Я – наложница для Прайма (СИ) - Сакру Ана. Страница 8

Я медленно добредаю до кровати и сажусь на тут же пружинящий подо мной матрас. Правда есть одна загвоздка: я Чурбанейшество не боюсь по-настоящему. Опасаюсь, нервничаю – да, бесспорно. Но это не животный, всепоглощающий страх. Не такой, как говорила Китти, что как увидит его, так пальцы немеют и сердце в пятки. В моём страхе есть...Вызов? Да, наверно...Именно так.

И что же делать?

Дверь резко открывается, заставляя меня крупно вздрогнуть и подскочить с кровати. Адреналин с такой силой ударяет по вискам, что перед глазами роятся красные мушки, мешая разглядеть лицо вошедшей экономки.

– Пошли, фрай Виг ждёт.

И она, не проверяя, иду ли я за ней, исчезает в дверном проёме.

А я, чуть помедлив, бреду следом, судорожно пытаясь придумать, как по-настоящему испугаться прайма. Только вот по венам вместо леденящего ужаса струится предательский нервный жар.

12.

Я молча поднимаюсь за Верой на третий этаж и бреду за ней по безликому белому коридору до самого конца. Экономка негромко стучит пару раз в последнюю дверь. Не дожидаясь ответа, открывает и пропускает меня вперёд. Стоит сделать шаг, как дверь тут же захлопывается за моей спиной, и я оказываюсь отрезанной от остального мира. В клетке.

Легкая паника поднимает свою уродливую голову, и я пытаюсь намеренно удержать это чувство, взрастить его в себе. Так старательно, что мне кажется, что даже сама чую, как от меня несёт животным страхом. С опаской оглядываюсь по сторонам, шарю беспокойным взглядом по тёмной комнате. Всё здесь такое же белое, как и в остальном доме. Вот только свет выключен, лишь пара слабых блеклых ламп в дальних углах разрисовывают стены причудливыми узорами. И светящиеся холодным голубым глаза прайма в полутьме.

Я сглатываю. Вот это действительно страшно. Даже притворяться не надо. Темная массивная фигура мужчины, черным пятном замершая у противоположной стены, и эти глаза. Хищник. Жуткий. Сердце начинает колотиться как сумасшедшее, когда он делает первый плавный шаг в мою сторону. Больно с грохотом бьётся о ребра, словно пытаясь убежать. Прайм делает ещё один шаг из тени, попадает под тусклый свет лампы, и моя паника возрастает в геометрической прогрессии. Он почти голый. Только обтягивающие шорты или боксеры прикрывают бёдра. Его светлая кожа практически просвечивает, являя мне рельеф развитых мышц и вязь голубых сосудов. Мужчина делает ещё шаг, и я инстинктивно отступаю к двери.

– Где же твоя дерзость, землянка? – вскидывает прайм бровь, – Такая смелая была. А сейчас...трясешься.

– Не знаю, чего от вас ждать, – честно признаюсь вмиг охрипшим голосом.

Я плохо вижу его лицо, но кажется он усмехнулся.

– Не бойся, – говорит мужчина таким тоном, будто отдает приказ, а не успокаивает. Удивительно, но это действует. И меня, вопреки всему, даже собственному желанию, немного отпускает.

Дез замирает на секунду, а потом делает какой-то невообразимый рывок, и через мгновение я оказываюсь прижатой к двери его твердым, словно каменным телом. Я всхлипываю от неожиданности. Твою мать, не знала, что он так может. Его рука уже на моей шее, а я даже не успеваю заметить, как это произошло. В живот упирается недвусмысленная твердость. Шумное дыхание нависающего как гора мужчины щекочет макушку. Прайм запрокидывает мою голову, заставляя взглянуть на него. Я подчиняюсь и чуть не скулю от чувства собственной слабости. Голубые невероятно яркие глаза хищно, почти безумно сверкают, не оставив и тени былого безразличия. Он на охоту вышел, сейчас сожрёт.

– Не страх мне твой нужен... – шепчет Дез прямо мне в ухо странно низким не своим голосом. От его вибрирующего хрипловатого тембра по телу прокатывается будоражащая волна.

– А что? – пищу я, пытаясь хоть как-то отодвинуться.

– В глаза смотри, – вместо ответа отрывисто командует он. Не дожидается подчинения и обхватывает мой подбородок пальцами, резко поворачивая голову к себе.

