Звезда галактического ринга (СИ) - Павлов Игорь Васильевич. Страница 43

Щеки наливаются кровью, я опозорена. Все равно не понимаю, как не заметила вторжения.

Повтор завершился. А я уже чувствую, руки у себя на ягодицах. Гладит их, треплет в разные стороны, обнажая анус и кису для публики. Ноги сдвигаю, опомнившись. Напрягаю ягодицы, сопротивляюсь. Сдавила их, разжать пытается. Но недолго.

— Не хочешь подчиняться? — Усмехнулась соперница, похлопывая.

Снова мне показывают трансляцию камер со стороны. Вижу себя, лежащую со спущенными трусами и заданной юбкой. Анастаси встает на корточки и хватает ноги в районе голеней. Тянет на себя! Перехватывает и заводит за свои подмышки, тянет еще!

Кожа на ляжках тянется, поясница трещит. Отрывается живот от пола. А грудь с лицом наоборот утыкается. Гнет меня тварь, вздымая задницу. Больше нет контакта с поверхностью ринга, который защищал меня хотя бы психологически. Теперь со всех сторон пространство, пах мой открыт, кожа натягивается. Кряхчу, как беременная. Выгнула дугой, выставив на показ мою промежность. А еще эти трусы на коленях, которые ни туда, ни сюда. Спущенные трусы, придающие еще большей пикантности всему этому.

— Опусти, ааа! Больно, — крик, стон, слезы. Соперница начала играть в свои излюбленные «качели», периодически надавливая на схваченные бедра, затем отпуская немного.

Помучив минуту, что показалась вечностью, отпустила ляжки. Ноги шмякнулись, а она снова села на поясницу. От внутренней боли слабость. Позвоночник, мой стержень, сломлен. И нет сил. Лежу, реву тихонько. Соперница снова к заднице лезет. Я ноги свела, и вскрикнула от боли. Обожгла мне ляжку хлестким ударом пятерни. Вторую следом шлепнула!

— Не вздумай крошка, — произнесла злорадно. — Я хочу видеть эту распахнутую задницу. Которая в моем полном распоряжении. Полном абсолютном распоряжении.

Снова ладошками разводит, толкая с внутренней стороны бедра. Пришлось подчиниться и развести ноги до предела, что ограничивают трусы на коленях. Не могу терпеть такую боль…

— Вот молодец, — говорит ласково. — Хорошая девочка.

Холодный палец утыкается в мой крохотный сжатый, что есть силы анус. Но не лезет, а лишь обозначается и отступает, переходя на ягодицу. Вторая лапа на другой ягодице. Разводит их с силой, растягивается попа и даже половые губы расходятся, обнажая красную полость. Все это мне виртуальным экранчиком суют в поле зрения!

Мамочки, какой позор. Провалиться сквозь ринг через грунт до самого ядра, раскаленного. Рассматривает в таком ракурсе не только соперница, все — все! Но меня больше волнует другое! Ожидание отдает замиранием в промежности. Ощущение неминуемого вторжения давит на сфинктер. И я с тревогой не понимаю, что это за чувства.

Она уже входила в мою попу. Эта поганая мысль стонет в груди. И женщина хочет еще. В уже палец снова идет к саднящему от дискомфорта анусу. Вторглись, надругались. И вот снова! Сжимаюсь, как могу. Палец утыкается и пытается пройти. Больно от трения. Но я не пускаю, не думаю о наказании за неподчинение. Не могу! Просто не могу позволить так просто это сделать!

— Что ж, — прекращает попытки. — Не хочу делать тебе по — настоящему больно.

На трансляции вижу, как она опускается к моей попе головой! Руками держит ноги разведенными, страхуется, мало ли я сожму ей шею. Чувствую губы на ягодице. Горячие, мягкие… тело откликается, сама ахаю. Только что она доставляла боль, а теперь ласка. Такая сладкая от такой сильной и злой, особенно сладкая… Губы, язык… С ягодицы переходит на бедно, нежная кожа в мурашках, но не могу удержать томного выдоха. Внутренняя сторона бедра под ее ласками, делаюсь беспомощной. Отвожу ногу еще дальше, чтобы не мешать. Мне просто хочется выгнуться, распахнуться для этих ласк. Поцелуи возвращаются на ягодицы, язык скользит между них и идет к анусу. Легкий разряд тока и затаившаяся сладость внизу живота и на анусе, что борется сейчас со здравомыслием, логикой и порядочностью. Нет! Эта грязная сука хочет дотронутся до ануса языком!

