Выстрелы с той стороны (СИ) - Кинн Екатерина. Страница 23

Но, очистившись от подозрений, Дурак стал подумывать о том, что вот если бы Майснер попал впросак, то очень может быть, что Дурак занял бы его место. Потому что ниже падать Майснеру некуда, второй прокол после убийства гауляйтера, и добро пожаловать на гильотину. Саботаж, конечно, исключался начисто — слишком высоки ставки; но если найти вора и предоставить его дону на расправу лично… Тем более, что местное ворье он знает много-много лучше Майснера…

Лучше б он этого не делал. Потому что дурной сон оказался двухсерийным. Первым обнаружился след наркотиков, которые СБ взяла-таки на таможенном складе. Вернее — обнаружились несколько пушеров, мелких оптовиков. Всех брали на улице, допрашивали в темноте, под химией, какое-то время держали в подвале — а потом выбрасывали обратно на улицу. Коленные чашечки, впрочем, прострелили двоим. Ещё один деятель покрупнее был найден у себя дома — и уже успел основательно подразложиться. Сгоревший за три дня до налета маленький пакгауз оказался его складом.

С таможней вышло совсем легко: ящики с прихваченной у свежего покойника "пылью" на склад внес электрик — за две сотни евро и часы. Часы были совершенно чистыми. Электрик, увы, тоже. И одновременно отыскался вертолёт. Его попросту нагло взяли в аренду. Предъявив при этом документы. И даже не подумав потом зачистить свидетелей. Свидетели обижались, что вертолёт клиенты не вернули на аэродром, а бросили и отбили, где стоит — и вдобавок оказалось, что машина перекрашена в цвета портовой грузовой службы! Чип на документах оказался, конечно, чистой беспримесной липой — но вот изображение чиповладельца база данных опознала сразу, не икнув. Игорь Искренников, кличка "Трюкач". Старший-нелегал. Высококлассный домушник и медвежатник. По оперативным данным — в бегах. А ещё его опознал Режняк.

Засада была в том, что этот нелегал не мог иметь стаж больше трех лет. А такой молодой старший после восхода солнца не в состоянии даже пальцем шевельнуть и быстро проваливается в летаргический сон. И поднять его до заката практически невозможно. Этот же летал по тросу довольно поздним утром. Кто-то притворился Трюкачом? Резиновая маска? Пластическая операция? Или — то, о чем ходят легенды, то, над чем бьются и в компании ES, она же "отряд 731", и в секретных лабораториях "Берингера" — генетическая трансформация? Наконец-то успешная? Или легенды не врут?

Дурак подумал-подумал и простился с мыслью принести вора в подарочной упаковке лично. Нет, пусть с этим разбирается Майснер.

Получив данные, Майснер повозился с ними около получаса на глазах Дурака — и Дурак понял, почему бывшая должность Майснера ему не светит в принципе, а нынешняя — через полвека, не раньше. Он никогда не поднимался выше регионального уровня — и не имел той сети контактов в европейской СБ и Европоле, какая была у Майснера. Чтобы ответить на ряд вопросов, над которыми бился Дурак, Майснер просто вспомнил кое-что из прошлой жизни.

— Господин Дурак, закажите, пожалуйста, первый же билет до Милана. Мы летим прямо сегодня.

Так. Значит, разговор будет такой, что по комму — никак нельзя. Дурак приказал секретарше забронировать билеты, а слуге — собрать чемоданчик в дорогу. Дон Фадрико не любил, когда подчиненные после перелета являлись в несвежем виде.

В Милан прибыли утром, и Дурака опять клонило в сон. Фирменный "Мерседес-Сентурия" с затенёнными стёклами довёз обоих до резиденции ди Сальво — высокого замка, превосходящего местную Цитадель размерами, а по слухам — и защищённостью. Во всяком случае, их провели в патио, где сеньор ди Сальво совершенно откровенно попивал на свежем воздухе кьянти — впрочем, из уважения к сотрудникам, пластиковый козырек, начисто перекрывавший доступ ненужной части спектра, был выдвинут на всю глубину дворика.

— Сейчас господин Дурак расскажет о своих открытиях, — Майснер даже чуть отступил назад, демонстрируя жестом отдаваемый коллеге приоритет. — А потом я дополню картину.

