Чужая жизнь (СИ) - Лесли Элен. Страница 16

— Вот почему "приступы" Сабрины легко объяснить!

— Я бы сам поверил в версию с перегрузкой мозга, если бы не это, — Ксандр коснулся пальцами браслета маулов на моём запястье. — Моя дочь умерла. Сомнений нет. А если нужны ещё доказательства, то я навёл справки о Табете и получил подтверждение смерти этой женщины в тюрьме на Косте ровно в тот день и час, когда она появилась в теле Сабрины.

— Сочувствую твоей утрате, но не могу не радоваться, что моя прежняя жизнь была настоящей.

— Понимаю и надеюсь на плодотворное сотрудничество. Ты быстро адаптируешься и адекватно себя ведёшь. Освоишься с ролью хозяйки дома — и я не только назову, но и приму тебя как свою дочь.

Промокнув губы салфеткой, Ксандр встал.

— Как уже говорил, я отбываю с Лазарии по неотложному делу. По возвращении надеюсь увидеть тебя в ясном уме, добром здравии и душевном равновесии. Очень важно, чтобы ты пришла к согласию с новой реальностью, приняла на себя ответственность быть Сабриной Вангангер и узнала как можно больше. Я не буду напрягать тебя лишним контролем. Дам свободу действий. Посмотрим, что из этого выйдет. Когда мы снова встретимся, у меня будет к тебе важный разговор.

— О чём? — напряглась я, поскольку не ожидала от Ксандра ничего хорошего.

— Всему своё время.

Как и накануне, он оставил на моей щеке прощальный поцелуй, вот только, положив руку мне на плечо, слишком уж сильно сжал пальцы. Я чуть не вскрикнула.

Уходя, Ксандр смачно шлёпнул Эрика по заду.

Я подумала о том, что предпочла бы больше никогда не видеть этого человека, но наша новая встреча была неизбежна. Вопрос состоял в том, стану ли я дочерью, которую он хочет получить.

Глава 13

Стоило мне выйти из столовой, как рядом образовался Фаронис.

— Доброе утро, госпожа! Как ваше самочувствие? — с поклоном поинтересовался он.

— С каждым днём лучше, спасибо. Отец сказал, что я во всём могу полагаться на вас. Есть какие-то дела, которые мне нужно сделать сегодня?

— Ничего срочного, — заверил Фаронис. — Могу начать знакомить вас с финансовыми операциями, требующими вашего участия, но господин Ксандр советовал, чтобы вы в первую очередь освоились в доме, почитали книги, осмотрели коллекцию.

— У меня в кабинете есть бумага и письменные принадлежности?

— Конечно, госпожа. Я покажу.

Познакомившись с местными технологиями, я начала сомневаться в наличии на рабочем месте Сабрины таких простых вещей, как ручка и бумага, но Фаронис показал ящик, в котором хранилось и то, и другое.

— Благодарю, — я устроилась за письменным столом. — Отец уже уехал?

— Только что, госпожа.

— Я могу встретиться сегодня с поваром и водителем? До сих пор не познакомилась с ними. В смысле заново.

— В любое время, только прикажите, — покивал Фаронис.

— Тогда через полчаса. Знаю, что могу связаться с ними по комму, но вдруг у них есть неотложные дела? Возьмёте на себя труд поговорить с ними?

— Госпожа, вы стали так трепетны, — то ли с осуждением, то ли с пониманием проговорил управляющий. — Всё будет сделано. Пригласить их в ваш кабинет?

— Да. А сейчас, будьте добры, оставьте меня одну.

Фаронис, не задавая лишних вопросов, удалился. Наверное, я и правда выглядела лучше, чем в первый день, если он перестал трястись над каждым моим шагом. А может, это был приказ Ксандра.

Не включая интерфейс рабочего стола, я положила перед собой бумагу, взяла карандаш и погрузилась в размышления. Составление схем и планов, в которые можно было уместить как рабочие моменты, так и жизненные проблемы, всегда помогало мне мыслить чётче и действовать продуктивнее.

Сперва на бумаге появлялись только квадратики, стрелочки и кружки. В голове ещё не сложилась ясная картинка, и я цеплялась то за одну, то за другую мысль. Настроившись, отложила исчерканный лист и взялась за следующий.

На нём принялась выводить главные пункты, которые волновали меня и влияли на мою жизнь в настоящий момент.

