Геомант. Последний из рода (СИ) - Коротков Александр Васильевич. Страница 3

— Димитр, тебе не стоит тут находиться. — девица смешно наморщила носик. — Мне очень понравились твои стихи, но если тебя увидит Ириний…

— Какой еще Димитр? Что за Ириний? Где я нахожусь?!

От удивления она едва не подавилась коктейлем, который потягивала через трубочку:

— Что с тобой, Димитр?

Что происходит? Почему я не могу ответить Офелии? Почему я не могу пошевелить рукой?! Мамочки! Мне что-то подмешали в коктейль?

Новый голос прозвучал прямо в голове, заставив меня вздрогнуть. ЭТО ЧТО ЕЩЕ ТАКОЕ? Эти мысли ко мне никакого отношения не имеют. Тогда кто это сказал… или подумал?

Пока я мучительно соображал, на месте ли моя крыша или уехала в неизвестном направлении, Офелия посмотрела куда-то мне за спину и с округлившимися глазами затараторила:

— Уходи скорей! Ириний идет сюда!

Я обернулся и увидел трех парней, с решительными рожами шагающих в направлении моего диванчика. Ребята явно были не в лучшем настроении, грубо расталкивая всех, кто неудачно подвернется под руку. Что характерно — никого подобное поведение не возмутило. Посетители предпочитали отвести глаза. Даже те, кто оказался на полу после толчка. Какие-то местные авторитеты?

— Как ты посмел заговорить с моей девушкой, рифмоплет?!

— Ириний, он просто проходил мимо и уже уходит…

— Заткнись, Офелия! Я не с тобой сейчас разговариваю!

Голос главаря звенел от злости. Даже удивительно, что этот светловолосый худощавый парень с узким лицом, острым подбородком и гневно раздувающимися ноздрями явно верховодил в этой компании. Его дружки размерами раза в два превосходили своего вожака. Этакие ручные бычки, ничего и никогда не делающие без команды.

Во время моего обучения инструктор по рукопашному бою не раз и не два повторял: первое правило ненужной драки — попытаться избежать драки. Поэтому я, стараясь не делать резких движений, поднялся, вскользь отметив, что тело перемещается как-то не так. В иной ситуации я бы уделил этому самое пристальное внимание, но не тогда, когда на тебя быкует какой-то папенькин сынок в компании двух горилл-телохранителей:

— Я приношу свои извинения, если чем-либо оскорбил вас. Я просто проходил мимо, но решил угостить девушку коктейлем. Не знал, что она занята. А теперь прошу меня извинить…

Пытаюсь протиснуться между ними, но блондин преграждает мне дорогу:

— Ты действительно думаешь, что отделаешься так просто, червяк? Урок еще не закончен, любитель стишочков!

Парень сгреб меня за рубашку на груди и замахнулся кулаком. Второе правило, которое любил повторять мой инструктор по рукопашному бою, гласит: если драка неизбежна — не расшаркивайся перед противником. Из строя выводи быстро и по возможности так, чтобы враг нескоро смог подняться с пола. Или не смог никогда.

Хватаю его за руку, выворачиваю и кулаком свободной руки ударяю в обнаженную шею. Не сильно, чтобы не повредить гортань, но достаточно для того, чтобы парень закашлялся в попытке вдохнуть коплю воздуха и рухнул вниз. Девушка на диване неверяще смотрит на происходящее, а вот бычки, необремененные мыслительными процессами, сразу же рвутся вперед.

Голая сила всегда пасует перед умением. Поэтому перехватываю нацеленную мне в живот ногу и сильно бью пяткой в мягкую ткань бедра. В зависимости от силы удара, после подобного он либо прохромает пару недель, либо всю жизнь. Калечить в моих планах нет, поэтому этот субчик обойдется парой недель. Рев раненого бегемота еще не успел стихнуть, как его товарищ, бешено вращая глазами, замахивается на меня пудовым кулаком. Поднырнув под удар, продолжаю движение и снизу вверх бью его локтем в лицо. Усиленный инерцией, удар выходит знатным, ломая нос. А чтобы он совсем успокоился, перехватываю руку и, используя как рычаг, тяну вниз. Громила с изяществом борова кувыркнулся через голову и со всей дури треснулся об пол.

На всю схватку ушло секунд пять.

Ух ты! А откуда я так умею?

