Угнетатель аристократов 2 (СИ) - Старновский Антон. Страница 19

Пятиклассник Алёша, которого на последний звонок пригласили только потому, что в выпускном классе учится его сестра, сейчас блуждал по коридорам школы.

Что же так беспокоит Алёшу, почему он не может найти себе место, держится за живот и судорожно пытается сохранять спокойствие?

Всё дело в просроченном йогурте, который он, не удержался, и съел перед выходом из дома. Йогурт этот был куплен сестрой, а значит, его чудодейственный эффект предназначался именно для неё. Но Алёша, так выходит, её спас. Избавил от позора, который мог произойти во время произнесения торжественной речи перед всей школой.

Маленький герой без проблем устроился бы и на втором этаже, вот только… завхоз школы, безответственный человек, не снабдил эту уборную бумагой. Да и ничем, собственно, не снабдил.

Поэтому Алёша, зайдя в туалет на втором этаже и удостоверившись, что ловить тут нечего, отправился на третий. Но и на третьем, что же за напасть такая, ситуация обстояла идентичным образом.

Алёша, в пылу своей младшеклассной юности, как-то уже забредал в конец коридора четвёртого этажа. И опыт этот был, мягко говоря, не из самых благоприятных.

Мало того, что четвёртый этаж — это территория старшеклассников, так ещё и большинство самых злобных учителей обитает именно здесь.

В тот раз Алёшу сюда завели друзья. Как только группа школьников наткнулась на учительницу биологии, что мыла в раковине свою блузку, при этом стоя в одном бюстгальтере, они тут же разбежались в страхе.

С того дня в душе у Алёши поселился почти хтонический страх перед всем, что связано со взрослыми тётеньками и их интимными вещами. Его настолько потрясло увиденное, что во сне ещё несколько дней приходили ожившие дамские лифчики.

Но сейчас с этим страхом было необходимо что-то делать. Другого выхода не оставалось от слова совсем. Алёшу прихватило настолько, что пройти лишние десять метров казалось почти невозможным. А он уже взобрался на четвёртый этаж и для попадания в уборную оставалось преодолеть всего ничего. В ней то точно должна быть туалетная бумага, учителя ведь хорошо заботятся о личной гигиене.

И вот, когда до заветной комнаты остаётся всего несколько метров, Алёша слышит неистовые женские стоны. Поначалу он принял их за работающий неподалёку телевизор, на котором включили программу «В мире животных». Казалось, будто крупным планом и с выкрученным на всю катушку звуком показывали процесс появления на свет детёныша выдры.

Когда Алёша подошёл ближе, он понял, что никакая это не выдра, да и телевизора в туалете быть не может. А пронзительно интонировала как минимум взрослая женщина.

Не понятно что, то ли любопытство, то ли осознание безвыходности ситуации заставило Алёшу открыть туалетную дверь, но он это сделал.

Его незрелому взору предстало такое, что по впечатлениям раз в десять превышает учительницу биологии и её бюстгальтер. Судя по всему, после этого дня, одними лишь неприятными сновидениями не обойдётся. Возможно, Алёшу в будущем ждут походы к психологу и медитативные практики для избавления от детской травмы.

Что же такого увидел маленький, и желавший всего лишь воспользоваться уборной, мальчик?

Сексуально одетая (или раздетая?) женщина сидела на платформе с раковинами, и, мёртвой хваткой вцепившись в керамические выступы, судорожно дрожа и извиваясь, как быстрые качели, перемещалась вперёд-назад. Вперёд-назад. Вперёд-назад.

Прилипнув к ней, и заставляя совершать те самые движения, рядом стоял темноволосый парень.

В один момент, когда женщина достигла пика и голос её усилился до самых высоких нот, она, нечаянно схватившись за кран, вырвала его из раковины. Из образовавшейся дыры хлынул поток воды, который тут же достиг Алёшу. Впрочем, он и без того был уже не совсем сух.

— Упс… — Произнесла женщина и спрыгнула на пол.

