Последний вагон в рай - Иванов Борис Федорович. Страница 56

Мастер уже привычно преклонил колени...

— Ну вот и все. — Джейн тряхнула волосами и поднялась с кресла. — Простите, что отняла у вас столько времени на свои... излияния. И за то, что огорчила вас — если то, что я рассказала вам, вас огорчило...

Огорченный Федеральный Следователь выглядел задумчивым.

— Почему вы считаете, что ваша должность должна так шокировать меня? Вы ведь достаточно прозрачно намекнули на то, что и мое «личное дело» для вас не секрет, — Кай кивнул на игрушечный домик. — То, что мы с вами — коллеги, не было для меня секретом задолго до того, как вы сделали свой намек... Другое дело — что ваше руководство не оценит вашей... твоей откровенности, Джейн. Или вы совершили нечто, совершенно непрофессиональное, или же... Или же это просто гениальный психологический ход... Леди Эльсбет не увлекается Достоевским?

— Женщины — неплохие психологи и без всякого Достоевского. Оцените только, как симметрично они подобрали меня в пару к вам. Вам не кажется, что в чем-то наши судьбы отражаются друг в друге? Это — выдумка Халимат. Она не так проста, как вам могло показаться... — Джейн запнулась.

Потом отошла к окну, сгорбилась.

— И как же мы будем... теперь? — вдруг, совершенно не в лад сказанному ранее, спросила она.

Почти всхлип на мгновение почудился Каю в этом растерянном — самой себе — вопросе.

— Мое отношение к вам... к тебе не изменилось, — эти слова дались ему с каким-то странным трудом. Он положил руку на плечи Джейн.

Та осторожно освободилась от этого полуобъятия.

— Мне пора. Думаю, лучше всего нам ограничиться теперь чисто деловыми контактами. И так ваш друг отпускает иронические шуточки в наш адрес...

— Не стоит обращать внимания на его чудачества. А сейчас он — чуть ли не в трауре. Только что был в госпитале у Мариам...

— Моя коллега вроде бы успешно выкарабкалась из комы...

— Сейчас она в глубокой депрессии. Какая-то чертовщина в анализах. Моррису она ничего не говорит, и он извелся вконец — подозревает самое худшее... Чуть не забыл — Мариам через моего друга передает, что очень хочет видеть вас, — Кай незаметно для себя снова перешел на «вы». — «Нетелефонный разговор», как говорили во времена изобретателей Белла и Попова.

Кай помолчал, потирая нос тыльной стороной ладони.

— И, по-моему, не стоит делать трагедию из того, что мы с вами одного поля ягоды, Джейн. Вы бы еще в монастырь надумали удалиться по такому случаю...

— Вы ничего не понимаете, — казалось, девушка была в отчаянии от того, что Кай не хочет или не может ее понять. — Я избегаю вас именно потому, что вы мне... — она на миг задержалась, подбирая подходящее слово, — вы мне симпатичны, — с усилием закончила Джейн явно трудную для нее тираду. — И именно поэтому я думаю, что нам не стоит слишком часто быть вдвоем.

— Но почему? — Кай действительно ничего не мог понять. — Неужели ханжество ваших правительниц настолько велико, что наши встречи могут неблагоприятно отразиться на вашей судьбе?

— Не на моей, милый Кай, — на вашей.

— Не думаю, что Триумвират станет портить отношения с Метрополией, наказывая меня за совращение своей сотрудницы, хоть и весьма ценной, — шутливо заметил Кай. — Да и наказать-то сложновато. Разве что в угол поставить или сладкого лишить?

Джейн печально, скорее даже обреченно покачала головой, расплескав по плечам свои великолепные густые волосы.

— Вы опять меня не понимаете. Речь идет о ВАШЕМ начальстве.

— О моем?! — Кай был искренне изумлен. — Вы что, серьезно полагаете, что моему руководству больше делать нечего, кроме как следить за личной жизнью своих сотрудников?

Кай не стал уточнять, какое руководство — из Управления или Налоговой Службы он имел в виду, справедливо полагая, что сказанное в равной мере относится к обоим.

Джейн подняла голову и в упор посмотрела на Следователя.

— Это не пустые опасения, Кай. Когда-то давным-давно и очень далеко отсюда один человек уже поплатился жизнью за то, что любил меня. Видно, это расценили как слишком большую нелояльность к руководству разведслужбы Метрополии. Он, кстати, тоже, как вы, работал не торговцем подержанными автомобилями, а в более серьезной фирме.

