Царетворец. Волчий пастырь (СИ) - Извольский Сергей. Страница 43
Как долго я ждал этого момента – целых семьдесят два часа, плюс еще четыре недели.
Вечность целая.
Глава 16
«Ты… ты… да как ты можешь?!» – мысленно не просто спросил, а даже закричал Себастиан.
Он сейчас стоял практически вплотную к Дженнифер, а его глаза отсвечивали синим сиянием – как всегда бывало, когда они с сестрой общались, используя мыслеречь.
Дженнифер не отвечала, и только прямо смотрела на брата. Не зная, что сказать. Себастиан же распалялся все больше – глаза его посверкивали все ярче.
«Ты должна перестать обращать на него внимание! Он враг, он конченый человек, нам с ним не по пути! Или ты все уже забыла? Что с тобой случилось, неужели у тебя настолько короткая память, сестра?»
Дженнифер не отвечала, хотя у нее были аргументы и… не ответы пусть, но предположения. Но Дженнифер не могла их озвучить.
Не могла озвучить свои догадки даже для брата, с которым они вместе росли и познавали мир, вместе взрослели, вместе учились. Их связь была настолько сильна, что к одиннадцати годам они научились использовать мыслеречь – что не каждому прошедшему посвящение силой Сияния доступно.
Правда, мыслеречь Дженнифер и Себастиан использовали только вдвоем – с другими даже в фамилии подобного пока не получалось. Ни с кем другим в фамилии… кроме Джессики Агилар, бабушки Дженнифер.
Общаться с ней мыслеречью умела одна Дженнифер. И больше никто – по просьбе Джессики об этом не знал. Не знал даже Себастиан.
Только Дженнифер и Джессика. Внучка и бабушка.
«Молчишь, значит. Молчишь… предательница!» – вдруг хлестко сказал Себастиан, и от избытка чувств даже бросил под ноги бокал с вином, разлетевшийся на многочисленные мелкие осколки.
«Предательница?» – оторопело переспросила ошеломленная до крайней стеепни Дженнифер. Кажется, она даже сделала это вслух.
«Да!»
«Предательница нашей с тобой дружбы, или предательница всей фамилии? Уточни, будь добр. Мне это важно», – холодно поинтересовалась Дженнифер, вернув самообладание.
Не отвечая – лишь выругавшись вслух, Себастиан развернулся и направился к трапам на нижнюю палубу, по пути прихватив со стола с собой бутылку вина.
Дженнифер осталась стоять на месте, оцепенев. Она совсем не знала что делать, и как воспринимать случившееся. И пытаясь справиться с горькой обидой старалась представить, как повела бы себя на месте брата, если бы они поменялись местами.
Постояв немного, пока остальные курсанты – после звона разбившегося бокала обратившие на Агиларов внимание, потеряли к ней интерес, Дженнифер отошла в тень. Удобно расположившись в закутке ресторанного дворика, спрятавшись от чужих взглядов, она просто ждала.
Вопрос с Себастианом нужно было срочно решить. Но прежде чем решить с ним вопрос утраченного доверия, Дженнифер нужно было получить один очень важный ответ. Тянулись минуты, компании курсантов постепенно расходились. Дженнифер с удивлением проводила глазами Гаррета и Нессу, которые скрылись по трапу в обнимку.
Курсанты расходились, и только Кайден Доминик Альба де Рейнар так и сидел на возвышении за дальним столиком, любуясь закатом. Дженнифер по-прежнему ждала – ждала, когда он направится в свою каюту, чтобы подловить его для разговора. Ждала, и не отводя глаз смотрела на высеченную темнотой на фоне багрянца неба фигуру.
Она его ненавидела.
Когда-то давно дед Кайдена – Десмонд, убил деда Дженнифер.
Это не было официально доказано, но все в фамилии прекрасно знали имя убийцы.
Люди не умирают внезапно накануне дуэли – на которую Энрике, маркиз Агилар, вызвал Десмонда де Рейнара. Не умирают так показательно и неожиданно, как умер Энрике, вызвавший тогда еще сенатора Десмонда де Рейнара на дуэль в круг справедливости.
Истинную причину дуэли – как сообщила внучке Джессика, теперь знали только три живых человека. Десмонд де Рейнар, сама Джессика, и вот совсем недавно ее узнала и Дженнифер: Энрике, маркиз Агилар, подозревал Десмонда де Рейнара в том, что тот убил своего брата Доминика, жениха Джессики Агилар, совсем не в честном поединке, как Десмонд сообщил в ходе расследования сенатской комиссии.
