Я все еще должен (СИ) - Мелешкин Максим. Страница 57

— Байрон! — проорал я. — Надо уходить!

— Что? — дёрнулся он, но сразу опять прижался к кладке стены, мимо продолжали свистеть пули. — Ты чего тут? Что случилось?

— Стад взорвали и Бирга тоже больше нет.

— Как нет? — побледнел маг, посмотрев на меня, как на идиота. — Ты шутишь?

— Столицы больше нет. — повторил я. — Надо уходить. Беги! Здесь, вероятнее всего, будет следу..

Мир исчез.

— Эван! Вернись! — пробился в сознание далёкий крик Миуки. — Эван! Пожалуйста!

Кажется, она плачет? Моя лисичка кричит? Почему? Открыть глаза. С трудом левое веко приподнялось. Заплаканное родное личико. Большие полные слёз глаза, мелькнула радость.

— Эван! Жив! — девушка уткнулась носом в грудь и опять разрыдалась.

— Всё-всё. — прохрипел я, поднял руку и погладил её каштановые волосы, рассыпавшиеся по мне. — Тикрун тоже взорвали и Стад. Там всё… Все..

— Я тебя не чувствовала совсем! — не обращала на новости никакого внимания она.

— Всё, лисичка, всё. — приходил в себя, продолжая гладить волосы кицунэ. — Я здесь, хорошая моя, успокойся.

— Такая пустота в груди… Как-будто душу вынули. — ревела она. — Не уходи. Это невыносимо!

— Миуки. — поднялся я и обхватил её личико своими ладонями. — Пообещай мне, родная, если что-то со мной, ты будешь жить! Ты будешь сильной!

— Эван… — удивлённо замерла она.

— Обещай.

— Хорошо. — пискнула она. — Я буду..

Показалось, что мир сотряс удар. Потом ещё и ещё. Вибрировало и гудело всё вокруг. В окнах потрескались стёкла и осыпались мелкой крошкой. Оставшаяся от хозяев посуда упала на пол и поскакала по деревянным доскам. Со стороны уничтоженной столицы отчётливо услышал какой-то треск, как-будто кто-то что-то разорвал. Стало страшно, по-настоящему жутко, как в детстве, когда смотришь в тёмную комнату и, кажется, в ней кто-то есть.

— Ты чувствуешь? — пискнула Миуки. — Что это?

— Не знаю. — побледнела кицунэ. — Не ходи.

— Я одним глазком, родная. — наклонился и поцеловал девушку в губы. — Я быстро. Если что, уведи их.

— Н..

Вместо, Бирга были руины, кучи битого камня и кирпича, пыль мусор, обломки балок. Все оттенки серого, ничего яркого на глаза не попадалось. Тут и там среди мусора угадывались ровные прямоугольники, некогда бывшие зданиями. Как обломанные зубы какого-то чудовища возвышались особо крепкие куски стен. Из них торчали куски железной проволоки и арматуры. Иногда они тянулись вверх, бесформенными уродливыми скульптурами, аж до третьего этажа. Взгляд зацепился за несколько каким-то чудом уцелевших коробок зданий, заваленных мусором по самые окна. Пылали пожарища, если что-то могло гореть, то горело. И кости, много обугленных костей.

Недалеко над кучей мусора, некогда бывшей величественным дворцом императора, чернел рваный разрыв, как-будто кто-то умудрился порвать или разрезать само небо. Его неровные края постепенно стягивались, не смотря то, что кто-то огромный время от времени пытался его расширить. Громадные чёрные пальцы высовывались с той стороны и тянули, пытаясь расширить брешь в этот мир. Когда ничего не получалось, кто-то ужасный заглядывал в прореху одним глазом, издавал приглушённый разочарованный вой и опять повторял попытку прорваться сюда. Невероятно голодный взгляд не предвещал ничего хорошего этому миру.

— Фух… — выдохнул, когда разрыв окончательно закрылся. — Пронесло?

Ответом мне был дикий ликующий рёв, разнёсшийся по округе, источник радостного вопля был где-то недалеко от меня, ближе к центру уничтоженного города.

Сделав серию прыжков осторожно выглянул из-за угла уцелевшего здания. Эта часть города пострадала намного меньше, видимо, я гулял недалеко от эпицентра. Многие строения хоть и были сильно повреждены, всё же сохранили основную конструкцию. В конце улицы, шатаясь, брёл пыльный мужчина. Он постоянно спотыкался и несколько раз упал, но всё равно поднимался и брёл дальше. По лицу тянулись кровавые дорожки из глаз, ноздрей и рта. Уши тоже пострадали и кровили. Видимо, ему повезло встретить взрыв в каком-нибудь подвале. Сомнительное удовольствие мучительно умирать следующие недели от лучевой болезни, но как есть. Появление мужчины доказывало, что выжившие в городе имелись. Из-за угла метнулась стремительная чёрная тень и прыгнула на спину несчастного горожанина. Он даже вскрикнуть не успел, когда его голова отделилась от туловища. Мелкий тёмный лоа запустил кровавую лапу между лопаток в конвусирующее тело мужчины и вытянул переливающийся золотистый клубок, тут же его засунув в широко раззявленную пасть.

