Мастер третьего ранга (СИ) - Коробкин Дмитрий. Страница 52

— Да, — ответила она глядя, как-то же самое сделал Юра, а после поставил тарелку псу. — А он может и не есть, — указала она на Грома. — Его Мать питает.

— От нас не убудет, а он покушать у нас любит. — Словно в подтверждение, пес довольно облизнулся и принялся за угощение.

— Странные вы, — хмыкнула она. — И не люди уже вовсе.

— Все Юрка, — прожевав мясо, вздохнул мастер, — теперь нам в подполье придется уходить, — Вроде как, шутя, сказал, он, хотя на самом деле подозревал, что так оно и есть. — Повесют нас Братья, ох повесют, коли поймают.

— Не смешно, Вань. И, похоже, ты прав. Но это все будет после. А сейчас о другом думать надо. — Он обратился к лесавке, которая с глупым выражением лица смотрела как едят мужчины, но сама не прикасалась к еде. — Ты давно в физическом плане? Силы есть? Сможешь нам хоть чем-то помочь, когда я тебя освобожу?

— Недавно. Сил много. Только не освободишь, — грустно сказала она, показав медный браслетик, плотно сидящий на запястье. — Это не пустит, да и силы высасывает.

— Тьфу, тоже мне проблема, — деловито заявил Юра, извлекая спрятанную в шве рукава, стальную проволоку, а после принялся ковыряться в замке. — Так — так — так, отличный замочек, но, — замок щелкнул и браслет распался надвое, — не для меня. А ты все ругал меня, когда я тренировался чтобы не подзабыть. — Подмигнул он Ивану. — Я ж говорил, в деле пригодится.

— Ладно — ладно. Признаю. Был не прав, — прошамкал прожевывая Мастер. — А дальше что?

— А дальше… — Юра схватил со стола нож, но не заговоренный, а обычный, столовый, и со всей силы, полоснул им девушку по плечу.

Иван, который не знал, как освобождаются, лесавки, едва не подавился от такой выходки. Девушка не закричала, как он ожидал, а внезапно исчезла, превратившись в разлетающиеся листья и траву. Он так и сидел с открытым ртом, когда она снова возникла на том же месте, да еще красивей, и как — бы посвежевшей.

Со счастливым лицом она бросилась расцеловывать парня, да так воодушевилась этим занятием, что стала явно увлекаться, и он тактично ее от себя отстранил.

— Ну как-то так, — с улыбкой развел Юра руками.

— И опять тебе вся пенка, — поддел мастер, глядя на то, как снова влюбленными глазами смотрит на Юру счастливая Крапивка. — Я вот уже некоторое время, никак в толк не возьму, кто у кого подмастерье? Если честно начинаю путаться, — хохотнул он.

— Не дрейфь наставник, — подыграл парень, — я спец только по лесавкам и чужим карманам. Остальное за тобой.

— А, ну тогда я спокоен, — деланно расслабился и продолжил жевать Иван.

Лесавка, как ни странно поняла шутку и звонко расхохоталась, не переставая поедать глазами уже подуставшего от ее внимания парня.

Двое соглядатаях, а по совместительству и исполнителей, уже порядком задубев, дежурили недалеко от дома, где разместились гости. Ночь была холодной. На затянутом тучами небосводе не было ни одной звезды. Кромешная тьма.

Кутаясь в плащи и постукивая зубами, они оглядывались на свет из окон, ожидая, когда лесавка сделает дело, а они займутся своим.

— Блин, жрут там, бабу тискают в тепле, а ты стой тут дрожжи продавай. — Заслышав звонкий девичий смех, сильно вздрогнул первый.

Мимо проехали мотовозы, набитые их сотоварищами, и главарем, в маске, что поехали в новый, далекий рейд. В поселке осталась лишь небольшая часть бойцов, что стерегли «нечисть» и патрулировали улицы, да старый хрен, которого все ненавидели, вжившийся в роль старосты села.

— Я бы тоже хотел так ласты склеить, — мечтательно сказал второй шмыгнув носом. — Чтоб сытым, пьяным и на бабе, — вздохнул он.

— Нет. Не по-воински это, — ответил первый и высморкался.

— Какие мы нафиг воины? — иронически хмыкнул второй. — Наймиты. Кто нас за воинов считает?

