Кухня женского счастья (СИ) - Халь Евгения. Страница 27

–А я умею соединять несоединимое и наоборот. Я выключу для тебя реальность, разъеденю вас с феей ненадолго. Никто и не заметит. Пойдем! Прошу тебя, красавица! –он взял меня за руку и мы вдруг оказались посреди огромного зала.

11 глава. Нет девочки – нет сделки

Над нами полыхали разноцветным золотом жар-птицы. Они кружили над залом, роняя разноцветные искры перьев в такт музыке. Посреди зала на высоком танцполе танцевали огненные джинны, управляя живым оркестром: изогнутые, как арфы, птицы подражали разным музыкальным инструментам. Контрабасы, скрипки, виолончели, неизвестные мне духовые, похожие одновременно на саксофон и рожок –звук был такой мощный, что тряслись стены.

Танцующая толпа фамильяров вскидывала руки, приветствуя джиннов и оркестр. Кого здесь только не было! Гигантские бабочки, змеи, миниатюрные драконы, коты, собаки, шакалы с головами львов. И все они разговаривали, пели, смеялись и громко топали лапами, хвостами и ногами. Были также фамильяры вполне человеческого облика, но в явном меньшинстве.

Рядом с танцполом располагалась барная стойка. За ней ловко жонглировал напитками высокий мужчина с львиной гривой вместо волос. Он вполне мог бы сойти за человека, если бы не восемь рук, которые одновременно и совершенно независимо друг от друга взбивали коктейли, наливали их в высокие кубки, протягивали гостям, протирали барную стойку и поминутно спихивали с нее разномастных девиц, которые пытались взгромоздиться на нее и потанцевать.

Не успели мы с Жаборылом появиться в клубе, как на него со всех сторон набросились девушки разных цветов и даже форм. Девушка-кошка потерлась о него, мурлыкая, и зашипела на меня.

–Не трогай мою девушку, она своя, –улыбнулся Жаборыл, обнимая ее за талию.

Кошка бросила на меня презрительный взгляд, изогнулась, укусила Жаборыла за руку и, покачивая попой, скрылась в толпе.

–Какая она лысая! –пропищала красная панда с человеческим лицом. –Как уродливы люди! Это просто невыносимо! Ну как великая судьба рождает таких уродцев? Зачем? Что им делать в нашем мире красавиц? –она гордо взмахнула пушистым красно-черным хвостом, вспрыгнула на плечо Жаборыла и чмокнула его в щеку.

–Не будь такой вредной, –Жаборыл ласково потрепал ее по загривку. –Красота –понятие относительное.

–Вот и отнеси ее куда подальше, –панда лизнула его в губы длинным черным языком.

–Ты сегодня не в духе, куплю тебе выпить, –Жаборыл снял панду с плеча, поставил на барную стойку и обратился к бармену:

–Коктейль из ореховой дыни и бамбукового корня для огненной девушки, –Жаборыл погладил панду по спине.

–И нектар из железной стружки с крысиным ядом для подружки Жаборыла! – красная панда щелкнула пальцами и взмахнула пушистой лапкой.

–И нектар из утренней росы и лунного света для моей девушки, –улыбнулся Жаборыл, прижимая меня к себе.

Панда, которая успела глотнуть из кубка, поперхнулась, закашлялась, грохнула кубком по стойке, соскочила на пол. Подпрыгнула, поймала пролетающего мимо лазурного дракончика и впилась в него поцелуем. Дракон закатил глаза и грохнулся в обморок, безвольно раскинув крылья и синие лапки. Панда озадаченно уставилась на него, взяла со стойки бара зеркальный поднос, внимательно осмотрела себя со всех сторон и удовлетворенно кивнула.

–Убийственная красота, –она вернула поднос на стойку и окатила Жаборыла презрительным взглядом, –и если некоторые не понимают своего счастья, то это их беда. Йехуууу! –вдруг завопила она, подпрыгнула, в мгновение ока оказалась на танцполе и закружилась в диком танце вместе с джиннами.

–Кажется, мне здесь не рады, –прошептала я лягуху.

–Ерунда, не обращай внимание! –отмахнулся он. – Фамильяры все наделены несносным нравом, но в душе они добрые.

