Мастер третьего ранга (СИ) - Коробкин Дмитрий. Страница 79

— А почему она себя так вела?

— Стресс скорей всего. Лекарства и кровь Юры инородные вещества для ее организма. А поведение просто последствия стресса. Но сейчас ее уже отпустило. Ведет себя адекватно. Как по мне, поводов беспокоиться, больше нет.

— Ну дай-то Бог, — облегченно вздохнул Иван.

— Так что у вас? — повторила она глядя на то, как Юра пытается прийти в себя.

— Да змей этот, — указал Иван на крышу, на которой сидел и смотрел на них аспид. — Теперь он связан с Юрой. Питомец, так сказать.

— Ух ты! — удивилась колдунья. — Фамильяр. Я слышала, что вы мастера в работе иногда используете ручных животных, но не видела до сих пор.

— Что такое фамильяр? — спросил окончательно пришедший в себя Юра, с опаской поглядывая на замершего, на крыше аспида.

— Так, когда-то называли помощников колдунов и ведьм, — пояснила Вера. — Ворон, собак, черных котов, которые служили колдунам.

— Ну, мы-то не колдуны, — почесал маковку Иван. — Мы, мастера, экстрасенсы и медиумы.

— А есть разница? — резонно подметила колдунья. — Для простых людей вы настоящие колдуны. Ты Иван действительно медиум, но Юра ведь колдун, причем очень сильный.

— Чего? — опешил Юра.

— А ведь ты права, — удивился сам себе мастер. — Я за всей этой беготней как-то упустил из виду этот банальнейший факт. — Он посмотрел на Юру. — А ты ведь брат, действительно колдун. Скорей даже маг.

— Да ну вас, — отмахнулся парень. — Я подмастерье. Подмастерье и все.

— Да нет брат, — покачал Иван головой. — С твоими умениями, это мы твои подмастерья. Вот теперь у тебя появился законный фамильяр. А ведь аспиды существа в какой-то степени магические, и приручению не поддаются.

— Все, — уперся парень. — И слушать не хочу. Я подмастерье и точка. Не забивайте мне голову всякой ерундой. Теперь мне к этой зверюге привыкать. Тут вы еще.

— Как знаешь Юр, — таинственно улыбнулся мастер. — Но все же, подумай об этом на досуге. Крепко подумай. От этого может зависеть твоя дальнейшая судьба.

Пока колдуньи, гневно зыркая друг на дружку готовили в закопченном котелке походную кашу, Полынь общалась с рыжей девчонкой, а мастер с псом делали обход ближайших улиц, Юра все пытался приманить к себе аспида, что будто вкопанный сидел на крыше.

Он пытался подкупить его тем куском мяса, которое и сыграло со змеем злую шутку, привязав к человеку.

Аспид противился, как мог. Он яростно шипел на парня с крыши. Грозно распускал свой воротник, пытался улететь, но сам не понимал, от чего он этого сделать не мог. Это злило летучего змея все сильнее.

— Вот же упертая скотина, — погрозил аспиду кулаком Юра. — Ты ж никуда не денешься. Я до тебя все равно доберусь. — Он снова выставил перед собой кусок мяса. — Спускайся, кому говорю!

Но змею все его посулы и угрозы были до фени. Он все шипел и клекотал, но не двигался с места, чем приводил Юру в еще большую ярость.

— Значит, по-хорошему мы не хотим, — зло покосился подмастерье на змея, создавая в руке огненный шарик. — Я тебя все равно оттуда сгоню.

— Юра, не обижай его, — взяла его за руку подошедшая с Полынью Катя. — Не надо, он боится.

— Катюш, я его просто припугну, — подмигнул он девчушке. — Пущу шарик над ним, чтобы он спрыгнул, наконец.

— А вдруг попадешь нечаянно? — обеспокоилась она.

— Она права, — подала голос Полынь. — Он боится. Пока ты злишься, он к тебе не придет.

— Да не злюсь я, — отмахнулся Юра.

— Злишься, — перечила лесавка положив нежную ладонь на его руку в которой все еще пылал огненный шар.

По руке Юры прошла волна приятной энергии. Шарик сам собой погас. Но лесавка не убирала ладонь, нежно поглаживая его руку.

Катя прошла к дому, по-детски стала сюсюкать и упрашивать аспида спуститься. Змей на нее не реагировал, он продолжал злыми глазками сверлить подмастерье.

— Давай я помогу настроить с ним связь? — предложила Полынь, прижимаясь к его спине, продолжая нежно гладить его руку и с тем напитывая Юру силой.

— Ты чего удумала? — оторопело прошептал парень, чувствуя свое внезапное возбуждение.