Первым был Ксандр Вангангер. Следом шли убийства Сабрины и рабы.

Составляя план, я не сразу осознала, что пишу не по-русски. На бумагу одна за другой ложились местные закорючки.

Понятия не имею, как объяснялся этот феномен. Говорить и читать я, конечно, могла, но письмо считала процессом более "осознанным". Я ведь даже здешнего алфавита не знала! И вот не заметила, как переключилась на чужую грамоту.

Отчего-то мне стало сильно не по себе.

Я схватила ещё один лист и быстро, не задумываясь, написала чужой алфавит от первой до последней буквы. Все тридцать шесть основных и двадцать второстепенных символов. Минуту назад я понятия не имела, сколько их должно быть.

Сосредоточившись и борясь с нервной дрожью, попробовала вывести русские буквы. К некоторому моему облегчению, получилось и это, только нужно было всё время себя контролировать.

Несколько минут я сидела, прокручивая в памяти разговоры с Ксандром. Нет, он точно был уверен, что настоящая Сабрина умерла, а предыдущие девушки, судя по его рассказу, сохраняли свои личности вплоть до гибели. Я не была Сабриной и не превращалась в неё, по крайней мере пока.

Тем не менее мой боевой настрой был подпорчен.

Я вернулась к рисованию квадратиков и кружков и не сразу решилась взяться за новый список, на родном языке. С ним работала предельно внимательно. К предыдущим пунктам добавились коллекция редкостей и кибры.

Все пять пунктов были связаны между собой и при этом каждый требовал отдельного подхода.

Ксандр хотел, чтобы я стала достойной преемницей Сабрины, хозяйкой дома, рабов с кибрами и коллекции артефактов. Его соратницей и помощницей. Я должна была мыслить как Сабрина, перенять её привычки, смириться с реалиями нового мира.

Моим собственным желанием было остаться собой. Возможно, сделать невольников в этом доме чуточку счастливее. Защитить их.

Учитывая позицию Ксандра, задачка была непростой. Получалось, что сначала мне следовало ослабить его бдительность, а уж потом браться за правое дело. Не то чтобы это вдохновляло. Кое-что мне категорически не нравилось и подталкивало к немедленным действиям.

Проблема кибров казалась проще. Речь всё же шла не о разумных людях. Однако что-то, кроме отталкивающей внешности, меня в них смущало. Я будто знала нечто важное и не могла вспомнить, поэтому наметила выведать как можно больше о технологии создания кибров и дальнейших планах Ксандра, упомянутых Тадиусом.

Работа с коллекцией была единственным по-настоящему приятным делом. Впрочем, и этот, и остальные пункты теряли значимость на фоне самого тревожного — трёх убийств, число которых в любой момент могло вырасти до четырёх.

Увы, в прошлой жизни я ни разу не примеряла на себя роль детектива. Хуже того, сейчас я находилась в мире, о котором знала чуть больше, чем ничего. Пожалуй, что из положительных моментов были только мой ничем не замутнённый взгляд на ситуацию и нежелание снова умирать.

План расследования я набросать не успела: отведённые полчаса прошли и по комму меня вызвал Фаронис.

— Вы готовы встретиться с поваром и водителем, госпожа? — спросил управляющий.

— Да, пригласите их, — я быстро свернула исписанный листок и отложила в ящик.

Дверь тем временем открылась, и в кабинет с сопровождении Фарониса вошли двое мужчин.

Один оказался высок, подтянут, достаточно молод и в меру красив. Второй был ниже, полнее и старше. Его круглая голова была полностью лишена волос, зато верхнюю губу украшали забавные, направленные концами вверх усики. В первом я сразу опознала водителя, во втором — повара.

И ошиблась.

Поваром оказался молодой мужчина со сложным именем Орланамонас. Водителя звали Мигелий.

— Госпожа Сабрина, нам искренне жаль, что ваше здоровье снова пошатнулось, — заговорил последний. — Мы готовы сделать всё, что в наших силах, чтобы поддержать вас.

— Благодарю и надеюсь на ваше понимание, — вежливо откликнулась я. — Мне действительно непросто. Я заново узнаю людей, с которыми была знакома, и стараюсь привыкнуть к дому. За его пределами пока не побывала, зато мастерство повара успела оценить.