Та самая (СИ) - Гречушная Вера. Страница 21

Я старалась не пользоваться общественным транспортом, маршрут которого пролегал мимо дома Богдана. Не хотелось смотреть с тоской на его окна, гадая: свет не горит, потому что он не дома или… потому что он там не один? Но иногда не было иных вариантов и приходилось ехать на автобусе по знакомой до боли улице.

— пел в наушниках свою грустную балладу Дима Карташов в этот момент. Я закрывала глаза и отворачивалась от окна, стараясь сдержать подступившие слёзы.

Весной я возобновила свою работу фотографом (которую забросила на несколько месяцев после расставания с Даней — не было вдохновения) и потихоньку смогла вернуть старую клиентскую базу, подтянув при этом новеньких. Плюс — готовилась к последней сессии, писала сама диплом. Папа и подруги так же старались не давать мне страдать, не оставляя надолго одну и вытаскивая из дома на какие-либо мероприятия.

Потихоньку меня стало «отпускать». Рана уже не кровоточила, зарубцевалась, а я не проявляла мазохистских наклонностей и не ковыряла эту болячку. Все наши с Богданом фотографии и видеозаписи перенесла на флешку и закинула её в нижний ящик письменного стола — удалить памятные снимки рука не поднялась. Все его подарки — игрушки, аксессуары, предметы декора — собрала в сумку, запрятав ту в недрах кладовки. Запретила себе думать, вспоминать и говорить вслух что-либо о Дане, словно замок повесила на собственную память.

Я перекрасила волосы в блонд (нет-нет, вовсе не повторяла за Лилечкой!). В сочетании с карими глазами это смотрелось необычно, да и окружающим понравились мои изменения. Девчонки сказали, что я стала похожа на Бритни Спирс — в её лучшие годы, конечно же. В общем, всеми силами я старалась начать новую жизнь. Без Бога.

И вот теперь я смотрю на Его фотографии с другой девушкой, сделанные собственноручно, и понимаю, что все мои попытки продолжить спокойно жить летят в тартарары. Болячку жестоко срезали острым лезвием и всё то, что пряталось под ней, теперь бурным потоком струилось по моим венам, царапало и обжигало душу. В нашем городе сотня фотографов: ну почему — почему, господи! — Кристина написала именно мне?

12

Я внимательно рассматривала получившиеся снимки. Косички-«зизи» Богдана сменились стильной короткой стрижкой — именно поэтому я и не узнала его со спины. Зато такие родные черты лица… Мне казалось, что образ Дани всё-таки стёрся за прошедшее время из моей памяти, но нет — я помнила каждую черточку, каждую родинку. Запястье его правой руки было перехвачено широким кожаным браслетом. Совпадение или Богдан, так же как и я, прячет нашу татуировку?

Между ним и Кристиной я почему-то не чувствовала сильных эмоций — что вовремя съемки, что сейчас, глядя на снимки. Да, обнимались, целовались (у меня дрожали руки, и много смазанных кадров получилось именно в эти моменты), изображали влюбленный взгляд, смотря друг на друга, но всё это было как-то… без особых эмоций. Словно просто для галочки им оказалась нужна эта фотосессия. Или мне просто хотелось так думать?

Но что скрывать: они очень гармонично смотрелись вместе. Кристина внешне такая же неформальная, как и Богдан. Её татуировки, стиль одежды, прическа — всё перекликалось с его образом. Будь у Данчика до сих пор дреды, то с их парочки можно было иллюстрации для комиксов рисовать! Может, и мне надо было стать вот такой, чтобы сохранить интерес Богдана к себе?

У Дани не дрогнул ни один мускул, когда он увидел меня, а голос буднично и как-то равнодушно произнёс: «Привет». Однако в глазах парня я всё-таки заметила промелькнувшее удивление. Неужели Кристина не сказала ему заранее, кого пригласила быть фотографом? Или она даже не в курсе, что мы были в отношениях?