Дурак раскрыл планшетку и рассказал все, что успел узнать. Особо подчеркнув следующие пункты:

— Трюкач и Кобра, его любовница и мастер, всегда работали в паре и никогда не брали в дело и в долю никого. Все криминальные информаторы это подтверждают в один голос;

— Трюкач инициирован два года и десять месяцев назад. Плюс-минус месяц. Пребывание на открытом солнце для старшего такого возраста ведет к тяжелым травмам в первые пять-восемь минут;

— Трюкач никогда не имел дела с серебром. Следовательно, он понятия не имеет о каналах сбыта. Следовательно, он украл это серебро для кого-то;

— Два с небольшим месяца назад Трюкач наследил на Украине, в городе под названием Екатеринослав. Его напарница, любовница и мастер Милена Гонтар была там схвачена и приговорена к смерти. И вот тут самое интересное: Трюкач убил её, чтобы избавить от мучений, убил, прорвавшись на городскую площадь к помосту для казней. Но не в одиночку. С ним был боевик подполья из ликвидированной накануне группы. После этой героической эскапады оба скрылись в неизвестном направлении. Оба объявлены в розыск Европолом, милицией Украины, милицией ЕРФ, европейским, а также региональным и российским управлениями СБ. Да, в Екатеринославе Трюкач тоже действовал после восхода солнца.

Дурак протянул патрону чип с данными.

Последние два пункта, взятые вместе, давали картину достаточно однозначную — удачная генмодификация или спонтанная потеря симбионта. Удачная спонтанная потеря. В обоих случаях Трюкач несомненно станет — если уже не стал — объектом очень плотной охоты. И если охотнички доберутся до Братиславы, то… В общем, пан Дурак был очень рад, что должность Майснера занимает Майснер.

— Я вас понял, господин Дурак, садитесь, — кивнул ди Сальво. — Ваша очередь, господин Майснер.

Австриец щелкнул замком планшетки.

— Информационный узел в Братиславе вскрыли. Нет, — Майснер повернул ладони параллельно земле. — Коллегу Дурака не в чем упрекнуть. Я бы и сам не заметил. Я целенаправленно искал следы взлома — и мои специалисты далеко не сразу их нашли. Им никто не сливал информацию. Они пришли — и взяли. Если вас интересует мое мнение, то наш груз не был целью операции. Он был шагом в ней. Серебро и золото — прикрытие. Вы понимаете, о чём я говорю?

— Трюкач работал на подполье, — кивнул ди Сальво. — Любому подполью нужны деньги, а биотехнологиями они интересуются примерно так же, как и мы.

— Это… — медленно сказал Майснер, — самый удачный для нас вариант. Потому что есть ещё два… — Теперь в паузы можно было забивать клинья. — Видите ли, группа, которую частично уничтожили на Украине — это те люди, из-за которых я теперь работаю с вами.

Дураку расхотелось спать. Резко. Рывком. Те самые люди, из-за которых Майснер остался без работы. Те, кто убил Литтенхайма. И это значит… что они связаны — очень тесно связаны — с какой-то из региональных служб. Возможно, с тем же Волковым — у того в аппарате есть как минимум один данпил. Правда, делали его, кажется, в Штатах, но… Но это не важно. Важно то, что мы не можем их искать. Мы не можем их искать, потому что контрабанда биоматериалов — одна из немногих вещей, которые Аахен не потерпит. Нас сожгут всех. Нам затем и оставили визитную карточку — портрет Трюкача. Чтобы мы поняли — и заткнулись.

— Да, я тоже об этом подумал, — согласился дон. — Крайне неприятная ситуация. С одной стороны, мы не можем расследовать это дело. С другой — не можем оставить его безнаказанным. Конечно, господин Дурак позаботится о мерах безопасности. Схема исчерпала себя. И вообще, господин майор узнал слишком много. Господина Режняка мы можем перевести куда-нибудь из Братиславы, дав понять, что мы оценили его лояльность, а вот господин… майор — не из нашей структуры. Пока у нас не будет безупречной схемы, следует свернуть все дела в этом направлении — и уже вам, господин Майснер, придется подумать, как сделать, чтобы за это время нас не вытеснили с рынка. С подпольем я связываться не хочу. Но вот если нам случайно удастся найти господина… — ди Сальво посмотрел на русскую фамилию бандита и чуть скривился, — …господина Трюкача, то я бы хотел, чтобы его взяли и доставили ко мне живым. Произошедшие с ним изменения — это очень, очень интересно. Само по себе.