Выстрелы с той стороны (СИ) - Кинн Екатерина. Страница 89

— Умел, когда подпирало, — сказал Антон. — Не прибедняйся.

— Как я понимаю, исцеления нельзя поставить на поток — иначе бы вы начали с этого, а не с крыс. Так что за нестабильный и невоспроизводимый фактор их обеспечивает?

— Вы будете смеяться, но это святая вода, — с серьезным видом сказал Игорь.

Женщина моргнула. Игорь почти видел, как где-то там провернулись прозрачные шестеренки.

— Вы хотите сказать — благодать? — спросила Алекто. — Потому что иначе Ирландия кишела бы исцелёнными.

Бывший вампир переглянулся с заторможенным боевиком, потом с мальчиком.

— Ну вот, не вышло сюрприза, — развел он руками. — Совершенно точно. Благодать на меня снизошла в лице вон того деятеля, который сейчас шурует на кухне. От его, можно сказать, тяжелой руки.

— То есть это в буквальном смысле слова нечистая сила. — Она прикрыла глаза. — Очень плохо.

— Что плохо? — носитель благодати вошел в комнату с чайником в одной руке и связкой чашек — в другой. Именно связкой: все четыре чашки были за ручки нанизаны на его мощные пальцы. — Что нечистая сила? А, да, это плохо… Разбирайте чашки. То есть, это даже не плохо, а я бы даже сказал, как оно, но вы дама.

— Я не дама. И, наверное, мы думаем о разном. Мне вообще-то всё равно, кто именно убивает людей в пищу и строит левиафанов. Но вот борьбу с ними это обстоятельство сильно затрудняет. Потому что Дух не применишь в качестве артиллерии — он дышит, где хочет.

— Это с одной стороны, — Костя снова исчез на кухне. — А с другой, — зычный голос бывшего сержанта долетал оттуда без всяких, казалось бы, усилий, — нам кое-что было твердо обещано. И кое-кто с нами до скончания века. Артиллерии нет, но генерал — Человек надежный.

Костя не любил всякие приправы и добавки, но доносящийся из комнаты запах ванильного чая его не смутил. В деревянной хлебнице обнаружился батон. Тёплый. Нарезка. В холодильнике — белый мягкий полупрозрачный сыр, белый твердый сыр и ярко-рыжий сыр с острым едким запахом. И полкруга кровяной колбасы. Тоже — определил Костя деревенским опытом — свежей. Масло в масленке на столе. Хлебное дерево, масличная пальма — только делай бутерброды.

А ещё под кухонным столом обнаружился столик поменьше. На колёсиках. В кабинет Костя вкатился, остро сожалея о том, что у него нет подобающего случаю жилета.

Игорь посмотрел на него и сказал:

— Не быть тебе актёром. Где "кушать подано"?

— Отстань, — беззлобно сказал Костя. — Вы извините, я что нашёл, то и принёс.

— Скажите, — вдруг спросил Антон, — а почему вы так спокойно это восприняли. Вы… верующая?

Алекто прихватила кусок хлеба и принялась творить сложное сооружение из твердого сыра, зелени и колбасы. Делала она это, кажется, совершенно автоматически.

— Нет. Я не верю в Бога. Но в него явно верят сами варки. Об этом говорит вся их церковная, вернее, антицерковная политика. И потом, по законам биологии ваш друг без симбионта существовать не может. Там должен был рухнуть обмен веществ, иммунитет, способность переваривать пищу — да просто всё. А если бы его возвратило в исходную точку, туда, где он был до инициации, он не гнул бы мои дверные ручки. Да, это я вам. Следовательно, мы имеем дело с тем, что называют чудом — вне зависимости от конкретной природы этого явления.

За время речи бутерброд успел не только сформироваться, но и исчезнуть.

— Здорово, — сказал Игорь. — Просто здорово. До сих пор все, кому мы пытались объяснить ситуацию, реагировали по типу "этого не может быть, потому что этого не может быть никогда". Забавно. Ведь до Поворота и вампиры считались фантастикой. Если уж тебе предъявили вампира… или данпила, который был исцелен чудом… то почему не поверить в чудо? Нет, вы молодец. И я прямо-таки изнываю от желания услышать ваши идеи по организации нового подполья.

