Абсолютная гарантия - Иванов Борис Федорович. Страница 8

И ни одна из этих здоровенных кобыл, разумеется, не имеет ни малейшего представления о том, что кому-то из мирно бродящих по Терранове отдыхающих грозит возможность вскорости отдать богу душу при очередном «несчастном случае».

Нет, амплуа ему выбрали отменно неподходящее: максимум, чего он может достичь в роли туриста по льготной путевке, это повторить тот самый номер, что так удался сразу трем клиентам «Роял иншуранс», – благополучно свернуть себе шею. Забавный способ обмануть Копперхеда.

Действовать, впрочем, приходилось по-прежнему, исходя из имеющихся обстоятельств – кто бы их тебе ни навязал на шею. То есть кататься на лыжах и флиртовать с лыжницами. В план сегодняшних мероприятий это входило. Как и этот вот его экспромт – раньше срока, правда, и слишком уж лихо получившееся падение. Теперь было о чем поговорить – ну, например, с так же, как и он, угрюмо поспевающей к фуникулеру японочкой со сломанной лыжей. Вторая, уцелевшая, лыжа была лихо приторочена у нее за спиной на манер средневековой катаны, что вкупе с вызывающе недовольным выражением лица придавало девушке вид самурая, идущего на последний и решительный бой. Ну что ж, неприятности порой сближают. Только бы вот догнать ее...

– Это надо уметь! Сломать армированный стеклопласт! Вы это нарочно сделали? – сурово спросил Гай энергичное, косолапое и симпатичное создание, наконец настигнув его.

Такой тон, выбранный для начала знакомства, действовал обычно безотказно и – не последнее в данном случае – вполне сочетался с одышкой, справиться с которой после этакой погони было нелегко.

Запыхавшаяся и сердитая японочка справедливо попеняла ему на ту тему, что лыжи – ее законная собственность – сделаны из дерева ши и стоят в пять раз дороже, чем стеклопластиковый эрзац... Гай, естественно, восхитился и древесине дерева ши, и сделанным из него лыжам, и вкусу и познаниям их хозяйки. Так что разговор завязался.

Он успешно продолжился в кабинке фуникулера, к тому располагающей, и чуть попозже – в уютном кафе, примостившемся у подножия живописного горного кряжа. Стрелку было не слишком трудно завладеть вниманием слушательницы – разумеется, не в качестве скучнейшего Лео Максимова. Ему пришлось лишь припомнить пару забавных эпизодов из своей прошлой практики частного детектива. Гай не совсем точно знал, зачем он ввязался в это знакомство и в эту беседу обо всем и ни о чем. Он просто доверял своей интуиции. А интуиция подсказывала ему, что надо завязывать знакомства. Чтобы составить себе представление об этом Мире. Мире, в котором, в конце концов, кроме Копперхеда и таинственного заказчика должны были, существовать и нормальные люди. А от каждого человека тянется веревочка... Даже не одна – множество веревочек. Потянешь за какие-то из них – глядишь, и распутаешь сложный клубочек, что подкинул тебе Сукки-и-Сук – настырный Бог Злой Судьбы.

После второй рюмочки «Кюрасао» Митико – так разрешила называть себя симпатичная японочка – расчувствовалась и призналась, что пребывание на гостеприимной Терранове не приносит ей никакой радости.

– Думаете, я дочка какого-нибудь директора межконтинентального банка или преуспевающего адвоката, раз позволяю себе проводить каникулы на курортах Террановы? – горестно спросила она.

Звук «эл» давался ей не без труда, норовя то и дело замениться на «эр», из чего можно было заключить, что в семье Митико говорят только по-японски.

– А вы где-то учитесь? – полюбопытствовал Гай.

– Университет Скруджа. Это на Квесте. Юрфак... Не в этом дело... – Она безнадежно махнула рукой, – Секретарша – вот кто я здесь! Бесплатная секретарша при дядюшке Акиро... «Космоверфи Мацумото» – слыхали о таких? Так вот, Акиро Мацумото – мой родной дядя, ни больше ни меньше! Нет, не подумайте чего – я очень люблю своего дядюшку, но... Видите ли, он очень экономный человек. И очень недоверчивый. И очень деловой. Все едут на Терранову отдыхать или лечиться, а он и отдыхать, и лечиться, и еще по делам. А когда человек с миллиардным состоянием занимается делами, ему без секретарши ни туда ни сюда. А что может быть проще, чем прихватить с собой на такую роль любимую племянницу? Дешево и сердито. И уж можно не беспокоиться, что информация утечет куда-то «нарево». Можете мне не верить, но я в первый раз на этой неделе выбралась сюда. И такой облом!..

