Как на роду написано ... (СИ) - Борискин Александр Алексеевич. Страница 10

- Понимаете, господин Северцев, мы оказались на новом для нас банковском рынке Англии, где отсутствуют соратники, а в наличии только соперники, объединившиеся в единый фронт против нас. Только стремительные действия, направленные на рост количества клиентов и объёма вкладов в банк позволят нам удержаться в регионе и заявить о себе как сильном игроке! Поэтому ранее установленные возглавляемому Вами филиалу банка плановые показатели на первое полугодие 1921 года удваивается! Я понимаю всю сложность Вашего положения, но ничего не могу поделать: решение Попечительского Совета банка требуют от меня только их исполнения. А я, соответственно, от Вас! – объяснял Северцеву текущее положение дел в банке новый помощник Управляющего банком, срочно вызвавший его в Барселону.

- Господин помощник Управляющего банком, я понимаю задачи, поставленные передо мной Вами и Попечительским Советом, однако не вижу никаких дополнительных ресурсов, переданных мне и позволяющих обеспечить рост плановых показателей филиала в два раза за полугодие! Ни увеличения фонда заработной платы для найма опытных специалистов, ни предложений и инструкций по внедрению новых банковских инструментов, ни помощи хотя бы временно командированными сотрудниками головного банка. Если фактические показатели филиала банка к середине 1921 года достигнут вновь утверждённых, это будет означать, что выработка на каждого работника филиала превысит выработку работника головного банка на семьдесят пять процентов! Это немыслимо!

- По большому секрету могу сказать, что никто не будет применять к Вам никаких дисциплинарных воздействий, если показатели филиала увеличатся всего в полтора раза! Меньше – недопустимо. Иначе Вы будете иметь дело уже не со мной, а с новым помощником Управляющего банком. И ничего хорошего Вас в этом случае не ожидает. Если же озвученные мною показатели будут Вашим филиалом достигнуты, премия в размере трёхмесячного оклада Вам гарантирована. Также Ваши работники получат премию в размере их месячного оклада.

- Даже не знаю, что Вам ответить, господин помощник Управляющего! Если бы речь шла хотя бы о десятипроцентном годовом росте показателей филиала по сравнению с плановыми – я бы мог согласиться, но поставленные Вами задачи мне не по силам. Я могу немедленно написать заявление об увольнении по собственному желанию!

- Давайте не будем торопиться! Заявление можете написать, но увольнять Вас я сейчас не буду. Когда пройдёт полгода, и если Вы будете уволены в случае невыполнения плановых показателей, но при этом хоть на десять процентов их превысите, то будьте уверены: если я останусь на этой должности, обещаю, что обеспечу для Вас «тёплое» местечко в головном банке. Я Вас больше не задерживаю!

«Откровенное выкручивание рук! Слышал о таких методах работы с вновь назначенными директорами филиалов от старых работников банка, но как-то не верилось. Теперь – верю. И зачем мне надо тратить нервы, силы и здоровье, если такая практика руководства и дальше будет продолжаться? Надо за эти полгода решить, пользуясь положением директора филиала, свои финансовые проблемы и спокойно поменять место работы, например, уехав в Америку. Вот этому плану я и буду следовать.»

Последующие несколько месяцев слились в сознании Северцева как череда проблем и задач, которые постоянно требовали немедленного решения, иначе все планы могли просто пойти прахом. Поиск профессионалов в открытые им филиалы в Шотландии и Уэльсе, аренда помещений и их оснащение необходимой техникой, агрессивная рекламная политика, постоянное посещение местных бизнесменов и промышленников, беседы с ними, агитация использования новых банковских продуктов, разработка системы льгот и преференций для новых клиентов – физических лиц, и т.д. и т.п. Уж такой у Северцева был характер: не мог он так просто опустить руки и без борьбы отставить порученное дело, занявшись собственными делами.

Пришлось неоднократно посещать Эдинбург и Кардифф, где располагались филиалы, причём Эдинбург чаще, так как там реально ощущалось биение жизни и желание жителей Шотландии сделать всё возможное для выхода из кризиса: создавались мелкие предприятия по обработке сельхозпродукции и вылавливаемой в Северном море рыбы, мастерские по ремонту бытовой техники, маленькие заводики по производству стройматериалов на базе имеющихся отвалов у заброшенных угольных шахт… И всё это на фоне галопирующей инфляции и большой безработицы.

