Падшие Ангелы (СИ) - Блэйс Кэтрин. Страница 52

— Отлично.

Кай звучал холодно, отстраненно и это никак не вязалось со словами, что он шептал ей ночью. Это не было похоже на мягкий хрип его утреннего голоса, что ласкал ее ухо еще десять минут назад.

Парень отодвинулся от нее и еще раз окинул ее с ног до головы.

— Убирайся, — холодно сказал он, а затем вышел из комнаты.

Кара несколько раз втянула в себя воздух и моргнула, чтобы сбить скопившиеся в уголках глаз слезы.

Затем она свешивает ноги с другой стороны кровати, находит глазами свалившееся кучкой изумрудное платье, что ночью полетело в сторону в порыве страсти. В памяти невольно всплыл момент, когда Кай скользил пальцами по ее голой спине, задевал подушечками чувствительные места на шее, оставлял свои метки рядом с ее меткой хранителя. Кара тряхнула головой, отбрасывая наваждение и натянула платье. На прикроватном столике в ножнах аккуратно лежал ее клинок, который она быстро прицепила на бедро.

Она мельком бросила взгляд на себя в зеркало: волосы растрепаны, на ключицах видны следы того, что она не считала ошибкой, а на руке виднеются две побелевшие точки от клыков. Метка, что всегда будет напоминать ей о собственной слабости.

Кай был прав. Нужно убираться.

Кара вышла в гостиную, оглянулась по сторонам, вокруг оставались следы его крови, возле дивана валялись ее босоножки. Она даже не помнила, как сняла их.

Кай стоял к ней спиной, прислонившись к кухонной тумбе, его костяшки на руках побелели от напряжения и вжимались в дерево с такой силой, что, казалось, оно сейчас треснет. На кухонном столе, где несколько недель назад они пили утренний чай, стояла склянка с зеленой жидкостью.

Вампир услышал ее шаги, но не обернулся.

— Выпьешь это, когда будешь ехать домой, — сказал он холодно. — Восполняет потерянную кровь.

Кара подошла к столу, обхватила сосуд дрожащими руками и снова посмотрела на его спину. Кай вытянулся. Она все ждала, что он повернется, попросит ее остаться, но он… он остался стоять на месте.

— Ты сказал, что не хочешь, чтобы я сожалела о том, что было. И мне не жаль о прошлой ночи, но ты… Ты, Кай, моя самая большая ошибка и мой самый большой грех.

Кара поджала губы, сунула бутылочку в сумку и покинула его квартиру.

Ветер больно ударил ее по щекам, когда она очутилась на улице, девушка сделала несколько глубоких вдохов и попыталась прийти в себя.

Она не заплачет. Не будет истерить. Она сильная и со всем справится. Просто очередной шрам, с единственным отличием от остальных в том, что не снаружи, а прямо на сердце.

Девушка остановила такси и направилась домой. Водитель странно косился на нее, когда она запрокинула голову и выпила содержимое склянки. Забавно, что она слишком поздно осознала, что это могла быть ловушка — отрава. Кай не мог причинить ей вреда физически, но яд попал бы в нее на добровольной основе. Эта мысль прервалась другой, не менее абсурдной — она верила, что Морган бы так не поступил. Слишком скучный трюк. Нет, в день, когда они будут сражаться насмерть, он захочет обойти щит, причинить ей вред, выпустить ее кровь, как этой ночью. Щит не сработал, потому что Каре не хотели причинить вреда. Потому что он, Кай Морган, не пытался сделать ей больно. Не больнее, чем обычно.

«Если бы я хотел тебя убить, отравление — последний способ, который бы я выбрал» — вспомнилось ей такое, казалось бы, далекое воспоминание.

Вязкая жижа потекла по горлу, она была вязкой на вкус, как хурма. Интересно, зачем Каю крововосполняющее зелье? Так часто спасает девиц, что пытался осушить? Как бы там ни было, боль и головокружение прошли, оставляя после себя только отголосок в виде воспоминаний.

Кара невесело усмехнулась. Кай спас ее от похмелья. Теперь у них один — один.

Машина подъехала за пару улиц до центра, МакКонарс расплатилась и направилась домой.

Ей нужно было выпустить пар и Кара знала, куда направится сразу после того, как сбросит это чертово платье, завесит его в самый темный угол шкафа и поклянется больше не надевать. Хватит.

Хранительница вошла в центр и сразу поплелась вверх по лестнице, зашла в свою комнату, взяла вещи и снова покинула комнату, чтобы принять душ. Она бы солгала, сели бы сказала, что мечтает смыть с себя запах ягодно-мятных сигарет и вкус кардамона.