— Вы имеете в виду Майкла Донахью? — с трудом сглотнув вдруг застрявшую в горле слюну, деревянным голосом спросил Кай. Ему вдруг подумалось, что у Джейн за время ее карьеры разведчицы могло быть гораздо больше близких знакомых, чем он предположил вначале.

— Что?!! — теперь настала очередь Джейн изумляться. — Вы знаете о нем?

— Да, в определенной мере. И, кстати, при чем тут начальство Майкла? Его же ликвидировали ваши коллеги, так сказать, сестры по вере.

— Что вы такое говорите, какие коллеги? Это была авария — корабль разбился при посадке.

— Ну да, авария, но подстроенная.

— Людьми Внешней Разведки Федерации. Я же знаю, что эсминец выполнял спецзадание, и в команде были только профессионалы спецслужбы. Наших девочек туда бы и за километр не подпустили. Ни одна из агенток Химеры при всем желании не смогла бы проникнуть на секретную базу Космофлота! Воистину, Кай, ваша неприязнь к жительницам Химеры уже достигла максимума, и вы готовы обвинить бедных женщин во всех грехах вплоть до убийства.

Кай недоуменно уставился на свою собеседницу. Ему как-то не приходила в голову мысль, что Джейн могла так и не узнать о роли «птичек» в гибели ее жениха.

— Вы что, не читали воспоминания Анны Альбертс? Ну, эту... «Чайку по имени...», по поводу которой у вас было так много шума?

Джейн недоуменно покачала головой:

— Когда вышла эта книга, я работала на Аделаиде. И потом... Мне не хотелось брать эту книгу в руки. Я и так слишком хорошо знаю, как Матернальная Республика пыталась отколоть Харур от союза с Федерацией и что из этого вышло.

— Какого черта вас занесло на Аделаиду, в тот ужасный мир? — Кай подумал, что биография Джейн, пожалуй, сгодится на материал для двух-трех романов.

Та пожала плечами:

— Матерям вдруг позарез понадобился материал по тамошним мутантам, и я добывала сведения о генетическом оружии. А потом, когда я вернулась, здесь уже заканчивалась кампания по разоблачению книги Анны, и последний пепел от сожженных мемуаров был прилюдно развеян над Священными Горами. Конечно, если бы я захотела, то умудрилась бы достать экземплярчик из спецхрана, но... я не захотела. Тогда было еще слишком больно бередить незажившую рану. И потом... Понимаешь... Понимаете, Следователь, есть что-то мерзкое, гнусное — торговать вразнос своими воспоминаниями о том, как провалила дело, которое тебе поручила Родина... делать бизнес на чем-то таком, что стало частью тебя самой. Пусть даже автором движут наиблагороднейшие побуждения... Что-то есть в этом... нечеловеческое...

— А сейчас? — Кай пытливо взглянул ей в лицо. — Вы остались при своем?

Джейн кривовато усмехнулась и слегка вспыхнула:

— Вы что, хотите обвинить меня в забывчивости? Не стоит стараться — Майкл навсегда останется у меня в сердце, разве что боль при воспоминании о нем стала другой — тупой и ноющей вместо обжигающей, как прежде. Теперь я гляжу на те события словно сквозь слой воды — все видно, но как-то размыто и отстраненно... А почему вы спросили это? Из любопытства?

— Вы полагаете, я настолько толстокож, что способен ради любопытства бередить ваши раны? Нет, просто я раскопал кое-что по тому давнему делу и сейчас раздумываю, стоит ли вываливать это грязное белье на вашу голову. Проще, а главное — привычнее, винить во всем жестоких и бездушных мужчин, чем внезапно удостовериться, что твои лучшие подруги могли нанести удар исподтишка. Так, может быть, лучше прекратим этот разговор?

Кай увидел, как вспыхнули злым огнем дотоле печальные глаза его собеседницы.

— Нет, мистер Санди, чего уж там, вываливайте ваши доказательства.

Кай молча положил перед Джейн потертый экземпляр «Чайки» и, чуть поколебавшись, добавил еще один козырь «сверху» — листок распечатки письма от «Лохматого Кунца», полученный им вчера по каналу подпространственной связи.