Чужая жизнь. Дилогия (СИ) - Агишев Руслан. Страница 16

От ее укоризненного взгляда парень едва не начал ерзать по сидению. Чего она к тему пристала? Он прямо здесь один в облаках витает? Вон, бугай слева с вихрастой соломенной головой, тоже балду пинает. Увлеченно тыкает пальцами в коммуникаторе, не обращая никакого внимания на педагога. Рядом с ним сидела девица, довольно смело одетая и в вызывающе ярком макияже, которая тоже ничего не слушала. Были еще такие «внимательные» ученики, что едва не спали с открытыми глазами. Что к нему-то цепляться?

Однако, следующие минуты занятия показали, что послушать педагога, как раз нужно было исключительно внимательно, чтобы не попасть впросак и остаться целым.

— …Новики, как вы знаете, представляются собой дворянские рода, которые принимаются в боярский род на правах полного вассалитета. Новик передает сюзерену право распоряжаться всем своим имуществом и своими членами за обещание защиты и покровительства, — Алексей тут же навострил уши, едва только разобрал о чем продолжила рассказывать педагог. — Ранее институт новиков был защитой слабых в военном отношении родов от могущества более сильных родов. Достаточно вспомнить ставший уже классическим пример многовековой вражду родов Курбских и Муравьевых, первый из которых в момент экономического истощения пошел в новики к роду Вельяминовых. Помните в итоге, что случилось с Муравьевами? Такого рода больше нет в государственной росписи дворянских и боярских родов Российской империи. Сегодня же мы видим трансформацию института, приобретающего, в том числе, и элементы финансовой заинтересованности. Нередки примеры того, как дворянские родапередают весьма крупные финансовые активы за покровительство со стороны того или иного боярского рода. Формируется совершенно новая сеть вассальных союзов…

Под самый конец занятия женщина коснулась пару довольно любопытных вещей.

— …Нужно знать, что статус новика отнюдь не абсолютная гарантия безопасности. Многие забывают, что поединки чести могут быть не только между представителями разных, часто враждующих, родов, — ее задумчивый взгляд остановился на Алексее. — Такой поединок возможен и внутри рода. Как вы понимаете, тут уже не играет роль, новик вы или нет. Здесь начинают функционировать совершенно другие законы…. Как некстати, время занятия подходит к концу. На этом вопросе завершим занятие…

Замерший с ручкой, Алексей едва не взвыл с досады. Словно специально, закончила на самом интересном и нужном для него месте. Вот еще одно для него домашнее задание.

Оставшиеся занятия, как выяснилось, оказались не столь интересными и были посвящены довольно скучным вопросам системе экономических взаимоотношений в Российской империи. Полноватый мужичок с профессорской бородкой и большими очками в роговой оправе долго и нудно разъяснял им принципы функционирования торговых связей между дворянскими родами, особенности налоговых привилегий боярских родов в отдельных отраслях экономики, исключительный иммунитет императорской собственности и т. д. Муторность и нудность его рассказа еще больше усиливались частым мельтешением перед глазами большого числа графиков и диаграмм, который шли непрерывным поток на огромном мультимедийном экране. Большая часть класса с трудом оставалась в бодрствующем состоянии, меньшая погрузилась в полудремотное состояние. Алексей тоже едва-едва не засыпал, время от времени с силой щипая себя за руку.

К счастью, раздавшийся вскоре резкий сигнал положил конец этой пытке. Недовольный профессор еще пытался о чем-то рассказать, но поставить точку в своей лекции ему так и не удалось. Истомившиеся ученики уже повскакивали с мест, громко задвигали стульями. Был на ногах и Алексей, которому не терпелось оказаться дома и вновь с головой погрузиться в тайны отцовской лаборатории. Правда, планам его не суждено было сбыться.

— Слышь, новИк, — вместе с нагловатым обращением в спину Алексею прилетел и плотный комок бумаги. — Поговорим.

