Песня в облаках. Том 3 (СИ) - Аккуратов Иван. Страница 39

Что-то зашумело внизу. Краем глаза капитан успел заметить, как турбина закрутилась быстрее. Иль’Пхор вздохнул, и по резервуару прошла едва заметная дрожь. Бело-серый туман — теперь куда более заметный — сформировался в мутные облачка и начал подниматься. Стоило ему дойти до трубы, в которой прятался капитан, как Аллек вновь почувствовал тухлый, невыносимый смрад, и закашлялся.

Стараясь не обращать на запах внимания, он несколько раз ударил ладонью по каждому из оставшихся прутьев, надеясь найти слабину. Они вздрагивали, но не поддавались — почти не шатались. Выругавшись, Аллек вновь развернулся к ним ногами, ударил по решётке, но эффект был таким же. Коленом он задел что-то на полу, и металл царапнул металл.

Аллек пошарил рукой и нащупал отломанный ранее прут.

Конечно! Как он не подумал раньше!

Схватив оторванный кусок металла, капитан вставил его между прутьями, используя как рычаг. Он надавил всем весом, услышал, как металл заскрежетал, изгибаясь. Труба, в которой он находился, проржавела из-за постоянно текущей по ней воды, однако прутья держались крепко.

— Бездна, я могу так весь день копаться! — прорычал Аллек себе под нос.

Затем навалился на прут снова, закряхтел от натуги, застонал, не желая сдаваться. Прут изгибался по середине, был готов того и гляди сломаться, однако держался. Наконец Аллек, выдохнув, опустился на почву, стирая пот со лба и тяжело дыша. Что-то скрипнуло под его локтем.

С удивлением юноша посмотрел вниз.

Под руками всё было покрыто жидкой грязью, однако он тут же увидел болт, на который наткнулся раньше. Капитан разгрёб под собой грунт и почти сразу добрался до металлической пластины, на которой лежал. Она была прикручена по углам, но в одном месте — прямо рядом с решёткой — проржавела насквозь.

Аллек с силой воткнул прут в это место, и тот со скрежетом вошёл до середины. Капитан потянул рычаг на себя, и пластина поддалась, отгибаясь, однако под весом Аллека всё время возвращалась на место. Он пошевелил прутом, стараясь сделать отверстие больше, и оно постепенно расширялось, однако лучшее, чего он смог добиться — это расковырять дырку размером с кулак.

Аллек забарабанил по пластине кулаками, проклиная всё на свете. Руки болели, но злость была куда сильнее, поэтому он не останавливался.

Иль’Пхор вздохнул во второй раз, и пластина заходила ходуном.

«Бездна! Вот оно!», подумал Аллек, вновь хватаясь за прут. Нужно было использовать трясущиеся стены.

Капитан навалился на импровизированный рычаг с новой силой, прислонился потным лбом к решётке, пытаясь перенести вес с пластины, и потянул вновь.

Вонь ударила в нос. Серый туман окружил всё вокруг, направляясь к потолку.

По лицу Аллека градом катился пот, но он не отпускал металлический прут. Дрожь, идущая по стенам резервуара, прошла, но капитан почувствовал, что металл под ногами поддаётся. Навалился сильнее и услышал хруст.

Два болта почти одновременно вылетели из пластины. Металл скрипнул, сдвинувшись в сторону. Капитан потянул сильнее. Услышал треск, увидел ссыпающийся вниз мокрый песок. Упёрся ногами в край решётки, налёг из последних сил.

Что-то под ним надломилось. Сломалось с громким хрустом, отразившимся эхом от камня.

Капитан поскользнулся на влажной почве, ударился щекой о решётку и вдруг почувствовал, что падает. Улыбка скользнула по его лицу, а уже в следующую секунду металлическая пластина под ногами раскололась надвое. Аллек развернулся, пытаясь схватиться за решётку, но пальцы лишь скользнули по металлу, и капитан с грохотом рухнул на подвесной мост спиной вниз.

Боль яркой вспышкой прошлась по всему телу, и Аллек взвыл, забыв об осторожности.

Сверху на него посыпались останки трубы, штырь, который парень использовал как рычаг, и почва. Капитан едва успел перекатиться в сторону, чтобы его не накрыло искорёженной металлической пластиной.

Он перевернулся на живот, тяжело дыша и сплёвывая грязь на решётчатый пол.

