Пикантный аккорд для тихони (СИ) - Макова Глория. Страница 34

Мне послышалось, или этот мальчишка сейчас облегченно выдохнул? Впрочем, какое мне дело, если я уже собирался уходить.

— Давно хотел сказать, — затормозил меня своими словами в спину Алексей. — Спасибо, что вытащил ее тогда. После приезда отца. Я очень переживал, что это сломает ее.

— Пустяки, — не оборачиваясь, отмахнулся. — Я бы сделал это снова.

Глава 20.1. Даша

Это была плохая затея!

Все пошло по не плану с самой первой минуты. Для начала: мне было нечего надеть! Нет, конечно, я не собиралась прихорашиваться, надежде всё-таки столкнуться с Лукьяном.

— Никаких надежд, — так я и сказала, смотря на своё отражение в зеркале, оставляющее желать лучшего.

Только вот проблема была в том, что вся одежда для выхода из дома, которую я успела прихватить с собой при поспешном переезде к брату, накануне вечером была заброшена в стиральную машинку и благополучно забыта. Теперь я стояла в одной растянутой домашней футболке, удерживая в руках комок вещей, пропитанных влагой.

М-да уж, ситуация…

Но вернуть подарки нужно было как можно быстрее, иначе Лукьян мог поддаться своему самолюбию и посчитать, что я все оставила себе.

Не то, чтобы не хотела, инструменты действительный были прекрасного качества и грели душу одним своим видом. Да и парни мне никогда не дарили подарки… Но нет! Это все… слишком для меня!

Поэтому, второпях разместив мокрую одежду на сушилке, поспешила к шкафу, что стоял в комнате Леши. Оставалось только надеяться, что он не сильно разозлится… К тому же, я как раз довольно давно присмотрела у него отличную футболку. И, конечно же, толстовочку…

Джинсы пришлось надевать слегла влажные, но это лучше, чем ничего. Из квартиры родственника выходила во всеоружии. В смысле, с тяжеленным пакетом наперевес.

Второй моей неудачей стал как раз-таки именно он, а если быть точнее — его непрочность. Стоило мне добраться до ближайшего метро (на маршрутке от дома Леши было очень долго ехать), как пакет сдался под грузом всех ценностей в нем находящихся.

Прохожие сновали туда-сюда, недоуменно поглядывая на меня, как на воришку. Если предположить, то возможно я так и смотрелась: в тёплой толстовке не по размеру, с косым пучком на голове и горящими от ужаса глазами. Быстро распихала все, что возможно, по карманам, остальное же схватила в охапку. Пришлось в ускоренном темпе бежать до ближайшего магазина. Но те, как на зло, вдруг испарились.

И это называется пешая доступность продуктовых?

Опустив руки, я присела на ближайший сухой бордюр, поскольку поблизости не было ни одной скамейки, и опустила голову. Сквозь мокрую ткань джинсов бетон чувствовался, как будто я сидела на нем голой, кхм, пятой точкой. Противные мурашки пронеслись по спине, мешая думать.

— Дочка, не сиди на холодном. Тебе же детей ещё рожать, — внезапно прозвучал голос сбоку, привлекая мое внимание. Милая бабулечка в платке стала единственной, кто не прошёл мимо. Она грозно смотрела в мою сторону, нахмурив густые поседевшие брови.

— Простите? — не поняла сути ее слов.

— Застудишь же все там, — на последнем слове она сделала особенный акцент.

И до меня наконец дошло. Я подскочила на ноги, вновь выронив губную гармошку, которая за сегодня успела пройти все круги ада. И в луже побывала, теперь ещё и в грязи повалялась, представляя из себя теперь не эксклюзивный музыкальный инструмент, а скорее пирожок, слепленный каким-нибудь трехлетним ребёнком ради забавы из того, что было.

Только вот мне было не три года. Я тут же подняла вещь, бережно обтерев ее ладонями.

Бабулечка лишь презрительно фыркнула, а я подумала, что сейчас начнутся нотации на тему чистых рук, однако она меня удивила.

— Чудная ты, — проговорила она. — Пойдём, умоешься хоть.

— Извините, но я спешу, — борясь с оторопью, попыталась отказаться, но куда уж там.

Пожилая женщина ловко выхватила из моих рук все музыкальные инструменты и забросила в свою сумку на колесиках. Клянусь, я даже и слова против не успела сказать!

