Апокалипсис (СИ) - Котов Сергей. Страница 27

Гиперзвуковые боеголовки российских ракет уничтожили почти все значимые промышленные предприятия военно-промышленного комплекса и крупнейшие военные базы, включая знаменитую «Зону 51». При этом американские города долго оставались нетронутыми — до тех пор, пока активированные коды программы «мёртвая рука» не запустили барражировавшие и в Атлантическом, и в Тихом океане «Посейдоны».

Это был по-настоящему страшный удар; эпический в своих масштабах. Километровой высоты цунами уничтожили все населённые пункты на обоих побережьях; глубина поражения была до ста километров.

Даже Африка не осталась в стороне: стратегические ракетоносцы США нанесли удар по крупнейшим сырьевым объектам в паре десятков стран континента, где разработкой занимались компании из Китая и России.

До последнего я надеялся, что самого страшного удастся избежать. И теперь, когда поступали новости, я словно вдруг стал сторонним наблюдателем. Меня внутри будто заморозили, лишили эмоций. А когда, глядя в напряжённые, но полные надежды глаза Кати, я начал медленно оттаивать, то почувствовал себя мёртвым дайвером в океане хрустальной печали.

По инерции я хотел сразу же собрать совет, чтобы разработать план действий. Долг по-прежнему оставался важной движущей силой для меня. Но Кай попросил отложить мероприятие — нужно было решить массу организационных проблем с Орденом из-за изменившихся обстоятельств; разработать указания для уцелевших лож и прочее… я не стал вмешиваться.

Катя осталась помогать Льву и остальным. А я взял добытые тюрвинги и направился в хранилище.

По дороге я взвесил в руке два колокольчика. Их вес был идеально одинаковым. Чтобы проверить это, я вошёл в режим. И всё же теперь я смог безошибочно определить, какой из них является подлинным. Странно: ведь то же самое я мог сделать там, в Японии. Просто в тот момент я не слышал себя достаточно глубоко. То странное состояние, в которое я погрузился, позволило ощутить что-то вроде эмоционального заряда, исходящего от подлинного тюрвинга.

Хранилище было глубоко под землёй, вырублено в скале. Дотронувшись до породы, я позвал Гайю.

«Это подлинный, верно?» — сказал я, подняв в левой руке колокольчик.

«Да, Гриша, — ответила Гайя, — я не буду тебя спрашивать откуда ты это знаешь. С тобой что-то странное происходит».

«Ты права. Я чувствую скорый конец. Это впервые. Мне не страшно, но… это странное ощущение. Ты вряд ли поймёшь».

«Гриша, мы проходили это. Да, я живу очень долго — но я тоже смертна. Я в состоянии понять эту тоску».

«Тоска? — растерянно переспросил я, открывая по очереди сейфы с тюрвингами и складывая их на большую подставку, обитую красным бархатом, которая стояла в центре хранилища, — всю жизнь я считал, что так называется совсем другое чувство».

Гайя промолчала. Я закончил выкладывать тюрвинги.

«Ты знаешь, как активировать его?» — я указал на тюрвинг, добытый на Луне. Впервые мне представилась возможность разглядеть его во всех деталях. Это была небольшая золотистая коробочка с изображением спирали. Никаких других элементов, которые могли бы подсказать способ её использования, на ней не было.

«Нет, Гриша, — ответила Гайя, — мне это неизвестно».

Я внимательно оглядел тюрвинги. Потом вошёл в режим и попробовал вычислить возможный способ использования тюрвинга с Луны по корреляциям известных функций других тюрвингов. Для этого даже не понадобилось слишком много вычислительных возможностей — потому что математика тут оказалась бесполезна.

Отвлёкшись на секунду, я посмотрел на фальшивый колокольчик, который по-прежнему был у меня в руке. Странно, но этот предмет тоже, как мне показалось, содержал какой-то эмоциональный заряд. Спокойствие. Терпение…

«Эгрегор, который сформировал японскую нацию, был уверен, что совершенство предметов невозможно ощутить обычными человеческими чувствами, — неожиданно вмешалась Гайя, — Гриша, то, что ты чувствуешь — имеет смысл».