Я дернулся, вновь услышав чужой голос в голове.

— Кто бы ты ни был — заткнись! Пока я не просверлил твою черепушку и не заставил замолкнуть навеки!

Только сейчас я догадался оглядеться, чтобы столкнуться с десятком пораженных пар глаз. Вокруг стихла даже музыка и девочки-аниматоры перестали извиваться в своих клетках, уставившись на меня. Они что, никогда кабацкой драки не видели?

— Ах ты тварь! — блондин очухался совершенно не вовремя. — Я тебя сейчас на ремни размажу!

— «Порежу». На ремни можно порезать. Если собрался размазать, то по стенке.

Выпятив глаза, парень что-то сделал и его кулаки начали раскаляться. Я едва не ущипнул себя за руку. Это происходило в действительности! Его кулаки, словно кусок железа в горниле кузнеца, приобрели оранжевый оттенок, а затем загорелись ярко-желтым пламенем.

Не дожидаясь, пока он перейдет от слов к делу, выбрасываю вперед кулак, успев заметить стальной отблеск костяшек.

Удар вышел что надо. Я отчетливо услышал, как хрустнул сломанный зуб и блондин, мотнув головой, рухнул навзничь и остался лежать.

— Как… Как, во имя Зевса, ты это сделал? Димитр, тебе нужно бежать! Ни Ириний, ни его отец, не простят случившегося.

Первой, как ни странно, опомнилась Офелия. Я быстро смекнул, что ее совет не лишен привлекательности. Но прежде проверил карманы блондина, выудил пухлый бумажник и, не глядя по сторонам, сделал шаг в сторону выхода, но, заметив кое что, остановился, достал из стоящей на соседнем столе вазы ярко-алую розу и с поклоном вручил окончательно обалдевшей Офелии. Драка дракой, но и о галантности забывать нельзя. И вот теперь, повеселев, направился к выходу. Препятствий мне никто не чинил.

Улица встретила меня запахом только что прошедшего дождя и отблеском фонарей на мокрых гладких камнях, которыми была вымощена дорога.

Приглядевшись, я понял, что с улицей что-то не так. И если отсутствие высотных домов еще можно было списать на особенности архитектуры того места, где я оказался, то вот фонари, которые при более внимательном осмотре оказались висящими прямо в воздухе светящимися сферами, разумному объяснению не поддавались.

Сзади тихонько скрипнула дверь и я резко обернулся. Никого. Сквозняк что ли?

Раздалось тихое ржание и я скосил глаза влево. Недалеко от входа было воткнуто с десяток коновязей. Шесть из них пустовало, а вот к четырем были привязаны кони. Вороной, две рыжих и светло-золотистый жеребцы стояли, мирно опустив головы.

Терзаемый любопытством, я подошел ближе. С детства люблю лошадей. Конечно, в детдоме, в котором я вырос, возможности познакомиться с ними поближе у меня не было, но потом, уже на службе, я часто в свободное время посещал ипподром и научился обращаться с этими благородными животными.

Рыжие и золотистая не обратили на незваного гостя никакого внимания, а вот вороной встревожился и ударил копытом. Подойдя еще ближе, я понял что с ним не так. То есть совсем не так. Конь не был живым! То, что я принял за иссиня-черную шерстку, оказалось воронеными металлическими пластинами. Они блестели в свете фонарей, в точности имитируя мускулы животного. Судя по всему, он весь состоял из стали. И это точно не броня, а его плоть, как бы странно это ни звучало. Я смог разглядеть стыки суставов, а когда конь чуть повернул голову в мою сторону, я услышал тихий лязг.

Ничего не понимаю! На Земле такого чуда точно никогда не существовало. Тогда что же передо мной такое? Где я оказался?

Стальной конь скосил на меня красноватый глаз и предупреждающе фыркнул. Впрочем, у меня и в мыслях не было подходить ближе. Даже обычная лошадь может ударом копыта отправить в глубокий нокаут. Что с человеком способна сделать металлическая нога — даже думать не хочу.

Пора было убираться. Я итак потратил непозволительно много времени, рассматривая местные чудеса. Вопрос только в том — куда? Что слева, что справа улица выглядела совершенно одинаково…

Налево

— Так, хорошо, что ты про себя напомнил. Кто ты, мать твою, такой и почему сидишь в моей голове?