Диаспора - Иванов Борис Федорович. Страница 15

— Я отвезу вас туда, куда вы мне скажете. Если хотите — высажу прямо здесь, посреди дороги. Не принимайте это за похищение... Но нам надо объясниться без свидетелей. Пока я просто покружу по городу. На автопилоте. Не возражаете?

— Валяйте, капитан. Только — попрошу вас — без фокусов, раз уж так сложилось. Подрулите лучше к э-э... к кафе «Пятый угол». Там и поговорим. Знаете, я лучше себя чувствую, когда кругом толкутся люди. Посторонние. Это как-то сдерживает от м-м... необдуманных действий.

Кэп чуть двинул левой бровью. Партнер выдался, судя по всему, из ушлых: про «Пятый угол» — «ничейную землю» сил, поделивших столицу на зоны влияния, знал, оказывается. Место и впрямь на редкость укромное — люди Хубилая вряд ли сообразят устраивать там засаду. «Залетные», по их представлениям, о таких местах знать не должны. А впрочем, даже если они и напорются там на какого-то сверхпредусмотрительного из них, то и тут кэп в своем праве: ведет «клиента» на место действия — как и было оговорено. Что же до прослушивания разговора, то такого паскудства в «Углу» сроду не случалось. Братья Лопес — держатели заведения — ценили свою репутацию, да и свои жизни тоже.

Стараясь не делать резких движений и косо поглядывая на своего спутника, кэп набрал на панели управления маршрут, сделав его позапутаннее. После этого откинулся на спинку сиденья и, приглядываясь к плоховато настроенному экранчику кругового обзора, принялся короткими фразами излагать сухопарому посланнику судьбы положение дел — таким, каким оно ему представлялось на текущий момент.

Крюгер смотрел на него скептическим, пронимающим до мозга костей взглядом и не перебивал даже в тех случаях, когда кэп — как раз оттого, что никто не перебивал его, — начинал путаться. Это напряженное, ледяное внимание действовало на нервы похуже иголок, вгоняемых под ногти, так что к тому моменту, когда кар приткнулся к обочине в паре сотен метров от «Угла», Листер уже начал ощущать себя завравшимся вконец жуликом — и это несмотря на то, что в его скупом и десять раз загодя продуманном рассказе не было ни единого слова неправды.

Впрочем, Крюгера можно было понять: наемный кар не то место, где стоит лишний раз раскрывать рот. Тем более в сложившейся ситуации.

Листер еще раз проверился на предмет возможного «хвоста» и устало прикрыл глаза.

— Приехали... — он кивнул в сторону неброской вывески впереди по курсу. — Вы здесь хотели поговорить, мистер?

— Именно. — Крюгер кивнул.

— Будет лучше, если вы зайдете туда один, закажете кабинет — двенадцатый или рядом — и подождете минут пять — десять. Я пройду в зал с черного хода...

— Вы как-то слишком озабочены возможностью слежки... — скепсис мистера Крюгера стал теперь заметен и невооруженным глазом. — Хотя мне тоже м-м... несколько удивительно, что нет ни малейших следов «хвоста». Поверьте, у меня есть некоторый опыт в этом деле...

Капитан Листер и впрямь был немало удивлен этим обстоятельством. Потратив порядком времени и сил на то, чтобы незаметно проникнуть в Космотерминал, он испытал недоуменное разочарование: все шестеро — уже примелькавшихся ему — унылых типов, расставленных Хубилаем по разоренному застывшим на мертвой точке ремонтом залу встречающих, куда-то сгинули. Похоже, что ситуация резко изменилась. Сперва Листер подумал, что его просто опередили и Крюгер уже находится в руках мафии. Прибыл другим рейсом, сунулся к Биберу — и влип. Такое вполне могло быть. Но нет — вот он, этот Крюгер, — не спеша шагает к стеклянным дверям «Пятого угла»... Или этот тип вовсе не Крюгер, а он — кэп Листер — попался на чью-то удочку... Но где тогда настоящий Крюгер?

Огороженный двойным рядом застав — городской полиции и частной охраны — Эверглейд был районом богатым. Районом, прочно освоенным нуворишами Фронды, разжившимися в короткий период того недолгого финансового ажиотажа, что последовал за обретением независимости. Эверглейд был иным миром, совсем не похожим на мир полуопустевшей и стремительно превращающейся в город трущоб столицы.

