Куда идем мы… - 3 (СИ) - Нестеров Вадим. Страница 28

56°16′ с. ш. 93°26′ в. д.

Весь следующий день паломники маялись бездельем. С переправой никому никаких идей в голову не приходило, а находиться на улице было невозможно из-за несусветного холода, только упрямый Псих периодически выбирался на улицу и слонялся где-то в окрестностях. Остальным, не имевшим загадочных планов, оставалось сидеть в жарко натопленном доме старосты, пить чай и болтать о том, о сем. Так весь день и прошел.

На следующий день утром Псих опять куда-то исчез и появился в доме старосты только к завтраку.

– По льду ходят люди, – сказал он, пожелав всем приятного аппетита и усаживаясь за стол.

– Вдоль берега? – поинтересовался Жир, вгрызаясь в кусок пирога с капустой. – Я фы только фдоль ферега ходить рискнул, фде мелко.

– Если бы, – разочаровал его Псих, подтягивая к себе кусок. – Через речку шастают.

– Морозы, конечно, были сильными, – недоверчиво покрутил головой прожевавший пирог Жир, – но чтобы река за два дня промерзла…

– Да чему вы удивляетесь-то? – удивился староста. – Хозяин это. Я же вам говорил – он гениальный погодник. Если ему надо – он не то что за два дня – за два часа реку заморозит. Думается мне, это он вас таким нехитрым намеком восвояси спроваживает.

– Раз спроваживает, может, мы тогда и пойдем? – спросил Четвертый. – Раз уж решили не ввязываться? Единственное – если мы тебя бросим, это как-то подловато выглядеть будет. Что он с тобой сделает? Как сам думаешь?

Староста покачал головой.

– Не вы меня, а я вас подбил на всю эту авантюру, поэтому вашей вины передо мной никакой нет, а вот у меня долг перед вами есть и долг неподъемный. Сына-то он больше не требует, и за одно это я с вами никогда не рассчитаюсь. Что же до того, что меня ждет – то это один бог знает. Меня, как вы помните, колдун вроде бы не винит, и пообещал не трогать. Раньше он обещаний не нарушал, но в чем можно быть уверенным с демоном?

Тут староста посмотрел на лица сидящих вокруг существ. Сразу понял, что сказал что-то не то, и смешался:

– Я не это имел в виду, я хотел сказать, что…

– Ой, перестань! – поморщился Псих. – Что хотел, то и сказал, и, кстати, сказал все верно. Люди это люди, демоны это демоны. Нам на одной Земле тесно. Поэтому демоны пакостят людям, а люди гадят демонам. И те, и другие свои обещания обычно соблюдают ровно до тех пор, пока это в их интересах. Придурков вроде меня, которые зачем-то всерьез воспринимают данное слово – считанные единицы.

– А как же ваша компания? – не удержался от вопроса староста. – Четвертый человек, все остальные – демоны. Но особого срача и толкания локтями за место под солнцем я у вас не заметил.

– Ты не понимаешь, это другое, – хмыкнул Псих. – А если серьезно, то у древних римлян было хорошее слово – фатум. Так вот – участие каждого из нас в этом проекте – фатум. Наши пути сама судьба переплела веревочкой, и пока она их обратно не расплетет – никуда нам друг от друга не деться. Оно понятно, что сколько веревочке ни виться, а конец будет. Когда-нибудь и нас судьба раскидает, но пока еще мы крепко свиты. А когда все так сплетено, уже неважно, кто из нас демон, а кто человек. Жить все хотят одинаково, а спастись можно только вместе.

– Все понятно, – кивнул староста. – Тогда идите. Долг вам на мне, я его помню, стребовать можете в любой момент. Харчей и денег на дорогу я вам дам.

– Только харчей, а то у меня Святость упадет, – отрезал Четвертый, а потом сказал. – Ладно, действительно, пойдем мы тогда. Что зря сидеть?

И только Тот расслышал, как Псих еле слышно буркнул под нос:

– Если уйдем.

На берегу Енисея мела поземка, что настроения бесславно отчаливавшим паломникам не добавляло. Переправой распоряжался Жир, как самый опытный в форсировании водных преград.

