Грязная жизнь (ЛП) - Аврора Белль. Страница 10

Высокий подает мне тетрадку, и я вписываю себя без колебаний. Второй парень ведет меня к лифту. Когда он заходит внутрь со мной, я борюсь с рыком. Он нажимает на третий, и как планировалось, мой телефон начинает звонить. Я делаю целое шоу из вытаскивания его из кармана. И вздыхаю.

— Прости. — Будильник звенит все громче и громче, пока в лифте отдаются трель птиц и звуки фортепиано. Я кричу поверх будильника: — Я поставил его, чтобы напомнить себе посмотреть «Последний герой».

Наконец будильник успокаиваются, охранник молчит пару секунд, затем бормочет:

— Уверен, Мисси выиграет.

Я медленно поворачиваюсь, выглядя оскорбленным.

— Ты под кайфом, что ли, чувак? У Натали победа в кармане. Мисси повезет, если она останется с нетронутым достоинством.

Охранник выдавливает смешок.

— Да ну на фиг. Мисси сломала ногу и много ревела. Люди любят такую ерунду.

Я готов с этим поспорить.

— Неправда. Нат безжалостная, упрямая дьяволица. — Лукавая улыбка растягивает мои губы. — Все любят злодеев.

Дверь лифта открывается, и мы выходим. Я незаметно нажимаю кнопку «активировать» в приложении своего телефона. Рация охранника мычит что-то, затем он останавливается на полушаге, поднимает ее к уху и нажимает кнопку.

— Служба охраны, прием.

Ничего.

— Си? Слышишь меня?

Вновь тишина.

Охранник вздыхает:

— Дерьмо. — Поворачиваясь ко мне, он бормочет: — Давай по-быстрому. Мне нужно спуститься вниз.

А я нарочно кручу в руках телефон, тереблю сумку, письмо.

— Без проблем.

Нажимаю вторую кнопку в приложении, рация охранника вновь оживает, шипя.

— Спускайся вниз, Джонсон. Уровень «красный» внизу.

После еще одного нажатия кнопки рация вновь глохнет. Джонсон, теперь уже паникуя, клацает и стучит по рации.

— Прием. Си, ау? Дерьмо. — Он поднимает свой взгляд на меня. — Я спускаюсь вниз. Ты оставайся тут, я вернусь за тобой.

Охранник уже бежит в обратном направлении, когда я кричу:

— А как же «Последний герой», чувак?

Лифт начинает закрываться, и я вижу, как он пожимает плечами. Прежде чем двери закрываются, я вновь кричу:

— Тогда поторопись!

И после нажатия еще одной кнопочки, приложение, которое я установил, тушит весь свет в здании. Пока один охранник застрял в лифте, а второй бегает по подвалу, я волен делать все, что захочу.

Поднимаю руку и натягиваю капюшон на голову, а затем направляюсь в кабинет в конце коридора. В тот, из которого слышатся ругательства на русском. Под дверью виден небольшой свет, я стучусь. Андрей говорит:

— Входи. — Но я уже вошел.

Андрей стучит по компьютеру, как будто тот от этого как-то заработает. Пока он делает это, я подхожу к столу и беру графин с водкой и два стакана.

Как только я ставлю их на стол и поднимаю графин, Андрей замечает, что я не из охраны. С акцентом он спрашивает:

— Ты кто?

Я молча наполняю стаканы и ставлю один прямо перед ним. Беру свой телефон, и через мгновение комнату освещает яркий свет.

Ах, эти технологии.

Опускаю свой капюшон, желая, чтобы мое появление было чем-то из области кошмаров. Когда Андрей замечает мое лицо, он бледнеет. Затем откидывает голову назад и начинает смеяться. Не веря, качает головой, а в его глазах пляшут смешинки.

— Ух ты, ходячий мертвец.

Наклонив голову, беру стакан и делаю глоток. Водка крепкая, но идет гладко, не сомневаюсь, она дорогая. Андрей поднимает стакан и выпивает залпом, как будто это вода. Поскольку он русский и ему больше пятидесяти, я смело предполагаю, что он каждое утро умывается водкой.

Андрей садится и указывает на меня.

— Зачем ко мне пришел, мертвец?

Я смотрю ему прямо в глаза и делаю глоток. Он понимает, почему я здесь.

Андрей внимательно рассматривает меня, размышляя. Его улыбка меркнет, а затем совсем исчезает. Через пару минут он вздыхает.