— О как. — выдохнул я.

Мимо пробежал ещё один такой же небольшой лоа, в последний момент заметил меня и шарахнулся в сторону, тут же скрывшись за поворотом. Прыгнул на крышу трёхэтажного здания. Передо мной открылся прекрасный вид на большую площадь, на которой происходил кровавый пир. Выживших после взрыва в этой части города оказалось довольно много и сейчас их души жрали тёмные лоа, видимо, попавшие в наш мир через видимый мной разрыв. Не сказать чтобы их было много и они были сильными, но обычным горожанам этого было достаточно.

Пока наблюдал и прикидывал, стоит ли вмешиваться, насчитал два десятка духов. Лоа замерли на несколько секунд, как будто к чему-то прислушиваясь, бросили своих жертв и быстро ретировались с такого замечательного места. Вскоре на площадь выполз громадный тёмный. Он никуда не спешил, прекрасно понимая, что город в полном его распоряжении со всеми жителями очень надолго.

Жуткая голова с множеством глаз торчала над безобразным отдалённо похожим на паучье тело. Передняя правая лапа мимоходом вырвала душу из сидящего на земле с потерянным видом горожанина и отправила прямиком в громадную пасть, полную отвратительных зубов.

— С какого же ты горизонта, красавец, пришёл. — пробормотал я, рассматривая чудовище. — И что мне с тобой делать?

Мир мигнул, прыжок, ещё один в сторону. Быстро мелькают лапы, подо мной проносится усыпанная мусором площадь. На моей вытянутой морде злой оскал. Огромная голова поворачивается в мою сторону. Тёмные провалы множества глаз прожигают насквозь, заставляя изменить намеренье атаковать. Крепнет уверенность, что я не справлюсь. Я ничтожен по сравнению с ним.

— Еда… Моя еда! — прогудел лоа, утробный голос разносится по округе, многократно отражаясь от развалин.

Нельзя с ним сражаться! Я не смогу победить. Картинка изменяется, стою в стороне и смотрю, как лоа бродит по площади, поедая души несчастных горожан. Почти все из них ранены, контужены, дезориентированы, опустошены. Люди не понимают, что произошло и почему один за другим падают замертво их соседи. Поговорить? Кажется, он разумен. Появился недалеко от тёмного паукообразного монстра.

— Зачем ты здесь? — банальный вопрос, ответ на которой очевиден, но как начало сойдёт.

— Моя еда! — глаза опять прожигают, заставляют сделать шаг назад. Приходится прилагать усилия, чтобы не побежать. — Ты скован..

Лоа пропал. В тот же миг меня вздёрнули в воздух, громадная лапа сжала, обхватив плечи и сильно прижав руки к торсу. Уверен, ему бы не составило никакого труда раздавить меня, как букашку. Множество чёрных глаз уставилось на меня. Прочитать этот взгляд было невозможно. Дёргаться было бесполезно, он не замечал моих жалких попыток выбраться.

— Ты слуга. — пророкотал лоа. — Твой хозяин… Сильные люди в этом мире есть..

— Отпусти.

— Хорошо… Будешь служить мне. Нейзуардарабу — хороший хозяин.

Левая лапа лоа схватила и просто выдернула, связывающую душу и моё тело, нить. Правая разжалась и легонько толкнула меня в сторону.

— Собирай души… Неси мне! — пророкотал лоа и принялся за прерванное занятие.

Я медленно летел над городом, раскинув руки в стороны. Подо мной проплывали разрушенные здания, раненые люди, мелкие лоа, пожарища. Ничего. Ничего нет. Как-будто опять выключили все эмоции. Ничего не ощущаю. У духов нет чувств. Я только, что умер. Так просто, короткое движение лапы и я умер. А жил ли я до единения? Что-то шевельнулось, незначительное, где-то там, глубоко-глубоко. Сожаление? Не может быть. У духов нет эмоций. Я опять умер. Там моё тело больше не дышит, знаю. Просто кусок мяса. И рядом с ним опустошённая Миуки. Прости, родная. Где-то там мои пацаны. И Нейзуардарабу рано или поздно доберётся и до их душ. Весь мир у его ног. Кто сможет остановить такого тёмного? Я не могу, он слишком сильный. Внизу очередной мелкий лоа тащит душу из раненой горожанки. Вспомнился Атжас в башне. Есть только один способ.