Сопряжение. Чернильный маг 2 (СИ) - Поляков Эдуард Павлович. Страница 52

Со спины я не мог понять кто пришёл на помощь, но стоило спасителю и орку вертеться в боевом конце, как я понял что это был Антон. Сиккарий орудовал громадным ростовым щитом, предугадывая выпады Кортра. Но дальше всё стало гораздо интересней. После парирования пары ударов, Антон уже сам перешёл в наступление и позаимствованный у Ольца щит оказался не менее эффективен, чем орочий топор! Здоровяк активно теснил Кортра и прокричал ему о том, что тело одержимого всё ещё принадлежит моему другу я переключился на барона.

А тот был плох. Отрубленная рука валялась в луже бурой крови и Ольц старался перетянуть рану, борясь со слабостью. На полноценное восстановление конечностей не было времени, поэтому я приложил ладони к культе и применил продление жизни рисунка. Кровоточащая рана тут же заросла розовыми рубцами.

На этом всё. Сейчас моя помощь гораздо сильнее была нужна Антону. Сиккарий своим появлением смог ошеломить великого воина, но стоит пройти мгновению внезапности, как опыт возьмет верх над молодостью.

Выхватив из сумки припасенный рисунок, я воплотил его. Лотосовый Курикара, точно такой же, как тот с которым мы боролись на горячих источниках, обвил руку с листком и следуя мысленному приказу, устремился на помощь Антону.

Кстати странно, раньше рисунки никогда не слушались меня без фундамента в виде личной связи, но после пинка от Лимертиана страх перед тем, что собственное творение может обратиться врагом истаяло. Это создавало больше вопросов, нежели ответов, и требовало тщательного анализа, но не сейчас.

Дракон заструился по воздуху, обвил ноги орка и… Истаял?

Внимание! В данной локации действует эффект «Развоплощение»

Ранг заклинания: божественный (прервать/развеять невозможно).

Время действия: неизвестно

И тут же бушующей шторм что крутил в воздухе ещё не воплощеные рисунки сменился штилем, а вслед за Лотусовым Курикарой и остальные рисунки вместе с моими копиями превратились в хлопья пепла.

В ступоре я раз за разом читал выскочившие системные сообщения, пытаясь найти лазейку и вырвать из лап судьбы ускользающую победу.

— Я же сказал, что любое сопротивление бесполезно. А ты не верил… — ледяными раскатами эхо пронеслось по залу. Я узнал этот голос.

Повернув голову на звук я увидел того, кого считал уже побеждённым. В чернеющем проеме стоял джинн скрестив на груди семь пар рук. Семь? Почему семь? В прошлый раз их было всего три!!! Желая верить, в действительности я отчаянно пытался отвлечься на незначительные детали. Хотя нет. Эта деталь была очень даже значительной.

Оглядевшись по сторонам, увидел что развоплощение пришлось не только по моим способностям, но задело и одержимых. Баронесса и Мирель поднимались, будто очнувшись от сна. Нянька Софии тихонько подвывала, держась за раненую щёку, а Кортр неуверенно сжимал в руках топор, не понимая почему он дерётся с Антоном. Но главное все они живы!

Облегчённо выдохнув, я сильнее сжал в кулаке медальон, намереваясь вновь развоплотить демона, но джинн меня остановил.

— Это бесполезно, Магнус. Ты можешь развоплощать меня сколько угодно раз, но я всегда буду возвращаться, потому что я часть тебя.

В ответ я хищно улыбнулся и направился к темной стороне себя.

— И всё-таки я попробую.

— Да, — подняв топор к небу проревел Кортр. — Посмотрим какие на цвет потроха джинна!

— Ну валяйте, — разведя все четырнадцать рук в стороны и открывая беззащитную грудь, ответил демон.

Блефовал он или нет — не важно. Мне было безразлично какую игру затеяла эта тёмная сущность. Всё чего я хотел, это уничтожить отродье, являющееся темным воплощением меня.

Мой звездчатый сапфир и закаленная секира Кортра одновременно коснулись груди демонической сущности. Тело джинна вновь взорвалось, но не бесследно как в прошлый раз. Семь сущностей, олицетворяющих человеческие пороки, приняли бесплотную форму и разделились, окружив нас. А вот на месте, где совсем недавно стоял джинн, лежало окровавленное тело и я узнал его прежнего обладателя.