— Думаю, тебя ничего не остановит.

— Это просто бизнес, Андрей, — отвечаю я, мой голос звучит решительно.

Он сидит молча, затем резко выпрямляется и кивает.

— Убей меня быстро.

Я достаю из сумки свой тридцати шести калибровый пистолет и снимаю с предохранителя. Я поднимаю его и целюсь прямо в лоб, затем опускаю его. Это его последний вечер. Меня это не должно волновать, но волнует.

— Может, еще выпьем?

Андрей Иванов улыбается мне, и в этой улыбке нет ни капли злобы. Я не понимаю этого.

— Почему ты улыбаешься, Андрей? Через две секунды твой мозг будет размазан по твоему белому столу.

Он пожимает плечами.

— Мне надоело жить полужизнью, Твитч. Моя жена бросила меня. Дети ненавидят. Бизнес партнеры хотят моих денег. Все, ради кого я когда-то жил, теперь мечтают убить меня. И у меня нет больше желания жить. — Он встает, наполняет наши стаканы. Подняв свой, произносит: — Na zdorov'ye.

На здоровье.

Ох, какая ирония.

Я поднимаю руку, и через секунду яркая вспышка, сопровождаемая громким звуком выстрела, разносится по кабинету, а Андрей Иванов падает на пол и лежит в луже крови.

И в первый раз в своей жизни, я правда чувствую себя плохо из-за того, что пришлось кого-то убить.

Покачав головой, направляюсь к окну и открываю его. Вылезаю наружу и спускаюсь по пожарной лестнице, затем печатаю сообщение.

Я: Встреча с № 1 прошла быстро.

Через секунду получаю ответ.

Хэппи: Рад слышать. Не думаю, что все будет так легко с № 2.

Большое спасибо, засранец.

Как будто я сам не знаю этого.

Но мужчина должен делать мужскую работу.

Глава 5

АЛЕХАНДРА

Как жене Дино Гамбино мне позволительно кое-какое снисхождение. Я делаю то, что другим женам нельзя. Но это не предполагает той свободы, что есть у них.

Мне позволено посещать семейные встречи. Остальным женщинам — запрещено. Конечно, я же принцесса мафии, которая замужем за принцем мафии, и он станет королем, когда его отец умрет.

Однако мне ничего нельзя делать самой. Как только я выхожу из дома, за мной тут же кто-нибудь следит. Этот человек «защищает» меня, но я-то знаю, что так Дино лишь пытается сломить мой дух. Я прекрасно понимаю его сообщения, которые он посылает мне, когда за мной следят.

Я твой хозяин.

Любая другая женщина на моем месте брала бы лучшее от свободного времени: ходила бы в кафе, делала маникюр или прическу, или просто ездила обедать с подругами, и какое-то время я так и делала, но потом моим подругам надоела слежка за мной, и они перестали со мной общаться. Меня это не должно было удивлять, но удивило. Мне было очень обидно. Не могу сказать, что виню их. Дино сделал все, что мог, для этого.

Он оторвал меня от друзей и родни.

Мне нельзя было посещать людей без причины. Даже мою семью.

Я знаю, о чем вы думаете. Почему же не делать этого в любом случае?

Ответ очень прост.

Потому что это не стоит такой цены, как сломанные ребра или изнасилования.

И более сложный ответ.

Я боюсь своего мужа. И боюсь, что однажды, не желая того, он убьет меня.

— Не понимаю, что ты там делала вчера весь день, — бормочет Дино, не отводя взгляда от дороги.

Я стараюсь не вздохнуть, пока придумываю ответ без нотки сарказма.

— Я была там, потому что моя сестра потеряла мужа, Дино. У Вероники разбито сердце. Ей нужна поддержка.

Он выдыхает через нос.

— У нее есть брат и сестры. Ты не нужна ей на целый день.

Я стискиваю зубы и пытаюсь объяснить вновь:

— Да, но мои другие сестры маленькие и не понимают, что значит потерять мужа. Веронике нужен тот, с кем можно поговорить.

Он поворачивается ко мне и вглядывается в мое лицо.

— Ты бы расстроилась, если бы я умер?

Вопрос поджигает искру волнения внутри меня. Я хочу закричать: «Черт, нет!», но вместо этого беру его руку в свою, хмурюсь, пытаясь тщетно игнорировать стаккато, которое отбивает мое сердце.