Жаборыл подхватил меня за талию и закружил в танце. Я чувствовала себя королевой бала. Со всех сторон меня бомбили завистливые женские взгляды. Каждую минута кто-то прыгал на лягуха и целовал его, пытаясь оттереть меня в сторону. Но Жаборыл не сдавался. Он неотрывно смотрел только на меня. И его уродливые выпученные глаза вблизи оказались не таким уж и страшными. Наоборот, их мягкий добрый свет согревал меня.

Быстрая музыка сменилась медленной и романтичной. Сотни крошечных колокольчиков, парящих под потолком, выводили нежную мелодию. Им помогали две скрипки и виолончель. Жаборыл подхватил меня на руки и… взлетел почти под потолок.

–Разве ты умеешь летать? –прошептала я.

–Не умел никогда, –ответил он. –Это ты меня научила. С тобой у меня выросли крылья. И пусть их не видно, но они вознесли нас над землей.

Он нежно прижался к моим губам своим огромным ртом. И мне не хотелось уворачиваться. Наоборот, я позволила ему поцеловать меня.

–Закрой глаза, –прошептал он.

–Не хочу, –ответила я. –Мне нравится смотреть в твои глаза.

–Я уродлив, а ты слишком добра ко мне, моя принцесса. С закрытыми глазами легче. Женщины всегда закрывают глаза с такими, как я.

–А я не буду. Не закрою. Хочу всё видеть!

Он замер в удивлении и еще крепче прижал меня к себе. И я почувствовала, как быстро бъется его сердце. Он еще раз поцеловал меня в губы и вдруг я удивила не только его, но, прежде всего, саму себя. Обхватила его голову и поцеловала его в ответ.

Меня больше не пугали бородавки, которыми было усыпано все его лицо. И тошнотворный запах куда-то испарился. Наоборот, от него пахло сиренью. Мы целовались под потолком среди россыпи колокольчиков, щурясь от ярких всполохов жар-птиц. Мы были в толпе и в одиночестве. Я совсем забыла о времени. Пусть оно замрет! Стой, время, стой! Мне никогда не было так хорошо, как с ним.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

–Что ты такое? –спросила я.

 –Просто Жаборыл, – ответил он. – Один-единственный во всех мирах. Потому что мы перестали размножаться.

–Отчего?

–Не знаю, Варежка, не знаю, –он зарылся лицом в мои волосы. –Наверное, потому что наши женщины вымерли, а для остальных мы слишком уродливы.

–Это неправда. Ты –красивый, – горячо возразила я. –Просто не похож на других. Красота –она ведь разная. Знаешь, в своём мире я –дурнушка.

–Этого не может быть! –заволновался он. –Никогда так не говори! Ты –самая красивая девушка из всех, кого я видел.

–Видишь, Жаборыльчик, ты успокаиваешь меня, а я тебя. Потому что окружающие считают нас уродцами. А мы друг для друга выглядим совсем не так, как для остальных. Хотя… – я кивнула в сторону крылатой ярко-зеленой лисицы, которая кружилась вокруг нас, сверля меня настоящим, злым, не женским, а именно бабским взглядом.

Жаборыл обернулся и рассмеялся:

–Да нет, это не то, что ты думаешь. В мире фамильяров я ценен только тем, что остался совсем один и теперь самая редкая зверушка. Вот девушки и кружат вокруг меня. Чтобы потом похвастаться подругам, что были с Жаборылом. Они думают, что меня легко заполучить, потому что я – уродец, который всегда счастлив, когда на него обращают внимание.

–Ты не уродец, –я положила голову ему на грудь. –Ты –прекрасный принц, который случайно оказался в теле лягушонка.

–Ты, Варежка, единственная принцесса во всех Мирах Судьбы, –Жаборыл погладил меня по лицу, заглянул глаза и снова поцеловал в губы.

Свет в клубе начал меркнуть. Жар-птицы побледнели. Все краски потекли, размывая очертания фамильяров и джиннов, что управляли оркестром.

–Что это? –не поняла я.

–Бал закончился. Пора возвращаться, моя принцесса! Я отнесу тебя на площадь.

Мы вдруг оказались на рыночной площади. Флора по-прежнему спорила с торговкой о цене на эльфийскую ткань.

–Они даже не заметили твоего отсутствия, –прошептал Жаборыл. – Для них прошли всего несколько минут. Потому что я разделил неделимое и объединил несоединимое: нас с тобой. Прощай, моя принцесса! Я никогда тебя не забуду, даже если больше никогда не увижу.

–Постой, зачем ты так? Почему уходишь? Что значит: не увидишь?