Олаф. Незадачливый сержант вперил в меня свой остекленевший взгляд. Он был мёртв. И не в моих силах было вернуть жизнь в тело преданного солдата.

Тем временем сонмы духов, покинувших тело бойца, зашелестели нестройным хором.

— Каждый раз изгоняя меня, ты будешь убивать носителя. Скольких разумных этого мира тебе нужно убить, чтобы осознать правоту моих слов? Готов ли ты к этому? Прими неизбежное, растворись в моей силе. Или сойди с ума, пытаясь сопротивляться и убивая своих друзей. Выбор в твоих руках!!!

После этих слов нематериальные сущности заметались по залу, выискивая новые сосуды для своего воплощения. Ольц, его дочь София, старая нянька, Мирель, Кортр. Шестым стал незнакомый стражник, что шагнул из темноты подвала. Над его головой я увидел имя. «Жадность» выбрал тело молодого парня с отсыревшей от крови повязкой на глазу. Остальные тоже обзавелись приписками. Все как раньше: Ольц вновь стал Гордыней, его дочь — Похотью, и так далее. Но до этого одержимых всегда было шестеро. А теперь…

Гулко, с металлическим лязгом щит Антона заскакал по каменному полу. Сиккарий поднял голову и посмотрел на меня. Пляска зеленых огоньков в его глазах пронзила моё сердце отчаянием, а новое имя растоптали всякие надежды.

Антон «Зависть» Терехов

Глава 26

Антон, вернее Зависть в его теле, расправил плечи ощущая силу молодого тела. Посмотрел на только что оброненный щит и ударив по его краю носком заставил подскочить металлический диск. Ловко поймав его, здоровяк провел рукой по зарубкам на краю и… Со всей силы ударил лбом в край щита!

Сиккарий рассек лоб, Тягучее алые капли начали медленно стекать по его щеке, но здоровяк улыбнулся и ещё раз приложился лбом о зазубренный край. Впервые с начала битвы в зале зазвучала тишина. Впрочем, ненадолго. Опустив голову Антон заговорил.

— Зависть!? Да, я завидую тебе, Магнус. У тебя есть родители, у тебя есть дар, потенциал которого сложно даже представить. Ты силен. И я признаю, что несколько раз зависть застилала мои глаза. Но ты мой лучший и, наверное, единственный друг! — Здоровяк поднял голову и я увидел его злые глаза.

Глаза, в которых больше не плескались и зеленые огоньки одержимости!

— Поэтому, идите на хрен! — проревел он показывая джинну и остальным средний палец. — Хрен вам удастся сыграть на моих слабостях и настроить меня против единственного друга!

Я хлопал глазами, понимал что сейчас произошло, но не верил в это! Здоровяк смог то, чего не получилось ни у Палладина, ни у Легата Бронзового легиона ни у меня!!! Он смог самостоятельно избавиться от одержимости! Но как?

Ответ тоже лежал на поверхности. Чёрт, да в своей эмоциональной речи Антон прямым текстом сказал как смог избавиться от Зависти! Он просто признал и принял свою главную слабость, но не подчинился ей!

И тут на меня снизошло озарение. Лим же прямым текстом говорил, что джинн это воплощение моих грехов. Демон обмана — паразит, что питается моими страхами и неуверенностью. В первую нашу встречу он был силён, но после сокрушительного поражения, когда я фактически расписался в собственной беспомощности, он стал гораздо могущественнее. У него даже получилось использовать мои способности!!!

Демоны! Какой же я тупой! Всë ведь лежало на поверхности и старый эльф не раз и не два повторил, что справиться с собственными пороками могу только я сам! А я…

Я улыбнулся. Расслабился. Гулко втянул ноздрями воздух и посмотрев в ладонь, которая все еще сжимала медальон, бросил его на пол. Магический артефакт, способный изгнать даже всесильного джинна, был больше мне не нужен.

— Кто первый? — произнес я переводя взгляд с одного одержимого на другого.

Гнев, Гордыня, Похоть, Чревоугодие, Алчность, Лень…

— Молчите? Тогда я выберу сам.

С этими словами шагнул в сторону Кортра. Антон подскочил рядом приготовив щит для моей защиты, но я оттолкнул друга. Внезапное озарение вдруг расставило все точки над «Ё» и ответило на вопросы, что не давали мне уснуть в прошлой ночью.