Впрочем, и здесь, в оазисе бившего когда-то через край благополучия, тоже давали о себе знать признаки надвигающейся нищеты и упадка. Едва ли ни на каждом перекрестке появились щиты с объявлениями о продаже близлежащих вилл и земельных участков, клубы, бары, казино и магазины, специализировавшиеся на продаже всяческой завозной роскоши, поубавились в числе и как-то поблекли. Здешний народец уже не спешил выставлять на показ дорогие кары и флаеры, паркуя их от греха подальше за стенами зеленых ограждений, а то и сменив на подержанную технику, которой уж и вовсе не желал хвастаться. Скучно стало в Эверглейде, заметно скучно.

Не доезжая до места обитания Фостера двух кварталов, точнее — двух тенистых садов, скрывающих в своей глубине потихоньку приходящие в упадок особняки местной знати, Бибер отпустил кар и двинулся к цели пешком. Он не стал тревожить сенсор на воротцах главного входа виллы «Агнесс», а прошел узкой тропинкой между соседними участками и кивнул камере наблюдения, неприметно вмонтированной чуть поодаль от низенькой бронзовой калитки запасного входа.

Его заметили — замок калитки щелкнул, и сама калитка бесшумно распахнулась. Впрочем, его не только заметили, но и ждали: стоило Биберу сделать два шага под свод зеленых крон окружавшего виллу сада, как в спину ему уперлось жесткое дуло пистолета.

— Не дергайся, Бобер, — приказал ему напряженно дрогнувший знакомый голос. — Не делай глупостей, и, может, все обойдется...

— Это ты, Рони? — с фальшиво прозвучавшим облегчением воскликнул посеревший от сбывшихся предчувствий Алоиз. — Какого черта ты так пугаешь старого Бибера? Ведь я же — по приглашению шефа.. У меня с ним разговор...

Он лихорадочно пытался понять, какое отношение к обеспечению безопасности Фостера может иметь наемный второй пилот транспортника экстренной добавки «Ганимед» Рональд Капанегра. Рони вообще не должно было быть здесь — в штаб-квартире «семьи». Тем более ни один дурак не пропустил бы сюда эту шестерку без того, чтобы сначала тщательно шестерку эту обыскать и забрать у нее «ствол»

— Боюсь, что разговора у вас с ним уже не получится, — более спокойно и даже меланхолично заметил Рони, вытягивая из-за пояса Бибера его «пушку». — Проходи-ка вперед...

«Вперед» — означало в маленький, мощенный мозаикой внутренний дворик, часть которого занимал небольшой открытый бассейн, обрамленный высаженными вокруг кустами. Алоизу приходилось в свое время наблюдать обитательниц этого водоема — Фостер любил во время вечеринок подводить гостей к его бортику и показывать этих с виду невинных рыбешек, резвящихся в подсвеченной и эффектно подсиненной воде. Довольно жутковатые бывали тут вечеринки.

Сейчас, однако, вовсе не Фостер поджидал гостя у мраморного поребрика над тихо всплескивающей водой. Да и сама вода была не лазурно-голубая. Скорее уж — мутно-розовая...

— Простите... — господин в просторной, верблюжьей шерсти куртке и шапочке с помпоном постарался привлечь к себе внимание высушенной годами, стервозного вида секретарши, ожесточенно рывшейся в многочисленных ящиках своего стола. — Простите, но не могу ли я видеть господина Бибера?

— Откуда вас черти принесли? — не отрываясь от своего занятия, осведомилась ведьмообразная миссис самым недружелюбным тоном. — Вы от прокурора?

— Нет, — посетитель «Риалти» начал немного нервничать. — Вас должны были предупредить о моем приезде... Я — Анатолий Смольский. Из Метрополии...

— Только русских мне сейчас и не хватало! — резюмировала озабоченная чем-то совершенно иным, нежели визитеры из Метрополии, секретарша. — Боюсь, что Алоиза вам не видать как собственных ушей.

Она выпрямилась, отдуваясь, и брякнула на стол перед собою основательно мешавшую ей разбирать бумаги «беретту». Рассеянно посмотрела на Анатолия и заметила, что здесь, на Фронде, принято снимать в помещениях головные уборы.