Алексей скрипнул зубами. Именно такое обращение с ударением на «И» казалось ему очень обидным. Сильно захотелось кому-то от души врезать. С таким настроем он развернулся и… немного прихренел. Пожалуй, другое слово вряд ли бы настолько точно смогло описать степень его удивления. Перед ним стояла ухмыляющаяся орясина с вихрстыми соломенными волосами, в предвкушении потиравшая кулаки. Два или даже чуть больше метра полнейшей наглости, непрошибаемой уверенности в себе и презрения к другим. Акселерат, ей Богу. Таких, как он помнил, в десанте откармливали. Только там понятно, зачем человеку столько дурного мяса. Снаряжение и оружие, штурмовой костюм весили немало. Здесь же откуда вылез такой мамонт?

Смерив взглядом противника (а этот здоровяк никем другим явно быть и не мог), Алексей, словно случайно, положил руку на коммуникатор. Этот гибрид планшета и визора, несмотря на свой относительно небольшой вес, имел стильный металлический корпус, а, следовательно, мог послужить и неплохим оружием. Его пальцы незаметно сжали угол гаджета. Оставалось лишь размахнуться и ударить.

— Быдло, оно и есть быдло, — блондин загоготал, тыча рукой в коммуникатор; подготовка Алексея не осталась для него незамеченной. — Свою игрушку оставь для других, деревня… Я, Вяземский Кирил Андреевич, вызываю тебя на поединок чести за оскорбление моей сестры, — он чуть наклонился вперед и уже тише проговорил. — Упадешь перед ней на колени, попросишь прощения, тогда разойдемся.

Стоявшая в шаге от них та самая соседка Алексея, с которой и вышел спор из-за ручки, с независимым видом сложила руки на груди. Весь вид снежной королевы показывал, что ее прощение нужно было вымаливать на коленях и никак иначе. Со стороны за всем этимнаблюдали и остальные. Видимо такой театр для них был особенным развлечением.

Алексей задумался…, правда, только лишь для того, чтобы подобрать более или менее вежливый ответ. Как на грех, на язык просилось такое, что заставило покраснеть бы и портового грузчика. В учебке штурмовой авиации и не тому еще учили.

После некоторого раздумья, он не нашел ничего лучше, как ответить жестом. Парень на глазах у всего класса правой рукой медленно и с чувством потрепал себя по причинному месту, показывая, где он видел этого блондина.

— Ты… Ты, — задыхаясь от возмущения, тот не сразу ответил.

Алексей повторил жест. С одной стороны еще раз унизил, а с другой стороны почесался. Одно другому не мешает.

— Землю грызть будешь, урод, — наконец, выдохнул здоровяк. — Через час, на полигоне.

Хмыкнув на это, Алексей протянул:

— Не-а, дружок. Ты уж там сам как нибудь справься. Без меня. Справишься, наверное. Вон руки какие здоровые.

Действительно, у него сегодня были гораздо более важные дела. В лаборатории отца остался еще один неизученная им часть подвала с какими-то бумагами и небольшими выдвижными стеллажи. Один только Бог знает, что там могло храниться? Вдруг именно там найдутся ответы на те вопросы, что возникали у Алексея при виде совершенно невозможных для этого мира артефактов.

Похоже до блондина не сразу дошло, что ему сказали. Похожие недоуменные лица были и стальных. Странно. Никто раньше не отказывался что-ли от поединка чести?!

Наконец, здоровяк очнулся. Побледнел, затем тут же покраснел и снова побледнел. Зачем-то посмотрел на свои руки. Видимо, шутка про руки его особенно впечатлила.

— Ты отказываешься? — прорычал он в лицо Алексею, набычившись до предела; того и гляди взорвется и забрызгает окружающих своей злостью.

У девицы, из-за которой разгорелся весь сыр-бор, в этот момент аж лицо вытянулось. Отказаться от поединка чести было неслыханным ущемлением дворянского достоинства. Отказ ложился несмываемым пятном на всем роду, что было известно всем и каждому… Алексей, правда, не знал об этом, но начинал догадываться.

— Если отказываешься, то произнеси громко положенные слова! — со стороны к ним подошел какой-то невысокий парень и серьезно посмотрел на Алексея. — Я, урожденный дворянин Годунов Александр Федорович, засвидетельствую твои слова перед дворянской палатой.