Так, в одну из поездок в Эдинбург, Северцев совершил поездку вдоль залива Река Форт и посетил город Массельборо - местный административный центр, ранее являвшийся «столицей» угольного района Шотландии, превратившегося в пустоши из-за большого количества заброшенных шахт. Тут тоже ощущалось некоторое оживление как общественной жизни, так и желание освоения пустоши. Как факт этого ему привели пример приобретения неким эсквайром Лео Стоуном небольшого по площади района пустоши с планами его освоения и расширением этого участка до моря. На конкретный вопрос по характеру планируемых работ этим инвестором Северцев ответа не услышал, но получил обещание, что при следующем посещении этим господином Моссельборо ему обязательно будет доложено об интересе банкира и предложено им встретиться для налаживания деловых связей.

«Едва ли эта встреча, если она и состоится, чем-то мне поможет: я практически решил все свои вопросы и в банке меня уже ничто не держит.»

    Однако, уже спустя три дня, когда он заканчивал текущие дела в Шотландии, его секретарь сообщила, что в приёмной филиала банка в Эдинбурге находится господин Лео Стоун и просит его принять для обсуждения вопросов долговременного делового сотрудничества.. 

Часть вторая. Оператор памяти.

Глава первая.

Лев Алексеевич Князев – молодой парень, только что сдавший экзамены за пятый курс Санкт-Петербургской медицинской академии, ехал в метро к месту своей месячной практики. Это была областная клиническая больница, что располагалась в Выборгском районе Питера. Ничего хорошего от практики Лёва не ожидал: подай, принеси, подержи, переложи, прижги и т.п. За эту сессию он сильно вымотался. Хотелось просто отдохнуть.

«Честное слово, на первых четырёх курсах мне было легче, чем на пятом! Сокурсники считают, что это не так, но я - то сужу по себе! А после того, как побывал на экскурсии в лаборатории, где нам продемонстрировали работу томографа, постоянно стали мучить головные боли. Вот кто меня заставил демонстрировать на себе работу томографа? Преподаватель вызвал желающего-демонстратора из группы студентов. Никто не хотел стать экспонатом, на котором продемонстрируют работу МРТ, но кто-то ведь должен им быть! А тут еще Людочка Белова так на меня смотрела! Ведь в этот раз была её очередь демонстрировать на себе работу очередного медицинского оборудования. Пришлось пойти на встречу немой просьбы симпатичной девушки! И что в итоге? У меня стала часто болеть голова. Людочка как гуляла с моим приятелем одногруппником Лехой, так и продолжает гулять. Лёха как избегал посещения всяческих экскурсий в институте, так и продолжает это делать. Ведь за всё время учёбы ни разу не выступал в роли экспоната! И ничего за это ему ни разу не было. Где справедливость? Недаром говорят: нет её! Есть только удача оказаться в нужное время в нужном месте, или не оказаться. А я вот оказался. И теперь за это страдаю!»

Поезд приближался к станции «Гражданский проспект», где Лёва должен выходить из метро.

Лев был блондином, выше среднего роста, с приятным лицом, спортивной фигурой. Но почему-то с девушками ладить у него никак не получалось. Так было в школе, так осталось и в институте. И ведь парень он был не стеснительный, много знал, умел, только предпочитал одиночество. Вроде появилась у него девушка в конце первого курса. И гуляли вместе, и на танцы ходили, в студенческом клубе часто бывали, а вот не сложилось. На втором курсе у неё новый ухажёр появился. Расстались они тихо, без объяснений и нервотрёпки. Как известно, нервы не восстанавливаются, и тратить их на безнадёжное дело Лёва посчитал глупым занятием. Сам он был питерский, вырос в Крапивном переулке около Гренадёрского моста. Сел на трамвай – и через семь минут около медицинской академии. Жил в двухкомнатной квартире. Один. Родители умерли в 2011 году. Один за другим. Хорошо хоть от них остались накопления: их должно было хватить на жизнь до конца учёбы в академии. А потом переходить на собственный кошт.