Дом Лариан даже в тот момент не мог сравняться влиянием с Домом Рейнар – и после формального слушания сенатской комиссией дело гибели Доминика де Рейнара оказалась закрыто. Вердикт был оскорбительно прост: «У Сената нет причин не доверять словам лорда Десмонда де Рейнар».
Дело о смерти Доминика было спущено на тормозах также, как после оказалось закрыто дело о внезапной гибели Энрике, маркиза Агилар. Конгрегация, как и комиссии Сената, хорошо умеют с выборочной внимательностью смотреть на самые разные события.
Отношения Домов Лариан и Рейнар после этого совсем прекратились. И в некотором роде возобновились только тогда, когда отказавшийся от фамилии сэр Доминик неожиданно помог Агилар разобраться с предложением Дракенсберга. После этого, как узнала Дженнифер, Старшие фамилии даже вынашивали робкие планы выдать ее – Дженнифер, замуж за Кайдена.
Без Рейнаров Агилары на Юпитере во все времена мало что значили.
Впрочем, сэр Доминик легко отговорил старших фамилии от этой затеи: он просто поинтересовался мнением самого Кайдена насчет Дженнифер. От того, что именно и как именно младший Рейнар озвучил в ее характеристике – в которой эпитет «тупая провинциальная корова» был самым приличным, Дженнифер до сих пор испытывала мерзкие чувства.
Но сейчас…
Дженнифер видела, как Кайден разительно изменился. Это был уже не тот юноша, который, в картинке сохраненных на носитель мыслеобразов сэра Доминика, как она хорошо помнила лил ртом на нее вонючую грязь изощренных насмешек и оскорблений. Это уже был сильный и уверенный в себе лидер.
Совсем другой человек.
Который – как многие заметили, и во время отбора, и во время курсов начальной подготовки неявно оберегал именно ее. Об этом уже даже не молчали: в женской душевой казармы цитадели сегодня утром причины подобного поведения Кайдена были главной темой горячего обсуждения, а Дженнифер хорошо чувствовала на себе откровенно-завистливые взгляды, скрытые за веселыми шутками.
Опеку Кайдена заметили не только девушки курса. Хорошо это видел и Себастиан, который совсем недавно – в очередной уже раз, завел разговор о том, что Дженнифер сама непозволительно много обращает внимание на организм, который принадлежит к фамилии Рейнар. Обращает внимание и принимает помощь – и даже благодаря за нее, вместо того чтобы отшить Рейнара словом и делом раз и навсегда.
Во время начального курса времени для разговоров у брата с сестрой было немного. Зато сегодня его оказалось достаточно. И Себастиан хотел, чтобы Дженнифер вспомнила некоторые вещи из прошлого и определилась в своем отношении к Рейнару.
Дженнифер же не могла сейчас Себастиану ничего ответить.
Не потому что ответить ей было нечего. Дженнифер видела то же, что и остальные. Но она знала: так просто не бывает. Люди не меняются так кардинально за короткий срок.
И подобному случившемуся с младшим Рейнаром преображению у Дженнифер было только одно объяснение. Объяснение, тайну которого совсем недавно открыла ей бабушка. А еще бабушка просила ее, если вдруг у Дженнифер появится возможность, выполнить одну небольшую просьбу.
Джессика знала о том, что души погибших Рейнаров уходят в Посмертие по Реке Крови. По Реке Крови, по которой в мир живых из Посмертия можно и вернуться. И Джессика, после неожиданной смерти жениха, ждала и надеялась на его возвращение.
Годы шли, возвращения Доминика Веспасиана де Рейнара из Посмертия Джессика не дождалась. И после того, как по мере бега времени стало понятно, что Дженнифер – внешне почти полная ее копия, Джессика – учитывая наличие ментальной связи, по большому секрету рассказала внучке о Реке Крови фамилии Рейнар. Сообщив, что возможно Доминик Веспасиан де Рейнар может вернуться в мир живых.
Джессика верила в это потому, что считала смерть жениха несправедливой. И верила, что Морриган, покровительница фамилии Рейнар, считает также. И Джессика сообщила внучке, что если вдруг Доминик Веспасиан де Рейнар вернется из Посмертия по Реке Крови, он может обратить внимание на Дженнифер. Потому что они – бабушка и внучка, похожи как две капли воды И похоже, Джессика де Лариан, маркиза Агилар, была права в своих предположениях и вере – думала сейчас Джессика.