— Уже вернулась? — поприветствовала ее Лиди, которая тоже открывала свою комнату. Во вчерашней одежде.

— Д-да, — выдавила Кара. — Ты тоже не ложилась?

— Ночь слишком прекрасна, чтобы бояться совершить глупость и запереться в комнате, не считаешь?

— Может без глупостей было бы проще.

Уинман грустно улыбнулась.

— Тогда не было бы никакого интереса. В темноте все монстры кажутся привлекательнее, Кара.

Внутри живота скрутился узел из нервов. Лиди не могла знать. Кара одеждой в руках прикрыла две точки на запястье, но от следов на шее никуда не деться.

— И поддаваться им вовсе не слабость, это риск. В наших жизнях так много запретов, что иногда кажется, а жизнь ли это? Иногда мне кажется, что все это так бессмысленно, что хочется сдаться. В конечном итоге, мы все равно умрем, а от клыков падших, лап демона или разбитого сердца, какая разница? В любом случае придется заплатить высокую цену. Нужно просто быть готовыми, когда они выпишут счет.

Рука Лиди легла на ручку ее спальни, и она в последний раз посмотрела на Кару.

— Мне бы хотелось, чтобы мы стали просто свободными, понимаешь? — прошептала она и шагнула к себе, не дослушав ответа.

Кара не ожидала, что по ее щекам скатятся две слезинки, а горло сдавит невидимая рука обета, что она дала, когда ей наносили метку.

«… Клянусь служить Всевышней цели, жить с верой в сердце и душе, почитать Закон, как братьев и сестер своих…»

Она поклялась и к этой клятве ее готовили с детства, тогда почему это оказалось так тяжело?

Девушка тряхнула головой и вошла в ванную, сбросила с себя платье и вцепилась пальцами в раковину. Она стояла перед зеркалом в одном лишь белье, на теле остались метки от Кая. Она медленно провела по ним подушечками пальцев, слегка нажала, чтобы убедиться в их реальности и вздрогнула, когда осознала, что это не сон. Не часть ее больной извращенной фантазии. Кара окинула себя взглядом сверху вниз и зацепилась за небольшой багровый участок на бедре. Кай не целовал ее там так. Она прикоснулась к пятнышку рукой, оно было слегка шершавым, будто покрытым корочкой. Это был след его крови на ее бедре. Наверное, он оставил его, когда прижимал ее, чтобы быть ближе или когда перевернул ее под себя, чтобы им было комфортнее продолжить. На секунду, Кара даже пожалела, что собственный организм сыграл с ней такую злую шутку. Если в конце концов это разбило ее сердце, она могла бы потребовать взамен чего-то большего, чем просто поцелуев.

Кара снова и снова кусала губы, чтобы не издать всхлипов и не выдать свою истерику. Она залезла под душ, осела в ванной и просто сидела, пока горячая вода не сменилась холодной, а тело не начало покрываться мурашками. МакКонарс смотрела, как в сток утекают ее слезы и следы крови на ее теле.

На душе было паршиво и омерзительно пусто. Еще несколько часов назад она ощущала благодатный покой, а теперь хотелось вывернуть себя наизнанку.

Каре пришлось взять себя в руки, обтереть тело полотенцем, тереть его до покраснения, чтобы прийти в себя. Девушка натянула на себя привычное облачение хранителя, захватила вещи и снова вошла в свою комнату. Она не будет стирать это платье. Просто не может. Плевать, если на нем остались капли крови, на нем остался и запах этой ночи. И его она не забудет.

Кара аккуратно повесила платье в шкаф и снова направилась к выходу, прямо в спортивный зал.

Раньше ей нравились тренировки на ловкость и равновесие, потому что только на высоте ты можешь ощутить весь риск своего положения, балансировать, чтобы не свалиться в бездну, потому что, если оступиться — схватиться будет не за что.

Кара залезла на балку под потолком, сделала один шаг, потом второй. Ноги непривычно подкашивались, брус трясся, а легкие наполнялись кислородом, который в такой ситуации ценился выше. МакКонарс повернулась лицом к окну, чтобы полуденное солнце осветило ее лицо. Тепло ласкало кожу, подсвечивало волосы, скользило по шее и рукам так медленно, что это стало похоже на пытку. Кара сделала глубокий вздох, оттолкнулась ногами и приземлилась назад, вскинув руки вверх. Под ней было метров двенадцать высоты, не меньше, а падение грозило тяжелейшими травмами. Может ее ребра бы треснули и проткнули легкие или сердце. Может это помогло бы хотя бы чуть-чуть утолить боль. Но нет, теперь она стояла твердо, не пошатывалась и смотрела прямо перед собой.