Всю работу я проделал ещё полтора месяца назад. Неприступная, на первый взгляд, крепость, была взята, и, хотя я слезал с неё, но лестницу, всё-таки, оставить не забыл. Поэтому, встретившись с Елизаветой Михайловной возле школы, явственно понял, что дело остаётся за малым.

По началу, конечно, мы прошли с ней в актовый зал, дабы посмотреть на нелепые и никому ненужные выступления выпускающихся школьников. От дурацкой самодеятельности я отказался изначально, поэтому не было необходимости сейчас из-за этого терять время на сцене.

Как только я пронаблюдал за выступлением Миши, который перед всей школой подкидывал вверх мятные пряники, и ловил их ртом, то сразу покинул зал. Дабы не вызывать никаких подозрений, попросил Елизавету Михайловну проследовать за мной лишь через несколько минут.

Пока ждал её в коридоре, думал о том, что происходит с моими силами. А происходило с ними именно то, чего я так боялся. Мне становилось мало.

То, что говорил в своё время Игожин, оказалось правдой. И хотя я не высасывал все жизненные силы из беззащитных тёток, тем не менее, со мной творилось что-то похожее. Так как я очень часто в последнее время дерусь в подпольных турнирах, а, следовательно, и питаюсь энергией своих противников через эмоции, то этой энергии с каждым разом требуется всё больше и больше.

Мой сосуд как будто бы быстрее опорожняется, ему уже не хватает того, чего хватало раньше. От этого усиливается и мой голод. Ощущения, испытываемые при этом, довольно трудно поддаются описанию.

Словно бы где-то в сосуде образовалась небольшая дыра, через которую утекает определённое количество полученной энергии.

И ещё. Из-за того, что в драках получаю в основном негативную энергию, то и сам напитываюсь этим негативом. Я хоть и не стал злым, но каким-то более резким, вспыльчивым.

В общем, что-то определённо шло не так. Я хоть и не быстро, но отчётливо это осознавая, двигался в неправильном, губительном направлении. И как исправлять это — совершенно не понятно.

Придурок Игожин, даже если я до него и доберусь, не сообщит мне ничего интересного по поводу наших с ним сил. На то он и придурок. А что касается того самого, секретного «третьего попаданца», о котором он мне так и не успел рассказать — с ним тоже не удавалось встретиться.

Хотя очень часто и казалось, что я был близок. Но, по итогу, ничего не происходило…

Встреча с Игожиным имела смысл только в этом плане. Вдруг, его сведения о «третьем» как-то смогли бы мне помочь. Но… и это далеко не точно.

Тем временем отворилась дверь, ведущая в актовый зал, и сначала на меня вылилось гнусавое завывание школьников, а потом показалась и Елизавета Михайловна. Она поднесла ладонь к горлу, тем самым показывая, где у неё всё это сидит, и затворила гибельное пространство.

Увидев меня, повеселела в лице и пошла навстречу.

— Где? — Задал я простой и конкретный вопрос.

— На четвёртом этаже, где в последний месяц только уборщица появляется, есть один туалет…

— Понял. Не продолжай.

После этих слов спустя минуту мы уже стояли в относительно цивильном для такой школы туалете и целовались.

Это был мой первый близкий контакт с женщиной в этом теле. Первый, и один из самых удачных, учитывая опыт всей предыдущей жизни в теле Антона Боголюбского. Но, как обычно, я не стал бы останавливаться на этом моменте, если бы он ограничивался только сексуальным удовлетворением. Нет.

Дело обстояло следующим образом.

Во время близости с Елизаветой Михайловной я явственно чувствовал, как не чувствовал это даже во время контактов с противниками во время битв, то, как у нас с ней происходит некое единение. И это я не про розовую сопливую ерунду. Ведь когда ты занимаешься с человеком любовью, ты словно испытываешь с ним одни эмоции, подвергаешься общему настроению.

И благодаря этому я ощущал, как могу использовать её энергию как свою, а также передавать собственную! Вот это новость.

Когда Елизавета Михайловна почти что дошла до конечного пункта, то я не смог удержаться, и каким-то образом передал ей на мгновение свою силу. Так она силой тут же воспользовалась, да кран из раковины вырвала.