Проклятье речного змея (СИ) - Райская Ольга. Страница 7

— Слушай сюда! — нашелся интеллектуал. — Это ты сейчас крутую из себя строишь, фея хренова! А от случайной пули тебя никакие фокусы не спасут. Наше дело маленькое — предупредить. Помоги серьезным людям, и будет тебе счастье. А не поможешь, твой Вадечка затеряется, как там у вас, волшебников говорят, в пространстве и во времени, усекла?

Слишком прозрачный намек конкретно указывал на Гольцмана и его «просьбу». Грязно играет, да и просит незаконного. Странные люди, не понимают, что гадить там, где живешь, неразумно и неприятно. А вот в одном лысый прав, дар может защитить от угрозы, когда знаешь, откуда она исходит. Пуля может прилететь с любой стороны. Тут никакая интуиция не спасет. И все же страха не было, потому что никто не вечен, а правда, хоть у всех и разная, но должна звучать в унисон с совестью. Моя же совесть не позволяла содействовать Гольцману.

— А если мне плевать на то, где потеряется Вадечка? — спросила я, прямо посмотрев в глаза лысому.

Интеллектуал взгляд отвел мгновенно. Есть что скрывать парнишке, много грехов на душе. Тут, чтобы понять, и дар не нужен.

— Тогда бабушка оплачет любимую внучку, а на твое место, коза, сядет наш человек! — посыпались угрозы от бритого.

Впрочем, я не сомневалась, что эти люди не шутят и вполне могут перейти от запугиваний непосредственно к делу. И, пожалуй, у меня в руках не было рычага, способного повлиять на такого человека, как Гольцман, но сдаваться я не собиралась.

— Хозяину передайте, чтобы больше холуев не присылал. Не о чем мне с ним говорить, — спокойно ответила я. — И пусть сам почаще оглядывается, для своей же пользы.

Больше говорить нам было не о чем. Подхватив чемодан, направилась к родному дому, но остановилась, когда услышала:

— Ты еще и угрожаешь, сучка?

Дар, как всегда, влез не вовремя. Но, не предупредить людей, даже если они мерзавцы и откровенные преступники, я не могла, поэтому, не поворачиваясь, произнесла:

— Предупреждаю. Последствия никому не понравятся. А вот на вашем месте, я сегодня не садилась бы за руль. Воспользуйтесь общественным транспортом, целее будете.

И продолжила свой путь.

— Да я… Да ее… — раздалось сзади, но быстро стихло.

Хлопнули дверцы машины, взревел мотор, словно водитель со всей дури дал по газам, а потом все стихло. Не поверили. Жаль. А я ведь предупредила, потому что точно знала, что их тонированный черный монстр сегодня попадет в крупную аварию. Не знала только, смогут ли выжить все пассажиры. На меня иногда накатывали откровения, расплывчатые, неясные, без подробностей, но всегда правдивые.

Не верить ведьме — последнее дело. А вот верить — личное дело каждого.

Глава 4

— Давно бы так! — хмыкнула бабушка Ядвига вместо приветствия, увидев меня в коридоре с чемоданом. — Мой руки, у меня щи уж два часа томятся тебя поджидаючи.

— Ждала! — не спросила, а констатировала я, взглянув в смеющиеся глаза любимой родственницы.

— Ну, я все же предсказательница. И, заметь, неплохая! — подмигнула мне дорогая старушка.

Знаю, как тяжело было Ядвиге покинуть «Ведьмин скит», где прошла вся ее жизнь. Ценю, что сделала она это только ради меня. Без нее в городе было бы совсем пусто и душно. Поэтому без лишних разговоров скинула туфли и прошла в ванную.

Да нам и не нужны эти разговоры. С обеими бабушками мы понимали друг друга без слов. С тех пор, как еще в раннем детстве, при довольно загадочных обстоятельствах погибли мои родители, они взяли надо мной опеку. Наша маленькая семья жила дружно и довольно уединенно. Но время берет свое, и когда, окончив институт, я нашла престижную работу, добираться до нее оказалось далековато.

Нам предложили хорошую квартиру взамен домика, и Ядвига, ни на секунду не задумавшись, согласилась на переезд. Жаль бабушка Гриппа не одобряла наших действий. Вернее, тогда было жаль, потому что мы не знали, что «Ведьмин скит» готовят к сносу и полной промышленной застройке. Это означало, что вырубят говорящую рощу, засыпят живые ручьи, а речку-кормилицу изгадят, уродуя бетоном ее берега. Права была моя вторая бабушка. Во всем права. А мы, получается, трудностей испугались, подались за легкой жизнью.