«А Богдан шустрый парень, оказывается! Всего за полгода успел сменить Лилечку на Крис, да еще и позвать её замуж!» — подумалось мне. На глаза навернулись слёзы, которые я упорно пыталась сдержать. Нет, ну каково узнать, что бывший парень, с которым у вас была какая-то нереально-счастливая любовь, спустя несколько месяцев после расставания собирается жениться на другой девушке! Значит, я всё-таки была не той, а Кристина — та самая, с которой на третий день знакомства Богдану захотелось пойти в ЗАГС? Классно! А мне теперь их свадьбу придётся снимать — дёрнул же черт согласиться на просьбу Крис! И как я это буду делать? И как заниматься обработкой сегодняшних фотографий? Это выше моих сил… Я смотрела на них, а внутри меня словно скручивался тугой болезненный узел. Может написать Кристине, что у меня случайно «форматнулась» флешка? Хорошо, а какую отмазку придумать, чтобы не быть фотографом на этой свадьбе?

«Просто не приди! Заодно и отомстишь им», — посоветовал чёртик, но я отмахнулась от него. Во-первых, мне не хочется портить свою репутацию фотографа, а такой инцидент явно отразится на ней! И во-вторых, Кристина передо мной ни в чем не виновата. Да и Богдан, в общем-то, тоже. В конце концов, он ведь никогда не говорил, что будет жить монахом, если вдруг мы расстанемся. И жениться на мне он тоже никогда не обещал. По крайней мере, даже не заикался об этом.

«Найду среди знакомых фотографов себе замену, — решила я, — а Кристине скажу, что мне нужно срочно уехать из города».

Я листала фотографии Богдана и его невесты, приближала, чтобы рассмотреть детали — по второму кругу, третьему, четвёртому… Глаза болели, а лицо щипало от солёных слёз, которые никак не хотели заканчиваться. Я уже не видела картинку на экране, но продолжала щелкать на кнопку «мыши», сменяя один кадр другим…

Из этого мазохистского ада меня выдернул голос папы:

— Инна, ты дома?

Я с силой оттолкнулась ладонями от стола, заставляя компьютерное кресло на колесиках отъехать в сторону, и, вскочив на ноги, бросилась в коридор.

— Папочка!

Он подхватил меня в свои объятья, а я, уткнувшись лицом в его пиджак, громко разревелась.

— Солнышко, что такое? Что случилось? — испугался отец.

— Мне так плохо, пап! Так плохо…

Через час поток слёз и откровений иссяк. Я немного успокоилась и легла в постель, чтобы отдохнуть — мой организм испытал резкий упадок сил.

— Хочешь, сбегаю в магазин за чем-нибудь вкусненьким? — предложил папа, ласково гладя меня по голове как маленькую.

— Хочу, — слабо кивнула я.

— И что купить?

— Мороженое. Но не магазинное, а из «Макдоналдса», клубнично-шоколадное.

— Хорошо, солнышко. Скоро буду, — пообещал папа и, поцеловав меня в лоб, вышел из комнаты. Я перевернулась на бок и взяла в руки свой телефон: надо написать Алёнке о сегодняшнем событии. Скорее бы она вернулась из отпуска! Мне необходимо выговориться не только папе, но и лучшей подруге, почувствовать её поддержку.

В «Контакте» висело несколько непрочитанных сообщений. Я не хотела их открывать, так как настроение с кем-либо переписываться у меня отсутствовало (кроме Алёны), но палец по привычке нажал на диалоги.

«Не ожидал тебя увидеть», — сразу бросилось в глаза сообщение. ОТ НЕГО.

У меня задрожали руки. Это не галлюцинация? Богдан реально написал мне??? Но почему он решил это сделать?

Последним нашим общением был тот декабрьский разговор через дверь. Даже на новый год, дни рождения и прочие праздники мы не поздравляли друг друга. Но, несмотря на своё табу о просмотре страничек Дани в социальных сетях, из «черного списка» его аккаунт я всё-таки убрала — буквально два месяца назад.

«Я тоже не ожидала тебя увидеть. Странно, что Кристина решила пригласить фотографом бывшую девушку своего мужа», — дрожащими пальцами набрала я ответ. Богдан в этот момент был «онлайн».