И я смотрю. И чувствую, что слепну, дурею от этого невыразимого гипнотического свечения его радужки. Руки безвольно опускаются, ноги подкашиваются, едва держа. В голове становится легко и мутно. Дез будто пробирается мне под кожу, втискивается в черепную коробку, хозяйничает там, перетряхивая мозг. Пара секунд, и расплывшаяся перед глазами картинка снова фокусируется, но чувство, что эта зверюга засела у меня в голове, не отпускает. Я хмурюсь, пытаясь осознать свои ощущения. Прайм медленно отступает, высвобождая из своих объятий, и внимательно смотрит на меня.

– А теперь будем знакомиться, маленькая Риана, – спокойно произносит он, но я улавливаю сладкое предвкушение в голосе, едва ощутимое. Оно словно звучит у меня в голове. Передается вибрацией по невидимому каналу.

– Что вы со мной сделали? Я так странно... – я хмурюсь, судорожно подбираю слово и всё прислушиваюсь к себе, пытаясь разобраться.

– Связь, – бросает прайм, будто единственное слово должно всё расставить по своим местам, – Не трать сейчас время и психические силы. Ты человечка. Долго не выдержишь.

Он уходит от меня вглубь комнаты и вновь занимает кресло, на котором сидел, когда я вошла. Гипнотические глаза из темноты пронзают меня.

– Иди ко мне, Риана, – бархатный голос ласкает слух, но всё равно прайм мне сейчас напоминает затаившегося паука, подманивающего муху.

Я медленно подхожу. Вижу, как он откидывается в кресле, прикрывает глаза. Как мерно вздымается его грудная клетка. Внутри дрожит что-то, его мужская красота не оставляет равнодушной. Воздух между нами сгущается с каждым моим маленьким шажочком. Я уже с трудом втягиваю его в лёгкие. Голова кружится от подступающей слабости.

– Так что же вам нужно, если не страх? – мой голос дрожит и звучит жалко. Я останавливаюсь перед развалившимся в кресле праймом, почти касаясь ногами его коленей.

Он вновь игнорирует вопрос, повисший в воздухе. Молча скользит изучающим взглядом по моей фигуре снизу-вверх. Задерживается на моём напряженном лице. А потом отрывисто произносит.

– Ложись животом ко мне на колени. А затем задери подол до талии. Медленно.

13.

Я застываю, лихорадочно думая, как поступить. Прайм не торопит меня, просто ждёт. Лишь его глаза с каждой секундой светятся всё ярче. А у меня всё сильнее подкашиваются ноги, голова чуть кружится и по телу разливается странная слабость. Похоже этот гад уже сейчас получает то, что ему нужно.

– А если откажусь? – спрашиваю я, стараясь, чтобы голос наконец звучал твёрдо.

Он снова смеряет меня оценивающим взглядом снизу-вверх и сообщает будничным тоном.

– Заставлю. Но тогда тебе не понравится.

Не удерживаюсь и фыркаю, скептически вздёрнув бровь.

– А так, значит, понравится?

– Понравится, – кивает мужчина, – Ты кончишь.

– Пффф, – выдаю я, засмеявшись. Это всё, что я могу произнести на подобный самоуверенный бред, – Ну ещё скажи, что это будет лучшая ночь в моей жизни.

Прайм откидывается в кресле, щурясь. Веселья моего он явно не разделяет, отчего становится не по себе.

– Во-первых, ты обратилась ко мне на "ты", хоть я тебя и предупреждал, и будешь наказана. Во-вторых, ночи со мной ты пока не выдержишь. Достаточно десяти земных минут. И время идёт, Риана. Ну?

Я вновь фыркаю от смеха, но уже не так уверенно. Закусываю губу, стараясь быстро сообразить. Упрямиться дальше? Есть ли смысл спорить с двухметровым бесчувственным мужиком, способным обхватить мою талию одной рукой? Он сказал, что заставит, и мне не понравится. Почему-то я верю и первому, и второму. Тем более одно непонятно какое наказание я уже заработала...

– Десять минут? Может засечём? – осторожно предлагаю я.

Десять минут унижения выглядят всё-таки предпочтительней нескончаемой неизвестности. Выдержу уж как-нибудь.

– Если хочешь, – совершенно спокойно соглашается прайм, как будто только этого и ждал, – Часы в левом верхнем ящике стола. Принеси.