— Вечно вы куда-то спешите, молодёжь. А жизнь-то, вот она. Прямо перед глазами, — пробурчала бабулечка и куда-то пошла. С моими инструментами в сумке. То есть Лукьяна!

— Стойте, подождите, — сорвалась с места, норовя догнать весьма бодрую старушку. — Куда Вы? Зачем Вы?

— Куда, зачем, — передразнила меня она. — За надом!

Оказалось, старушка не была уличной воришкой или попрошайкой. Звали ее Серафима Романовна. Она привела меня в свою старенькую квартирку, что располагалась в соседнем доме и тут же отправила умываться. Я так поняла, она приняла меня за побродяжку и искренне хотела помочь.

— Давно ты так? — усадив меня за стол и вручив кружку чая, кивнула она на меня, незаметно пододвигая блюдце с горкой черствых сушек на нем.

Я до сих пор не понимала, как так получилось, что сидела на кухне совершенно незнакомого человека, который вот так просто взял и привёл меня к себе домой.

— Эм, ну, минут пятнадцать, — созналась, чувствуя неловкость.

— Да не бреши! — закатила глаза старушка. — Ходишь в обносках, лицо чумазое, — я тут же потянулась к щеке, неосознанно чувствуя на ней грязь. Зеркала-то в ванной не было. — Как есть бродяжка!

— Не бродяжка я, — обиженно проговорила в свою защиту. — Я правда вышла из дома, но пакет порвался и…

На глаза почему-то навернулись слёзы и потекли по щекам. Я впервые полноценно заплакала за всю неделю. Казалось, из меня выливалось всё: грусть, тоска, отчаяние. Я очень хотела быть с Лукьяном. Очень! Однако настырное «но» постоянно мешало мне довериться ему…

— Ну, чего ты тут сопли развесила, — голос Серафимы Романовны смягчился. — На вот. Сушку съешь.

Машинально подняла руку за протянутым гостинцем и чуть не потеряла тысяч пятьдесят за будущее восстановление передних зубов у стоматолога.

— Да кто ж так ест-то? В чай нужно макать. Вот так, — бабулечка привела наглядный пример.

Расстроившись ещё больше, заревела в два раза сильнее, попутно пытаясь излить свои чувства совершенно незнакомому человеку.

— Я не хотела, а он… врет… и подарки эти…

— Что? Говори внятнее, я же старая. Слух уже не тот, — подалась вперёд старушка.

— Говорю, — хлюпнув, попыталась выровнять голос. — Я люблю его.

Вот так. Я впервые произнесла эти слова вслух. Стоило мне сказать, как слёзы высохли. Я замерла, не веря в то, что признала.

— Любишь? Да кого же? — вопросила ничего не понимающая старушка.

— Лукьяна, кажется, — нахмурившись, ответила честно.

— Кого-кого? Вот это имя заморское! Давно таких не слышала, — подивилась та, кого звали Серафимой.

— Извините, мне, кажется, теперь точно пора, — настигнутая озарением, я подскочила с места и собиралась было уже покинуть гостеприимную квартиру бабулечки, но тут же вернулась и присела обратно. — А у Вас, случайно, не найдётся какого-нибудь прочного пакета?

Глава 20.2. Лукьян

После пар мотался по магазинам, желая устроить Зеленоглазка настоящее романтическое свидание. Цветы, воздушные шары, дорогое вино? Нет! Нежный десерт из фирменной кондитерской, старые пластинки с классикой музыки и, конечно же, свечи для придачи более интимной обстановки.

Я не хотел пугать Дашу своим напором, но ничего не мог поделать со своим желанием выставить начало наших отношений подобно красивому кадру из кинофильма.

Выбрал лучший костюм, даже собрал свои волосы, что были неизменной визиткой моего образа.

— Вырядился, как павлин, — хохотнул Марк, что собирал все свои вещи, потому я попросил его убраться надолго и подальше, пока мы тут будем…

— Тебя забыл спросить, — огрызнулся, более не чувствуя себя уверенным.

Обычно со мной подобного не случалось. Я не терял веру в себя, когда стоял на сцене перед тысячной аудиторией слушателей. Был вполне спокоен, когда прощался с отцом, покидая его дом навсегда. Не робел, когда знакомился со своей первой девчонкой. Настойчив, даже напорист, идущий всегда напролом.