— Да пофиг, — сказал первый, копаясь за пазухой и доставая бутылку с крепким самогоном. — Давай дерябнем? Хрен его знает, сколько они там еще шоркаться будут, а мы тут если не околеем, то простудимся.

— А давай! А то я уже пальцев не чувствую.

После вопросов, кто люди, занявшие поселок, остались ли тут мирные люди, и сколько этих гадов всего. Крапивка, рассказала, что понятия не имеет кто они и чего им надо. О том, что в поселке обычных жителей нет. А негодяи эти, отлавливают вышедших погулять в физический план стихийных существ, и человеческих женщин и мужчин, которые обладают силой. С людьми было понятно, похищают, но как стихийных вылавливают, ему было непонятно. Что он собственно и озвучил.

Как, оказалось, «погулять» у них означало вовсе не прогулку, а случку с людьми. Видите ли, сущностям, у которых нет пары, время от времени тоже нужно «ЭТО» и они, прикидываясь людьми, соблазняют понравившихся девушек и парней. И судя по всему в этом деле они мастера, потому что рядом с Крапивкой, Ивану, хотел он того или нет, кое где, кое что, очень мешало. Вот их и ловят, как говорится на живца.

А главное, что он узнал, и чему удивился, так это, то, что байки про нагулянных от водяных, леших и прочих, стихийных существ детей, вовсе не байки. Дети эти, правда, оставались людьми, но все как один, были одаренными магической силой. И передавалось это следующим поколениям.

— Так это что, мы дети или внуки кого-то из стихийных? — опешил Юра.

— Скорей всего, — пожала плечиками Крапивка. — Я утверждать не стану. У простых людей… Как ты говорил Иван? А, без примеси. Тоже некоторое время назад начали появляться силы. Мы даже почувствовали это. Будто исток переполнился и пролился на вас, людей. И правду говоря, теперь мы этого боимся.

Вы иные.

Вы готовы убивать друг друга, за безделушки, пустые понятия, и металл, который нам не нужен, бесполезен, а порой и опасен. Вы злые, жестокие, и беспощадные. И как вы воспользуетесь силой, мне даже представить страшно, — скуксилась лесавка. — Я давно живу. И видела ваши войны, разрушения, то насколько вы опасны для себя и природы без силы. А с силой. Я даже думать об этом не хочу.

— Да, — согласился Иван. — Человек самое тупое и опасное существо. А теперь у этого существа появилась опасная игрушка. И я, кажется, понимаю, чем заняты эти ребята. Но нам с ними однозначно не по пути. Невинные есть невинные, и никто не имеет права их убивать за способности. Дар не выбирает, плохой ты человек или хороший. Он просто приходит, а как им распоряжаться, это уже на твоей совести.

— Короче говоря, это чистильщики, — подвел итог Юра. — Но ведь не сами они на это дело пошли? Кто-то влиятельный подвязал их на это. Этим уродам не до высоких идей. Они если до двух сосчитать умеют, и то хорошо. Ведь и вон Грому понятно, это обычные наемники.

— Ладно, это все отложим на потом. Нас тут вроде как убивать собирались. Что с этим делать будем?

— Не знаю, как ты Иван, а я уверен, что вырезать эту погань нужно.

— Я с тобой полностью согласен, — устало ответил мастер. — Но не дохрена ли для них будет двух крутых пацанов, один из которых к тому же покалечен? Я про себя если что.

— Слушай, я ведь силой могу воспользоваться, — вскинулся парень. — Мы с Громом сожжем их нафиг, и дело с концом.

— Ага, или на вихре покатаем, пока их наизнанку не вытошнит. Ты забыл, как тебя в лесу после первого раза скрутило? Хотя давай сожжем, а заодно сгорят пленники, и ее сестры. — Качнул он головой в сторону Крапивки.

— Не надо! — испугалась она.

— Не бойся. У нас это называется сарказм. Плохой юмор. Насмешка, — успокоил мастер лесавку. — Мы этого делать не будем.

— Что, сваливаем по-тихому? — вздохнул ученик.

— Нет. Нельзя эту гниль просто так оставлять. — задумался мастер. — Сегодня будут истреблять тех, кто владеет силой, завтра рыжих или темноволосых, послезавтра тех, кто ложку держит левой рукой. Нужно давить эту гниду в зародыше. — Решительно стукнул он кулаком по столу и скривился от отдающей во все тело боли. — Ты нам, чем — нибудь помочь в бою сможешь? — обратился Иван к лесной деве.