Интуиты. Ася - Кистяева Марина. Страница 6

– Будешь тут шустрым.

Мужчины, не чокаясь, выпили. Поставили стаканы на поднос и встретились взглядами.

– Ну и? – спросил Алексей, тяжело вздыхая.

– Что конкретно ты от меня хочешь.

– Во! Это я понимаю, другой разговор!

– Не спеши радоваться. Я ещё не дал согласия, – Матвей врал, но врал убедительно – ни один мускул не дрогнул на его лице.

– Давай, я тебе быстро расскажу предысторию?

– Валяй, – согласился Матвей, снова наполняя стаканы.

– Если коротко, то она звучит так. Мать Аси…

– Давай очень коротко.

– Черт побери, Ионов…

– Еще короче, – мужчина был неприступен.

– Ок. Асе было восемнадцать, когда она помогла нашему Центру поймать одного ублюдка. В их городке пропал мальчишка, подросток двенадцати лет. Нашли, как сам понимаешь, уже труп, причем со следами насилия и издевательств. Ася сама позвонила мне и попросила приехать. На вопрос, откуда она узнала мой номер, ответила – увидела. Я, помню, тогда ещё подумал: "О! Наш клиент!" Едва ли руки не потирал в предвкушении. Откуда мне было знать, что встречусь с нервным подростком, который долгие годы страдал от собственного дара? Это я сейчас про Асю.

– Я понял. А где я был? Почему не помню этот случай? – уточнил Матвей, хмурясь сильнее.

– В Индонезии. Командировка на полгода. Местные шаманы-колдуны.

Ионов сдержанно кивнул. Да, та командировка была жаркой.

– Дальше.

– Так я познакомился с Асей. Девочка оказалась очень способной, с большим потенциалом. Смогла восстановить ход событий, подержав в руках личные вещи жертвы. В подробностях описала убийцу. Благодаря этому мы взяли его через неделю. Потом выяснилось, что на нем еще три изнасилования. И он весьма уважаемый человек, директор музыкальной школы, мать вашу! Удавил бы гада собственными руками.

– На этом история не кончилась, – сухо констатировал Ионов.

Алексей покачал головой.

– Нет. Его признали невменяемым и отправили на принудительное лечение. Гуманный у нас суд, что тут скажешь. Больничная койка это тебе не тюремная камера, да и на зоне он вряд ли бы долго прожил… Сам знаешь, как там к педофилам относятся…

Эффектная пауза.

– Хочешь сказать, тюльпаны это его рук дело? – медленно произнес Матвей, не спуская с товарища внимательного взгляда.

– Уверен.

– Интересно. И каким образом?

– Этого я не знаю. По документам, он на лечении в психиатрической клинике тюремного типа. Свидания с ним запрещены, передачи тоже.

– Соломов… – в голосе Матвея послышалось предупреждение.

– Я пытался связаться с лечащим врачом, но по телефону это не удалось, а ехать туда и все выяснять, у меня нет времени.

– О как.

– Да! – Алексей повысил голос и от накативших чувств ударил раскрытой ладонью по подлокотнику. – Этот гад, когда парни его оприходовали, угрожал Асе. Сказал, что найдет ее. Тогда я и внимания на это не обратил, не он первый, не он последний. Сталкивались сотню раз. Но! Две недели назад Асю начали беспокоить кошмары. Потом непонятные звонки на ее мобильный и городской. Кто-то звонил среди ночи, молчал и дышал в трубку. Она сменила SIM-карту и оператора, теперь ее номер знаю только я. Но на этом дело не закончилось. Появились записки. Причем, в самых неожиданных местах, а теперь, вот… цветы, – мужчина кивнул в сторону измятых тюльпанов. – Я уверен, он на свободе.

Ионов напрягся:

– Интересно, как цветы попали в багажник твоей машины? Думаешь, он следит за вами?

– Скорее всего. Брат, ты даже не представляешь… – Алексей не договорил, поморщился. – И моя командировка совсем некстати!

– Отказаться не можешь?

– Нет. В Центре ничего не меняется. Матвей, вся надежда на тебя. Не могу я отдать Асю нашим парням. Всё равно дергаться буду. Хочу, чтобы она под твоим присмотром была.

– Мне не нравится твоя идея.

– А мне не нравится, что не знаю, где этот долбаный педофил-убийца! От тюряги, сука, открестился, под дурочка закосил! Вот что вдвойне напрягает, – Алексей нервно провел ладонью по коротким всё ещё влажным волосам. – Матвей, выручай.