— Как же ты не увидела? — спросила я Ядвигу, когда мы впервые узнали о том, что никакого обещанного дома отдыха в «Ведьмином ските» не будет.

— Будущее туманно и постоянно изменяется под воздействием текущих обстоятельств. — Она похлопала меня по руке. — Рано переживать. Рано.

Вот и все. Она часто изъяснялась непонятно и сумбурно, но почти всегда в конечном итоге оказывалась права. Так вышло и с Вадимом. Глупо задавать себе вопрос, почему я тогда не послушала бабушек. Ведь обе в голос твердили, что не пара он мне, хотели предостеречь от разочарования. Только вот я надеялась. Когда душа жаждет любви, она глохнет, слепнет, а иногда даже немеет. Что тужить о случившемся? Надо жить настоящим.

С момента моего возвращения домой что-то неуловимо изменилось. Я нервничала, бабушка Ядвига хмурилась с каждым днем все сильнее. Кто-то звонил на мобильник с неизвестных номеров и молчал, нагнетая и так напряженную обстановку. Не покидало чувство, что за мной кто-то наблюдает, следит за каждым шагом.

— Подготовьте отчетность по очистным сооружениям в «Северной долине», Елена Мирославовна, — сказал мне начальник, попросив задержаться после утреннего совещания. — За последние три года.

Ого! Объем работы впечатлил. А еще огорчил, потому что именно с этим участком было не все чисто. В микрорайоне в основном стояли многоэтажные старые дома, и все стоки давно пришли в негодность, хотя местные хозяйственники изо всех сил пытались поддерживать их в надлежащем порядке. Но, как это часто бывает, бюджетное финансирование часто запаздывало. И нередко к моменту осмотра недоделок оставалось еще слишком много. Я знала, что они потом исправлялись, поэтом все же подписывала акт, закрывая на небольшие недочеты глаза. Потому что не подписать его, означало оставить несколько тысяч семей без воды.

— К какому числу подготовить документы? — тихо спросила я.

Начальник вздохнул, потом как-то виновато на меня взглянул и снова вздохнул.

— К завтрашнему утру. Перед совещанием получил приказ по факсу. Под вас кто-то копает, Елена. И кто-то серьезный. Это только с виду эколог мирная профессия. Кажется, смотри себе в пробирки, да пиши бумажки. А на деле… — Он снова вздохнул. — Страшные вещи творятся. Мой вам совет, если что-то «просят», уступите. Лучше жить, заключив сделку с совестью, чем не жить совсем. Так-то.

Я кивнула и тоже вздохнула, потому что подготовить все к утру было нереально, даже если ночевать на работе. Значит, завтра меня уволят по такой статье, что экологом мне больше не работать. Да что экологом, даже лаборантом на рыбной ферме. Обошел меня Гольцман. А вот фиг ему с маслом!

— Знаете, Владимир Алексеевич, — улыбнулась я начальнику. — Предпочитаю смотреть в лицо врага, находясь с ним на одном уровне, а не робко ползать у него в ногах. Разрешите, я пойду?

Он промолчал, но кивнул. А вот когда я уже выходила из кабинета, услышала тихое, но очень искреннее:

— Ну и дура.

Не дура, дорогой Владимир Алексеевич, а просто ведьма. Самая обычная. А нам ведьмам себя терять никак нельзя. Не для нас сделка с совестью.

Войдя к себе в кабинет, достала визитницу и нашла контакты нужного человека. Никогда не думала, что мне когда-нибудь пригодится въедливый журналист, который в былые времена пытался за мной ухаживать. Хотя, ухаживания и Михаил Затеин — это две никогда непересекающиеся вселенные. Как и любовь, в сердце этого мужчины давно и навсегда поселилась его работа. Но надо отдать ему должное, не смотря на свою профессию, Михаил остался честен и порядочен, своим принципам не изменял, зачастую делая такие репортажи, которые никого равнодушными не оставляли. Не зря многие его проекты не доходили до читателя. Риск он любил, уворачиваться от ударов судьбы умел и получал от этого такой кайф, какой вряд ли получил бы от размеренной семейной жизни.