Но я не в силах противится. Она мучала меня. А теперь ласкает, и сила этих ласк многократна. Она, как наркотик. Язык касается сфинктера.

— Моя сладкая дырочка, — шепчет лесбиянка, наслаждаясь.

Оооо… Никогда не испытывала томной сладости там. Круговые, упругие движения сводят с ума. И промежность пышет от сладкого тепла и предвкушения.

Прекратила. И я опомнилась. Она превращает меня в животное! Но я не такая! Нет!

Ягодицы раздвигаются до предела, и в увлажненный анус врывается поток воздуха. Она дует на него! И я снова улетаю в мир блаженства… Это самое — самое.

— Нравится, сучка? — Смеется Анастаси. — На презентации ты делала это какой — то черной штуковиной.

О Боже… вспомнила, что они отсняли, как я мастурбировала в ванной на Земле. Она видела?! Знает мои слабости?! Кажется, больше, чем я сама.

— Крохотная сжатая дырочка, — говорит, издеваясь. — Моя сладкая дырочка…

Холодный палец касается ануса. И продавливает сфинктер без особого труда. Длинный твердый настойчивый палец уходит все глубже. Медленно, но верно. Я не ощущаю насколько он глубоко. Сложно понять, внутреннюю полость просто жжет, ощущается нарастающий дискомфорт. Чтобы я насладилась зрелищем, у меня перед глазами виртуальное окошко с крупным планом действа. И щеки мои горят. Как же стыдно… Я расслаблена, мне больно и уже ничего не изменить. Она во мне, барьер сломлен окончательно.

— Тугая попа, — комментирует соперница. — Давай, расслабься в ягодицах крошка. Так будет приятнее.

Но я не могу разжать сфинктер. Трение доставляет боль, но все равно не могу. Палец пошел назад, и я почувствовала это. Эффект оказался выше ожидаемого. Вот оно, анальное удовольствие, смешно, что плакать хочется. Средний палец вышел полностью. На крупном плане, как Анастаси облизывает свой указательный. Снова ощущение ожидания давит. Но вскоре холодное влажное вновь встречается с моим раздраженным анусом. И входит с такой настойчивостью, будто у себя дома. Свободная рука оттопыривает ягодицу, чтобы всем было лучше видно действо.

А я уже не сопротивляюсь, жду, когда все это закончится. Чертово насилие.

Вынула указательный, вставила средний. Этот холоднее, свежее и идет туже. Жмурюсь, не желая больше видеть этого. Мне не приятно, больно, мерзко. Нет в этом никакого удовольствия. Палец заходил быстрее, туда — сюда. Жжет все сильнее, анус больше не сопротивляется. Очередной толчок, и чувствую, что внутри меня он сгибается, проминает стенки, хозяйничает. Новые ощущения непонятны… Стиснув зубы терплю и это. Ощупывает изнутри, как гинеколог. Новая волна насилия уничтожает во мне остатки гордости. Сфинктер натягивается сильнее. Открываю глаза и вижу, что во меня входит уже два пальца!!

Дергаюсь, ибо немыслимо! Два пальца! Бьюсь под ней, как птица раненная, мотаю задом, ногами, руками долблю. Освобождает меня. Поднимаюсь, промежность горит. В анусе дикий дискомфорт, жжение, от которого передергивает стоит только вспомнить причину.

Пячусь в угол ринга. Анастаси смотрит злорадно.

— Я хочу разработать твою задницу, — говорит с досадой и идет на меня!

Зрители взрываются новой волной восторга.

Не успеваю уйти. Прижимает в углу. Рука хватает между ног, а я даже трусы не успела натянуть. Юркий палец входит в анус без церемоний, прицельно точно. Хватаюсь за запястье обеими лапками. Давлю на руку всем своим весом, дабы вынула палец. Но вместо этого отрываются от пола мои ноги. Да она меня на палец свой насадила! Вторая рука хватает за горло. Рывок! И я перелетаю через нее. Еще на лету чувствую, как из меня вышел ее палец со скрипом. Ударяюсь о пол болезненно.

Не успеваю подняться, трусы срывает легко, следом слетает топ. Затем за волосы поднимает на ноги. Новый бросок через себя. Сиськи бьются, как колокола. И я уже не могу встать. Лежу на спине, и боюсь пошевелиться, ибо страшусь отклика боли в конечностях. Позвоночник трещит, органы внутренние будто в подвешенном состоянии, чуть потревожишь, и сразу начинают тлеть.