Турбина внизу убаюкивающе закружилась. Аллек почувствовал на губах металлический привкус — похоже, он прикусил или разбил губу при падении. Облизнулся и вновь ощутил вонь, быстро заполнявшую помещение. Едкую, слепящую, отвратительную.

Серый туман, казалось, сгущался вокруг. Обвивал тело и ноги, обволакивал лицо. Вонь была повсюду — в носу, во рту, на языке.

— Ох… — простонал Аллек, и его стошнило на металлический пол.

— Бездна… — захрипел он ещё раз, когда смог дышать. — Милосердные боги…

И вдруг услышал голос. Мужской, взволнованный и грубый. Ему ответил ещё один, и Аллек сразу понял, что люди идут к нему. Скорее всего они услышали грохот и решили проверить.

Не обращая внимания на головокружение и тошноту, капитан подскочил и кинулся вперёд по узкому мостику в сторону ближайшей двери. Он лишь предполагал, что люди появятся оттуда, и, к счастью, оказался прав. Дверь открылась, когда парню оставалось лишь несколько шагов.

Из прохода выглянул солдат. Недоумевающе, так как, вероятно, вообще не ожидал встретить здесь врага. Что ж, это было капитану на руку.

Аллек, не сбавляя ход, врезался в него плечом. Схватил противника за грудки и протолкнул вперёд. Краем глаза, увидел его напарника — невысокого парня, лет двадцати, с короткой стрижкой.

Схваченный солдат попытался вырваться, оттолкнул Аллека руками, но лишь сделал себе хуже. Капитан потянулся к его поясу, схватился за рукоять меча и уже через секунду воткнул клинок в грудь несчастному.

Тот продолжал смотреть на Аллека с недоумением. Затем медленно опустил глаза на сталь, торчащую прямо между завитками росписи на кожаном жилете. И наконец задрожал всем телом, и повалился на пол, оставляя клинок в руке капитана.

Аллек выпрямился, осматриваясь.

Комната, освещаемая несколькими тусклыми лампами, была почти пуста. Возле дальней, ничем не украшенной стены стоял письменный стол, заваленный бумагами. Стула рядом с ним не было — его оттащили в середину помещения, прямо под лампу. На нём сидел пленник со связанными за спиной руками.

Капитан вздрогнул, увидев, как сильно обезображено его лицо. Верхняя губа была разорвана, нижняя превратилась в кровавое месиво. Зубов не было, как и одного глаза. На лбу зияло несколько надрезов, из которых до сих пор струилась кровь. Текла на шею, плечи, военную форму. Форму солдат его отца.

Аллек оторвал взгляд от несчастного, который, похоже, уже не дышал, и взглянул на второго солдата, доставшего меч. Вероятнее всего, капитан выглядел угрожающе — в разорванных грязных штанах, жилете на голое тело, испачканный кровью и грязью. Сжимающий в двух руках меч. Он опустил голову, осклабился и, грозно рыча, пошёл прямо на противника.

Тот попятился, забубнил что-то себе под нос, а затем, когда Аллек оказался на расстоянии удара, отбросил оружие в сторону и закрыл лицо руками.

— Не убивайте! — взмолился он. — Прошу! Я лишь делал свою работу! Выполнял приказ! Во благо острова и королевства!

Капитан подошёл ближе и схватил парня за ворот мундира. Только сейчас он заметил нашивки на его рукаве. По красным полоскам не сложно было определить, что человек подчинялся мэру Олси, хоть и имел довольно низкое звание.

— Что здесь происходит? — требовательно спросил Аллек. — Что это за место?

— Я ничего не знаю! — на глазах парня выступили крупные слёзы и потекли по щекам. — Пожалуйста! У меня только родился сын! Прошу, ради него, пощадите!

— А у парня, что истекает кровью на стуле, сыновей не было? — теряя самообладание спросил капитан. Он понятия не имел, кем был пленник, но было ясно — его пытали и убили.

— Я просто делал то, что мне приказали! Я подчиняюсь мэру Олси! Это не я его пытал, честное слово, не я…

— Бездна… — проговорил Аллек, заметив, что его ботинок к чему-то прилип. Металлический пол был залит кровь, а это значило, что человек на стуле вряд ли был первым, кого подвергли пыткам. У Аллека появилось очень плохое предчувствие, и он вновь поднял глаза на солдата. — Здесь есть ещё пленники?