– По льду идем цепочкой, след в след, но держим дистанцию друг от друга метров десять минимум! – зычно орал он. – Посохи у всех есть? Посохи держим горизонтально, параллельно льду. Если в промоину провалитесь, есть шанс, что посох на лед ляжет и вас на поверхности удержит. Я иду первым. Если я лягу и поползу – вы ложитесь и ползете, не задавая глупых вопросов. Если я встаю – вы сначала доползаете до этого места и только потом встаете. Если провалитесь – не паникуйте, из полыньи вылезайте не наваливаясь на кромку льда, а как-бы выкручивайтесь. Стоп! Вы что – лося так пускать собрались? У него же ноги разъедутся. Надо хотя бы соломой копыта обвязать. Пользуетесь тем, что скотинке говорить запрещено!

Наконец инструктаж и приготовления завершились и началась переправа. Первым шел Жир, по каким-то одному ему известным признакам выбиравший самый надежный путь. Замыкающим встал Тот, а Псих, Босс и Драк пересекали Енисей в обрамлении двух водяных демонов.

Четвертый шел за Драком – в изрядном отдалении, разумеется, близко подходить было строжайше запрещено. Из этого изрядного отдаления он и наблюдал, как длинные голенастые ноги лося все-таки разъезжались на льду, несмотря на солому.

«Надо бы подковы с шипами Драку в ближайшей деревне у кузнеца заказать, – рачительно подумал он. – Зимой без них никуда».

Увлекшись стратегическим планированием экспедиции, он и проморгал удар. Впрочем, даже если бы он смотрел себе под ноги, это ничего бы не изменило.

Страшной силы удар был нанесен снизу, из-под воды. Огромные куски льда подлетели вверх, как от хорошего пинка. В одну секунду вокруг Четвертого образовалась огромная полынья. В нее-то он, контуженный взрывом, благополучно и погрузился в бессознательном состоянии.

Псих, шедший за Четвертым, мгновенно взлетел в воздух, и успел крикнуть:

– Драк, стой!

Но ездовой демон, со всех ног кинувшийся на помощь монаху и на бегу принявший бегемотово обличье, не то не услышал, не то просто не успел затормозить. Огромная бегемотья туша ушла со льда в темную енисейскую воду торжественно, как облитый шампанским корабль со стапелей. Под водой Драк успел увидеть, как недвижное тело Четвертого подхватили два каких-то водяных демона и с пугающей быстротой повлекли куда-то вниз. Оценив свою скорость, бегемот сразу понял, что даже теоретических шансов угнаться за ними у него нет, поэтому, отфыркиваясь, всплыл в проруби.

Всплыв, он почувствовал знакомое дуновение ветерка, и голос Безымянного произнес:

– Вы правда думали, что я вам прощу свое унижение, черви?

– А как же твое слово, хозяин? – с издевкой крикнул зависший в воздухе Псих. – Оно уже ничего не стоит?

– Мое слово свято, охотник, – напыщенно ответил Никто. – Я обещал не покушаться на жизнь и здоровье воинов, и я сдержал свое обещание. Но этот монах – не воин. Его жизнь я возьму в уплату за свою пролитую кровь, а его плоть сделает меня бессмертным. А вы можете идти. Я вас не задерживаю.

И ветерок, прошелестев поземкой, исчез.

Псих медленно опустился к стоящим на льду Жиру и Тоту.

– Что будем делать? – сразу спросил свин.

– Да все то же, – ответил обезьян. – Главное – что теперь можно что-то делать. Он начал совершать ошибки. Слаб человек, и демон слаб. В прежней позиции мы не могли сделать ни одного хода, не ухудшив свою ситуацию. Но из-за уязвленной гордости он сам разрушил сложившийся цугцванг, и тем самым дал нам свободу маневра.

– Чего разрушил? – не понял Тот.

– Цугцванг, – пояснил Псих. – Это то самое положение в шахматах, в котором любой ход игрока ведет к ухудшению его позиции.

– Слышь, ты, гроссмейстер, хорош уже понтоваться, – вмешался свиноид. – Давайте быстрее решать, что делать будем.

– А что тут решать? – удивился обезьян. – Вы с Тотом ныряете в прорубь и пытаетесь отбить Босса. Благо, искать его долго не придется – он пока жив, и его отметка на карте высвечивается исправно. А я вам, к сожалению, не помощник. Ныряйте!

– Может, бегемота сначала вытащим? – и свин кивнул на печальную морду Драка, высунувшуюся из проруби. – Замерзнет ведь скотинка.

– А как ты его вытащишь? Он тяжелый, – развел руками Псих. – Раньше даже детям известно – ох, нелегкая это работа, на лед тащить бегемота.