Матвей не спешил с ответом. Ситуация складывалась откровенно говоря прескверная. Отказать бывшему сослуживцу он мог с легкостью. Несмотря на сомнения Лехи, парни из Центра смогут обеспечить Асе должную охрану, он не сомневался. Возьмут девчонку под контроль. Не в первой. Смущали другие факторы. То, что убийца знал о передвижениях Аси, одно дело. Но каким образом он оказался на свободе и кто за это несет ответственность – это другое.

– Думаешь, это побег? – озвучил Ионов собственные мысли.

– Скорее всего. Но меня напрягает, что нет никакой информации. Полиция, Центр, ФСБ – везде глухо, будто и не было ничего. Такое ощущение, что его прикрывают…

Матвей сузил глаза. Да, это настораживало, и довольно серьезно. Человек не иголка, просто так исчезнуть не может, особенно из-под стражи, а вот если это все же случилось, значит, кто-то хорошо постарался…

А еще… девчонка.

Такая нежная. Ранимая.

Он вспомнил ее в тот момент, когда остановил в лесу, чтобы вернуть в дом. Тогда ему показалось, что она набросится на него с кулаками. Ну, или пошлет по матушке. Нет. Обошлось всё миролюбиво. А когда она упала в грязь, ему захотелось ее утешить, прижать к себе, укрыть от дождя…

И это было хуже всего.

Впускать в свою жизнь еще одну Ионов не собирался.

Даже в качестве подопечной.

– Я подумаю, – глухо отозвался он, в очередной раз наполняя стаканы. Бутылка стремительно пустела, но мужчины не хмелели.

– И долго будешь думать, брат? У меня нет времени.

– Всё равно машина сломана. Придется вызывать эвакуатор, чтобы доставить её в город.

На щеках Соломова, покрытых трехдневной щетиной, появился легкий румянец.

– Машина сломана для Аси, – признался он с заговорщицким видом.

– Ёперный театр, Соломов, ты чего творишь?! – вспылил Ионов.

– То, что надо, то и творю. Асю назад в город я не повезу. Она останется у тебя. Точка.

– Пытаешься навязать? – мгновенно посуровел Ионов.

– Понимай, как хочешь. Сам подумай, что с ней будет. Она и к тебе-то согласилась поехать через "не могу" и "не хочу никого стеснять". Или ты думаешь, она еще одна Мери Сью? Или как там принято называть дамочек "я-все-смогу-я-всё-сумею"? Да ни хрена! Только шерсть дыбом, да глазищи сверкают, а сама дрожит, как лист осиновый. И я уверено на сто пудов, хотя она мне ничего и не говорит, но если бы она не знала, что ей угрожает смертельная опасность, хрен бы ко мне обратилась. Так бы и сидела в своей провинции!

Матвей, сцепив пальцы в замок, поднес руки к подбородку. Он уже понял, что Ася за себя постоять не сможет. Могла бы – сейчас красовался бы на его щеке отпечаток её ладони.

И убийца-педофил, идущий по следу… Какой у него мотив? Что ему нужно? Как сексуальный объект она вряд ли ему интересна, если, по рассказам Соломова, этот мерзавец на мальчиках специализируется. Тогда что? Месть?

Стоило Матвею подумать, как грязные руки, запачканные кровью детей, дотрагиваются до дрожащих плеч Аси, спускаются к холмикам грудей, сжимают их, его захлестнула плохо контролируемая ярость. Он сцепил пальцы сильнее, отчего костяшки побледнели.

– Всё равно мне не нравится затея оставить её со мной, – процедил он, не размыкая губ.

Алексей еле сдержал улыбку, мысленно проскандировав троекратное «ура». Друг уже не говорил категоричное «нет», как было тридцать минут назад. И взгляд у него поменялся. Задумчивый стал. Обеспокоенный. То, что надо. Чего уж греха таить, Соломов неплохо знал Матвея. Знал, какие методы использовать и на какие точки давить.

– Больше не с кем, – развел он руками. – От парней с Центра она отмахнется. Сядет в поезд и уедет в какой-нибудь Урюпинск.

– А от меня, значит, не уедет?

– От тебя ещё никто не уходил. Слушай, мне кажется, или вода не льется? Я не слышу, чтобы Аська душ принимала.

Мужчины переглянулись, одновременно прислушиваясь, и разом вскочили на ноги. Бросились к лестнице. Едва не столкнувшись у ее основания, они, перепрыгивая через ступеньку, взлетели на второй этаж.