Брак во имя Альянса (СИ) - Штерн Оливия. Страница 14

       Я прищурилась. Оружия… не было при нем. По крайней мере, на виду.

       - Дайте пройти, - бросила я.

       До Кабальди оставалось несколько шагов, он все так же стоял, не двигаясь. А я почувствовала, как внутри медленно просыпается страх. Или он настолько самоуверен, или… просто уверен в собственных силах?

       - Лучше бы вам вернуться к себе, Марго, - фамильярно протянул он, - мы также заинтересованы в вашем присутствии на территории девиран.

       - Понятно, - я кивнула, разжимая руки.

       Экзокостюм, наборы жизнеобеспечения – все с грохотом полетело на пол. А я… Уже прыгаю, и лечу, разворачиваясь так, чтобы вырубить Кабальди ударом в голову. И он неожиданно в последний момент уходит от атаки, так незаметно, филигранно. В следующий миг уже я ставлю блок, разворачиваюсь, успеваю встретиться с ним взглядом… он отскакивает, а потом… что-то кольнуло в шею.

       Я инстинктивно махнула рукой, стряхивая на пол иглу-дротик.

       - Ах ты, сволочь!

       И почти мгновенно перед глазами все поплыло. Не знаю, чем был намазана игла, но больно не было, я не задыхалась. Все же не яд? Но зачем ему?.. Тело сделалось ватным и почти невесомым, и я, словно в замедленной съемке, падаю, все ниже, ниже… Перед глазами – серый пол, блестящий, уходящий вдаль.

       Я почувствовала, как кто-то дернул меня за волосы, больно, жестко, приподнимая голову. Кабальди зашипел в лицо, брызгая слюной.

       - А теперь слушай меня. Мишель велел, чтобы тебя любыми средствами, в любом виде отправили к девиранам, понятно? Будешь точкой входа в их сеть для наших программных агентов, уж постарайся это обеспечить. И будешь делать все, что от тебя захочет тварь, поняла? Иначе твоего драгоценного папашу найдут без головы.

       Мишель. Все-таки он. Мужчина, которого я когда-то любила, но от которого ушла.

       Мысли начали путаться, я куда-то плыла, и это было даже приятно – тело словно покачивается на волнах, и вокруг – бархатная, мягкая тьма. И мне кажется, что я слышу голоса. Жаль только, что того, единственного, кого бы хотела слышать, рядом было.

ГЛАВА 3. ТЕРРИТОРИЯ ВРАГА

       Так тяжело открыть глаза, как будто и не веки – а мягкие, липкие и совершенно безвольные вареники. Зрение расфокусировано, ничего не вижу, лишь пятна, расплывчатые, постоянно движущиеся. Тело тоже из теста. Я его чувствую, но не могу шевельнуться. Но слух… слух вернулся. И где-то там, среди колышущихся цветных пятен, я слышу знакомые голоса. Кабальди, Фирлэйм… Кажется, фон Риггерт. И еще один голос, который не может принадлежать человеку, потому что так разговаривают андроиды и промышленные роботы: на одной ноте, с одинаковыми паузами между словами.

       - Почему в таком состоянии? Я полагал, что брак у жителей Альянса подразумевает нечто другое.

       - Мы приносим извинения, медиум, - кажется, это суетится Фирлэйм, - но госпожа Росс не оповестила нас о том, что не совсем здорова. Вы же видели? Она подписала согласие, ваш брак абсолютно законен и имеет силу на всей территории Альянса. Госпожа Росс немного понервничала, и у нее случился приступ. Мы были вынуждены оказать необходимую помощь, ну а коль скоро вы торопитесь покинуть «Содружество», то приходится предоставить вам вашу законную жену в столь неприглядном состоянии.

       - Я понял, - звучит нечеловеческий голос, - надеюсь, она скоро придет в себя? Иначе это будет расценено как недружественный жест Альянса.

       - Разумеется, госпожа Росс очень скоро придет в себя. Несколько часов, эквивалентных земным – и она полностью будет в норме, - а это голос Кабальди. Чтоб тебя…

       И… мне кажется – или так оно и есть? – мое тело начинает куда-то плавно двигаться.

       Над головой медленно проплывают яркие пятна потолочных ламп. И мне делается так жалко себя, что слезы катятся по щекам – а я по-прежнему не могу шевельнуться. Закрываю глаза. И все равно тихо плачу, вздрагиваю, и так невозможно противно это деревянное тело, которое все ощущает – но над которым я не имею власти.