— Расслабься, — шептала она, касаясь губами его уха, от чего по телу Юры пробежала сладостная дрожь. — В тебе много негатива, он пугает его. Перестань на него злиться, выбрось все из головы.

Парень действительно перестал злиться, но голова стала наводняться совсем не теми мыслями что нужно. Ему неодолимо захотелось обернуться посмотреть в полынные глаза, а затем припасть к ее губам. Забыть обо всем на свете и страстно целовать медноволосую бестию.

Колдуньи, молча готовящие завтрак, разом обернулись на мягкую волну энергии, что стала излучать лесавка.

— Чего это она? — удивленно произнесла Вера, чувствуя какого рода энергия исходит от прильнувшей к Юре лесавки. — Во дает!

— Лесавка она, или будь русалкой, да хоть мавкой, она, прежде всего женщина. Как и мы с тобой, — изрекла Настя. — Ты ведь тоже чувствуешь к нему это странное, неодолимое влечение?

Вера не хотела разговаривать с Настей, но сейчас она не насмехалась, и не язвила, а задала откровенный вопрос.

— Когда он рядом, сердце в груди колотится как бешеное, — нехотя призналась Вера.

— Я вообще с трудом сдерживаюсь, чтобы не завалить его и не изнасиловать прямо на месте, — смутившись, хохотнула Настя, вся порозовела и чуть не выронила в котелок банку с солью. — И вроде бы не красавец, моська конопатая, а я таких не люблю. Но так и подмывает затащить его в какой — нибудь темный уголок и прижать к стенке, чтобы даже вывернуться не смог.

— У меня примерно такое же желание, — обалдев от такой откровенности отвечала Вера, сдерживаясь, чтобы не залиться краской. — Потому, я специально отвлекаюсь на Ивана. Он хоть и не молодой, но тоже по-своему красив.

— Я тоже! — прикрыв рот ладонью, захохотала Настя. — В своих фантазиях, я до чего только не доходила с Иваном. Знал бы он, то офигел бы, — весело улыбаясь, тихо поведала она.

Вера не ответила. Она просто глупо захихикала, наконец, не сдержалась, и краска хлынула на ее лицо.

— Вот мы дуры, — прыснула Настя. — Ой, каша подгорает, — смеясь спохватилась она и стала помешивать варево в котелке. — Вера, прошу, не обижайся на меня, — вдруг искренне попросила она.

— Да я и не обижаюсь.

— Ну, я ведь вижу. Вер, я сама знаю, что я зараза и стерва еще та, но ничего не могу с этим поделать. Я не хочу никого обижать, но все время, обязательно вылетает из меня всякая дрянь. Не могу я сдерживаться. Будто проклятие какое-то. из-за этого у меня не было друзей. Ну вот такая я. — Сделалась грустной Настя. — А Полынь, моя внутренняя стерва невзлюбила, только за то, что она такая красивая. Я против нее ничего не имею. Но ревность душит, и зависть. Так и подмывает ей сказать какую — нибудь гадость.

— Ну, ты чего? — проникновенно обратилась к ней Вера. — Не кисни подруга, — подмигнула она. — Я не злилась на тебя и не злюсь. Но и ты не обижайся, когда я тебя торможу. Я ведь ради твоего блага. Иван, хоть и не показывает, но весь на нервах. Не сдержится и прогонит нас взашей.

— Спасибо подружка, — счастливо улыбнулась Настя. — Мир? — протянула она мизинчик.

— Мирись — мирись и больше не дерись! — сплетя мизинчики весело проскандировали колдуньи и обнялись.

Юра судорожно вздохнул. Вместо того чтобы расслабиться он хотел в тот момент только одного, о чем с большим трудом, тут же запрещал себе думать. Полынь источала такой сладкий, такой манящий запах, что начинала кругом идти голова.

— Полынь, — с трудом прошептал он. — Ты мне не помогаешь. Сбавь обороты.

— Прости, — вдруг опомнилась она и ослабила натиск энергии. — Я не рассчитала сил.

— Почему на меня действуют твои чары? — спохватился Юра.

— Я не подумала, — извинялась лесавка. — Это твоя кровь во мне. из-за нее все.

— Больше так не делай, пожалуйста, — попросил парень наконец, справившись с нахлынувшим возбуждением. — Что делать со змеем?

— Просто посмотри на него. Постарайся его почувствовать. Вас связывает неразрывная нить, — более не вызывая возбуждения мягко вещала Полынь. — Почувствуй эту нить, и двигайся по ней, но мягко и осторожно. Он еще молод и всего на свете боится. Покажи, что ты ему не враг, ты друг и не хочешь ему зла.