— Они, — руки смуглой рубенсовской королевы ваяли следующий бутерброд, — по большому счету, не мои. Как вы сами изволили заметить, отношение к идеям, изложенным в доповоротной фантастике — скептическое. За исключением варков — к ним как-то трудно проявлять скепсис. Идею в свое время кое-кто выслушал, покивал и благополучно закопал — по указанной причине. Видите ли, копирайт на нее принадлежит Роберту Энсону Хайлайну.

— "Звёздная пехота"? — изумился Эней.

— "Ты есть Бог"? — не меньше его изумился Антон. — Принцип воскрешенцев?

— Простите, я отвратительная хозяйка. Не привыкла принимать гостей. Угощайтесь, пожалуйста. И быстро. Потому что скоро будет поздно. — Судя по судьбе второго бутерброда, это была правда. — Хайнлайн не имеет никакого отношения к Церкви Воскрешения. Вернее, нет, имеет. Они его посмертно изнасиловали, кастрировали и дополнили. Он написал много разных книжек и придумал массу разных вещей — десятка два из которых мы используем в быту. Вот, например, — Алекто кивнула в сторону торчащей из-за компьютера контактной перчатки. — Его идея. Так вот, в одной из книжек ему пришлось сочинить водонепронецаемую схему для организации подполья. И он её придумал. Сейчас. — Она вытащила из кармана интеркомм, щелкнула пальцами. На экране возникла схема. — Основа — обычная система ячеек-троек. Как в покойной компартии. Но с кое-какими добавками.

Она нажала серию кнопок и мужской голос из компьютера сказал:

"Смотрим сюда. Каждая вершина каждого треугольника соединена с нулём, одним или двумя другими треугольниками. Предположим, там, где она соединена с одним, имеется связь. В принципе, в обе стороны, но для того, чтобы получить избыточно многосвязную систему, достаточно и односторонней. В тех углах, где нет соседних треугольников, связь осуществляется направо к следующему углу. Где соседних треугольников два, назначим тоже связь направо. Теперь посмотрим, как это реально работает. Возьмем четвертый слой, слой D. Вот этот угол, скажем, будет камрад Дэн. Нет, давайте спустимся слоем ниже, чтобы показать картину отказа более полно, во всех трех слоях. Возьмем пятый слой, слой Е, и скажем, что вот это камрад Эгберт. Вот это его ячейка: Эдуард и Элмер, — а это их шеф, назовем его Денис. А это ячейка, которая под Эгбертом: Фрэнк, Фред и Фэтсо. И Эгберт знает, что в случае чего он может дать знать Эзре из соседней ячейки в своем же слое. Он не знает Эзру в лицо, не знает его адреса, даже имени его не знает, но знает, скажем, по какому номеру звякнуть в экстренном случае. Итак, Цезарь из третьего слоя стукнул и завалил Цоя и Цинтию в своей ячейке, Бейкера из второго слоя, Дениса, Дэна и Дика, — свою подъячейку из четвертого, так что подъячейка Дениса: Эгберт, Эдуард и Элмер, — и все, кто ниже, потеряли связь с руководством, то есть со слоем А. Об этом сообщают всему четвертому слою все три Э, это избыточная связь, необходимая в любой коммуникационной сети, но мы рассмотрим только то, что происходит после вопла Эгберта по каналу на Эзру. Эзра — под Цоем и, стало быть, тоже изолирован. Не играет роли, поскольку Эзра передает свой вопл и Эгбертов по своему аварийному каналу Эдмунду. К несчастью, Эдмунд под Цинтией, так что пользуется своим аварийным каналом на Энрайта. И Энрайт получает строенный вопл. А его связь с верхними слоями находится вне погоревшей зоны, и вот эдаким макаром, через Давида, Цуругу и Бисуокса воплы доходят до Адама, на самую верхотуру. Адам отвечает вот по этой стороне пирамиды, и в слое Е, через Эстер и Эдмунда, информация доходит до Эзры, а от него — до Эгберта. Информация наверх и ответ вниз идут без задержки, и мало того: по числу воплов верхотура точно определяет размеры и место завала. Организация не только продолжает работать, но и мгновенно восстанавливается".

Эней так ничего и не понял бы, если бы одновременно с чтением над проектором не соткалась трехмерная схема.

— Конец цитаты, — щелкнула крышкой Алекто. Схема продолжала висеть в воздухе. — Такая организация может расти до любых пределов совершенно безнаказанно. Да, кстати, вы мне представитесь?

— Игорь, — с готовностью отозвался данпил. — Можно Цумэ. Это Антон, он же Енот, это Костя ака Кен. А командира нашего вы, как я понял, знаете.