Митико шмыгнула носом.

– Нет, лыж не жалко, – пояснила она. – Дядя хоть и прижимист, а для меня ничего не жалеет. Купит другие. Но вот ногу я своротила крепко – сутки еще хромать буду. Какие уж сегодня, к черту, лыжи...

Пока язык Гая, работая в режиме автопилота, выражал Митико сочувствие и подкидывал намеки на то, что вечер столь неудачно сложившегося дня неплохо бы провести где-нибудь в городском ресторанчике или пиццерии, мозг его оценивал обстановку. Она складывалась более или менее удачно.

Имя Мацумото действительно было знакомо ему. В сочетании со словом «якудза». Что настораживало. Однако знакомство с денежным мешком очень не помешало бы ему сейчас и могло быть весьма полезным с точки зрения его планов ускользания от заботливой опеки милейшего Копперхеда Надо было обдумать вариант выхода на дядюшку Акиро с какой-нибудь ценной инициативой.

Судьба между тем продолжала с подозрительным постоянством подкидывать Стрелку козырные карты.

– Ну вот, – вздохнула Митико, – за мной и приехали. Кто-то из обслуги, конечно, звякнул дяде – сразу после того, как громыхнулась. За мной тут присматривают. Ненавязчиво... Очень расстроен был, наверное, старик, уж наверняка бог знает что вообразил... Обещал прислать машину. Вот и она...

Гай повернул голову в направлении, означенном взглядом собеседницы, и узрел въезжающий на стоянку «ролле» размером с пассажирский вагон пригородного поезда.

– Ну, мне пора! – грустно чирикнула Митико и поднялась из-за стола

– Я вам помогу. – Гай услужливо подхватил увечные лыжи спутницы, прислоненные к стене поодаль. От его собственного – точнее прокатного – спортинвентаря Гая избавил сервисный автомат.

– А знаете, – сообразила Митико, направляясь прихрамывающей походкой к ожидающему ее автомобилю, – я вас подвезу до города, чего уж там... Вы в какой гостинице остановились?

– В «Эдельвейсе», – признался Гай.

– Как раз по дороге! А лыжи вы бросьте здесь. На обочине где-нибудь. Все равно от них толку теперь не будет. Их – лыж – количество всегда должно быть четным. Так что...

Гай с чувством совершаемого преступления воткнул лыжи в снег и послушно направился вслед за Митико к «роллсу», дверцу которого услужливо придерживал строго одетый юноша в положенных, видимо, телохранителям всех боссов черных очках.

– О, дядя Акиро! – воскликнула Митико, заглядывая в недра супердорогого автомобиля. – Вы сами приехали за мной! Право, не стоило... Ваше время так дорого по сравнению с моими ничтожными проблемами... Вот познакомьтесь, это мистер Рео Мисимава...

– То есть Леонид Максимов? – перевел на нормальный язык слова племянницы сообразительный, видно, господин Мацумото.

– Мы подкинем Рео до «Эдельвейса»? – не столь спросила, сколь скорее уж уведомила дядю Митико. – Садитесь, Рео...

– Вы очень любезны, – пробормотал Гай, проваливаясь в кожаные подушки сидений.

Митико уверенно шлепнулась рядом. Телохранитель почтительно прихлопнул дверцу и занял место на переднем сиденье. «Ролле» тронулся.

Теперь Гай мог разглядеть дядюшку Акиро более внимательно. Это был грузный, довольно пожилой азиат с сильно обрюзгшим лицом-маской. Некоторое время Стрелку казалось, что где-то он уже видел эту физиономию.

«Да в сводках новостей, конечно, – сообразил он. – Да и вообще, все выходцы с Востока на одно лицо...».

Дядюшка Акиро оказался настолько любезен, что предложил мистеру Максимову сигару и, узнав, что тот не курит, похвально отозвался о таком его качестве. Говорил он, в отличие от своей племянницы, на чистом галактическом пиджине без малейшего акцента. Он обменялся с новоприобретенным знакомым своей подопечной еще парой-другой малозначащих фраз, после чего задумчиво смежил свои тяжелые веки и предался, видно, медитации.