна жена одаренная магией!

Собрались мы в очень короткий срок. Родителям Викентий сказал, приправив ложь магией для достоверности, что мы все вместе отправляемся в город на гуляния. Если бы не ворожба, мама и папа ни за что не отпустили бы меня одну, но Викентий уверил меня, что родителям нельзя знать правду для их же блага. Он нашептывал слова и отправлял их легким ветерком к родителям, они радостно улыбались и кивали в ответ. Викентий запряг повозку белой тройкой и мы сели в сани, укрывшись теплым пледом. В отличие от сестры, я не очень любила холод, моим временем года была весна, когда ярко светит солнце, появляются из-под снега первые растения и возвращаются птицы из теплых краев.

В санях было холодно. Если бы не плед и тесное соседство Викентия, я бы замерзла. Находящийся рядом мужчина смущал и волновал одновременно. И хоть я и запретила себе думать о нем, как о мужчине, помня, что он ув угоду своим принципам предпочел мне сестру, тайком разглядывала профиль Викентия. Твердый подбородок, выступающий вперед, ярко выраженные острые скулы, нос с горбинкой, раскосые черные глаза с лукавым блеском. Викентий не был красив той общепризнанной красотой греческого бога, но в нем было что-то такое от чего хотелось все время находиться рядом, ловить каждое движение и жест, слушать правильную речь с нотками сарказма в голосе.

"Опомнись, Милана! — одернула я саму себя. — Тебя с этим мужчиной связывает лишь желание найти и вернуть домой сестру."

И хотя Викентий попытался успокоить меня. Он сказал, что самое страшное, что Северьян может сделать Беляне это жениться на ней. Я хоть и поверила, но я все равно сильно волновалась. После своего приступа неконтролируемого гнева меня мучило чувство вины, я даже не могла извиниться перед сестрой. Я тяжело вздохнула. Викентий погладил мою руку, укутанную в пуховую варежку.

— Мы обязательно ее найдем, — сказал он.

— Я надеюсь на это, — еле слышно ответила я.

Мы ехали весь день, лишь пару раз остановившись, чтобы дать отдых и корм лошадям. Мимо пролетали небольшие заснеженные деревни. Люди с удовольствием за звонкую монету ухаживали за лошадьми. Я же заходила в избу, где могла хоть немного отогреть замерзшие конечности. К ночи я совсем околела и меня сильно клонило в сон.

— Не спи, замерзнешь, — предупредил меня Викентий. — Скоро остановимся где-нибудь на ночлег.

Я терпела из последних сил, без конца прикрывая рот ладошкой, чтобы скрыть широкий зевок. Наконец мы остановились возле небольшой таверны под названием "Золотая лошадь", представляющей собой неказистое двухэтажное деревянное здание с маленькими грязными окнами.

— Здесь и заночуем, — сказал Викентий.

К нам тут же подбежал щуплый паренек в шапке-ушанке, старой телогрейке и больших валенках. За медяк он расседлал лошадей и отвел их в стойло.

Мы же отворили скрипучую деревянную дверь и вошли внутрь таверны. В нос ударил тошнотворный запах кислого пива и растопленного старого жира. Обстановка тоже не располагала, за грязными столами сидели подвыпившие постояльцы с наполненными пивом кружками. Хозяин таверны полный пожилой мужчина с густыми рыжими усами, смачно плюнул в кружку и растер полотенцем. Я брезгливо поморщилась. Есть и пить я тут точно ничего не буду.

— Нам с супругой нужен номер! — обратился Викентий к управляющему и на стол упала, громко зазвенев, золотая монета. — Самый лучший!

— Будет сделано, — улыбнулся мужчина во все 32 зуба и, подхватив монетку, спрятал в карман. — Не желают ли, господа, отужинать?

— Благодарю, подайте в номер фрукты, сыр, палку колбасы и бутылку вина.

— Как пожелаете, — хозяин таверны щелкнул пальцами и к нам поспешила подойти дородная женщина средних лет в белом заляпанном жирными пятнами переднике.

— Софья, отведи господ в наш самый лучший номер, — скомандовал он.

Женщина шустрой походкой, виляя полными бедрами, отправилась на второй этаж. Мы поспешили за ней. Пройдя по скрипучей деревянной лестнице, мы оказались на втором этаже, представляющем собой коридор, с двух сторон которого располагались двери в номера.

— Здесь уборная, — ткнула женщина в одну из дверей. — Впрочем, вам она не понадобится. В вашем номере есть все удобства.