       Движение продолжается. С остановками. Кажется, я плыву на транспортировочной платформе. Куда? Понятно, куда… Все-таки они меня отдали ему. И Альянс, который решил, что неплохо бы на борту чужого корабля иметь шпиона, и противники девиран, которые тоже решили, что неплохо бы обзавестись точкой входа в чужую сеть. А Мишель… Он, выходит, тоже меня отдал. Неудивительно. Ему есть на что обижаться, ведь это я его бросила, потому что поняла: нам с ним не по пути. А может быть и потому, что сердцем стремилась к Алексу, вечно молчаливому, такому серьезному. Да, Мишель так меня и не простил. Если Кабальди не солгал, то именно Мишелю пришлась по вкусу мысль сделать из меня агента на вражеском корабле. А что дальше? Как далеко они зайдут? И что будет с моим папой?

       Мысли шевелились вяло, точно умирающие на солнцепеке рыбешки. А платформа все двигалась, вперед и вперед. Я снова приоткрыла слезящиеся глаза, чтобы увидеть расплывчатые пятна – и так получилось, что взгляд выхватил светящийся прямоугольник, а посередине – черное громадное пятно, расплывшуюся тьму. Девиранина.

       Всхлипнув, поймала себя на том, что даже челюстями двигать не могу – стиснуты до боли в мышцах, неподвижны. Чертов Кабальди, что он мне вколол? Что они вообще со мной сделали? Не помешает провести полную диагностику… Хотя о чем я? Откуда у девиран диагносты, способные считывать состояние человеческого тела?

Платформа продолжила движение, плавно перемещаясь, судя по всему, внутрь девиранского челнока. Некоторое время мы двигались по темно-зеленому коридору, по которому время от времени как будто пробегали световые импульсы, затем в глаза ударил яркий, до боли, свет. Я зажмурилась. Похоже, ближайшее время я смогу шевелить только веками.

       Но проклятое тело… оно чувствовало, оставаясь совершенно неподвластным мне. И я заорала от ужаса… а на самом деле, замычала, когда меня коснулись руки в матерчатых перчатках. Он подсунул одну руку мне под шею, другую – под сгиб колен, и легко поднял. А я все мычала и не могла остановиться, мне жутко хотелось, чтобы была возможность просто выдраться из тела, оставить этот мешок из мяса и костей, а самой улететь. Или исчезнуть. Что-нибудь, лишь бы не было этой жуткой правды: меня настигло самое страшное, что вообще могло со мной приключиться. И прикосновения чудовища были пыткой, они жгли огнем, заставляя корчиться и орать в агонии – но на самом деле я по-прежнему оставалась неподвижным бревном. Мычащим бревном. Сердце колотилось где-то у самого горла, я даже не сразу поняла, что меня уже никто не трогает, и что я лежу на чем-то упругом. Амортизационное кресло? Возможно…

       Картинка перед глазами стала четче, я видела вокруг себя зеленоватую обивку, и странные узорчатые световые импульсы, по ней бегущие. А еще я видела массивное кресло пилота перед собой, и руки, затянутые в черную ткань на подлокотниках.

       Вжжжух!

       Меня мягко вдавило в кресло. Вот и все… Прощай, «Содружество». Огромной ошибкой было лететь сюда, ошибкой было считать, что я начну новую жизнь, свободную от страхов, от тоски, что режет похлеще ножа. Ужасной глупостью было поверить своему первому мужчине, который так меня и не простил, и отдал на съедение чудовищам – просто потому, что ему и его друзьям так было удобно.

       Я снова заплакала. Просто так, от жалости к себе. Каждая женщина должна иметь право поплакать просто потому, что никто другой ее не пожалеет. Я тихо всхлипывала, прикрыв глаза, и все больше мне хотелось вырваться на свободу, оставив мертвое тело здесь, в этом странной кабине. Вдруг подумала о том, что, возможно, в самое последнее мгновение, когда я уже буду на пороге вечности, снова увижу Алекса. И этого будет довольно перед тем, как провалюсь в вечное ничто.

       Он снова стоял перед глазами, как живой. Но не такой, каким я его запомнила, у мостика разваливающегося корабля, а серьезным молчаливым молодым мужчиной, с которым меня познакомил Мишель.