Я ничего не ответил. Просто вдруг понял, что колокольчик подделывал великий мастер. И это отголоски его труда я ощущаю в его произведении.

Я подошёл к вееру, который лежал на столе крайним справа. Осторожно коснулся его, но… ничего не почувствовал. Разве что лёгкий укол любопытства, нераскрытой тайны. Как это может быть связано с предметом, который вызывает безграничное доверие? Совершенно непонятно.

Рядом с веером лежал колокольчик. Подлинный. Когда я снова коснулся его, моя хрустальная тоска и предчувствие смерти словно бы усилились. Может, этот он ввёл меня в это состояние, а вовсе не произошедшие события?.. тоска и настоящая любовь. И как это связано? Может тоска накрывает человека, когда он лишается настоящей любви?.. я вспомнил свои переживания, когда в космос запустили Чжана и меня передёрнуло. Отсутствие доверия вызывает тайну, отсутствие любви вызывает тоску? Интересная версия. Пойдём дальше.

Меч. Тоска немного отступила. Я ощутил отголоски странных эмоций. Вдохновения. Чувства, будто я всё могу, что я живой… убийство и радость жизни? Так себе аналогия, но вроде бы в схему вписывается.

Тюрвинг замедления времени. Я отдёрнул руку, едва коснувшись его. Это предмет транслировал… ужас. И не просто ужас — я прямо какую-то безысходность. Когда-то давно я читал рассказ одного известного писателя. Там говорились о путешествиях между планетами с помощью технологии переноса через пространство. При этом, чтобы пользоваться этим транспортом, человек в обязательном порядке погружался в сон, иначе пережить его было невозможно. И вот, в результате какого-то сбоя, один из путешественников не уснул. И на место прибыл дряхлый измученный и седой старик, который успел произнести: «Там вечность…», после чего умер. Так вот — тюрвинг, замедляющий время, словно давал слабые отблески эмоций, которые тот несчастный мог испытать. Замедление времени и экзистенциальный ужас? Схема, которую я выстроил, начала рушиться.

Следующим был тюрвинг перемещения во времени. Первый, найденный мной. Я боялся, что мои собственные эмоции не дадут мне почувствовать то, что он мог содержать. Но опасения были напрасными. Странно, почему я не ощутил этого раньше. Этот предмет давал удивительное ощущение порядка. Такое бывает, когда заходишь в комнату в дорогом отеле, только что подготовленную для заселения. Или когда решаешь тяжелую задачу так, что все элементы наконец-то занимают положенные места.

Тюрвинг перемещения в пространстве. Я пользовался им настолько часто, что этот предмет стал, практически, моим продолжением. И только теперь я заметил, что он буквально излучает спокойствие. Может, поэтому мне удавалось выходить из самых опасных ситуаций, когда он был в моей руке? Я просто был гораздо спокойнее, чем люди обычно бывают в таких обстоятельствах.

Прежде, чем подойти к золотой коробочке, я ещё раз оглядел шесть тюрвингов.

Потом протянул руку и осторожно дотронулся указательным пальцем до седьмого.

8

Это не было похоже на озарение, как его обычно описывают: никакого потрясения, взрыва, эмоционального подъема. Мне даже показалось, что знание всегда было при мне — настолько естественным оно казалось. Но, конечно же, это была иллюзия. Позже, тщательно обдумывая этот момент, я понял, что не смог бы ничего понять, если бы не пережил все те невероятные вещи, которые со мной случились.

Осознав, как именно тюрвинги должны быть связаны между собой, я спокойно вышел из хранилища. Закрыл за собой дверь и активировал охранную систему.

В зале для совещаний была Катя. Должно быть, Кай, Лев и Таис всё ещё были заняты. Почему-то только в этот момент, к своему стыду, я вспомнил, что мои родители тоже на базе. И можно было бы использовать это время, чтобы повидаться с ними… впрочем, даже это может подождать. По крайней мере, до того момента, как я активирую седьмой тюрвинг.

— Гриша? — Катя поднялась с кресла и подошла ко мне, — ты в порядке?

— В полном, — кивнул я, поцеловал её, после чего добавил: — я понял, как объединить тюрвинги.