(С)нежные чувства (СИ) - Белозубова Ольга. Страница 4

— Подскажите, пожалуйста, а где тот мужчина, который… ну… про которого я вам сказала?

— А зачем он вам? — подозрительно щурится охранник. — Можете не переживать, мы с ним разобрались.

И этот туда же — я ощущаю исходящие от него волны неприязни.

Хлопаю ресницами и тихонечко произношу:

— Извиниться хотела. Я все не так поняла, мне дочка объяснила.

Собеседник таращится на меня так, словно я доисторическое ископаемое. Неужто ожидал, что я явилась скандалить? Скорее всего.

— Э-э-э… Извиниться? М-м… Так он это… опоздали вы, милочка, ушел мужчина-то. Забрал своего сынишку с площадки и ушел.

— Спасибо.

Делать нечего, приходится топать к лавочке, где нас ждет Олеся, несолоно хлебавши.

Когда практически доходим до места, замечаю справа столпотворение. Там Дед Мороз и Снегурочка устроили целое представление.

Мысленно хлопаю себя ладонью по лбу: точно, мне ведь еще нужно найти аниматора для дочери.

Только вот что делать? Не подходить же мне к Деду Морозу с дочерью… А снова оставлять дочь с Олесей — ну, такое. Чувствую, как мой мозг начинает медленно закипать.

Впрочем, с другой стороны, сестра сейчас чувствует себя крайне виноватой, так что теперь уж точно не выпустит Веру из виду, а я встану так, чтобы видеть их обеих. Выход? Вполне. Так и сделаю.

Я подвожу дочь к Олесе, которая вскакивает с лавочки при виде нас.

— Нашлась?! Фух… Надь, прости меня, пожалуйста!

Она смотрит на меня полными слез глазами. Сразу вижу, как перенервничала, вон, и губы дрожат, и куртка вся в шерсти — это она свою шапку так раздербанила.

Мне хочется сказать ей много-много ласковых слов, однако тут не время и не место — проведу воспитательную беседу дома. Ограничиваюсь коротким:

— Потом поговорим. Посиди тут с Верой еще пять минут, мне вон туда надо.

Я киваю в сторону аниматоров.

Сестра следит за моим взглядом, а потом берет племянницу за руку.

— Иди.

Я несусь к Деду Морозу, постоянно оглядываясь на своих девчонок. Машу рукой, чтобы обратил на меня внимание, а когда добиваюсь осмысленного взгляда, жестом прошу подойти.

— Здравствуйте, Дедушка Мороз, — улыбаюсь вовсю, когда он наконец подходит.

— Давай быстрее, красавица, — торопит меня аниматор, — детишки ждут. Что случилось?

Вкратце обрисовываю ему ситуацию.

— М-да… Вы б еще тридцать первого обратились. Конечно, свободных аниматоров нет, уж извините, — разводит руками Дед Мороз. — Боюсь, вам сейчас в любой компании откажут, у всех аниматоров давно все расписано.

Я опускаю голову и чувствую: вот она, последняя капля — слезы готовы сорваться с глаз.

— Понятно… — печально шепчу я. И всхлипываю.

Дед Мороз кряхтит, задумчиво изучает меня долгим взглядом и вдруг выдает:

— А знаете что? Кажется, для такой красавицы у меня все-таки есть один Дед Мороз. Только он не из нашей компании, и свободен у него всего один час тридцать первого числа, так что не обессудьте. Устроит?

— Да, да, конечно да! — Я хватаю аниматора за руки в варежках и благодарно их трясу. Все равно мне точно не найти варианта лучше. — Спасибо! Давайте его номер.

Вот оно, мое новогоднее чудо.

Ура, Деду Морозу для Верочки быть.

Глава 7

Я сижу за кухонным столом, прижимая телефон к уху плечом, и чищу мандаринку — третью, кажется, или даже четвертую.

Оглядываю эверест из шкурок, отправляю дольку в рот и блаженно щурюсь.

— Галь, по-моему, ты преувеличиваешь.

Подруга пытается мне вталдычить, что приглашать в дом незнакомого мужика на роль Деда Мороза — плохая затея. Вот все так делают, но именно для меня это плохая затея, видите ли.

— Что значит преувеличиваю? Ты его знаешь? Ты его видела? Он не от компании, а частник. Мало ли что! Ты вообще телевизор смотришь?

— Сама знаешь, что не смотрю, — хмыкаю я.

— Во-о-от! — тоном училки тянет Галя, и я прыскаю со смеху, представляя, как она в этот момент поднимает указательный палец и сверкает глазами.

— Может, хватит?

— Ничего не хватит! Если бы ты смотрела телевизор, то знала бы, что у нас в городе орудует банда Дедов Морозов…

— И что делают? Задаривают подарками или щекочут до истерики?

— Очень смешно, — бурчит подруга. — Нет, всего лишь проникают в дом и воруют то, что плохо лежит. Полиция просит всех быть бдительными.

— Галь, полиция всегда это просит. Ну ладно, когда придет мой Дед Мороз, я скажу: жаль, что муж не успел вернуться к поздравлению, но будет с минуты на минуту. Так тебе будет спокойнее?

— Будет.

На том и останавливаемся.

Я кладу трубку, убираю мандариновый погром со стола и иду в спальню, где дочь рисует своих любимых амонгасиков.

— Верочка, пойдем купаться?

— Пойдем.

Вскоре чистая и душистая дочь, завернутая в полотенце, на моих руках кочует из ванной комнаты в спальню.

Вера поставила мне сложную задачу: сегодня она должна быть красивой. Но не как обычно, а как будто над ней поколдовала фея — та самая, что наряжала Золушку.

Правда, прическа ей нужна с елочкой из ленты сзади. Легко сказать… Я несколько дней рылась в интернете и изучала разные схемы плетения, в итоге остановилась на варианте, который понравился нам обеим больше других.

— Ну что, приступим? — улыбаюсь я дочери.

Она усаживается на стульчик, а я вооружаюсь необходимыми инструментами, как заправский парикмахер-стилист. Однако успеваю только аккуратно разделить волосы, как в дверь звонят.

Мой взгляд непроизвольно падает на часы. Странно. До прихода Деда Мороза еще полтора часа, а больше я никого и не жду.

— Верочка, посиди, пожалуйста.

Выхожу из спальни и иду открывать дверь, а там…

Борис собственной персоной.

Точнее, узнаю я его только по пальто, потому что перед лицом он держит огромный букет роз.

— Что тебе надо? — весьма недружелюбно интересуюсь я.

До сих трясет от его «прости».

Обычного такого «прости», как будто он забыл поменять резину на зимнюю, не заправил посудомойку или просто опоздал к ужину.

— Надь, — отодвигает букет в сторону и виновато говорит Борис, — это тебе. С наступающим.

От того, чтобы начистить ему лицо его же букетом меня сдерживает только… А ничего не сдерживает.

Я хватаю букет, однако Борис, не будь дурак, сразу чувствует неладное и отпрыгивает чуть ли не к соседской двери.

— Ты чего? — повышает голос он.

— Это все, что ты хотел? — киваю я на букет. — Прощай.

— Да подожди ты, — морщится бывший. — Мы ведь взрослые люди, давай поговорим. Это была ошибка, я все осознал, я тебя люблю! Ты хотела познакомить меня с дочерью. Я готов.

Мой рот открывается будто сам собой. Он, понимаете ли, готов. Что это? Феерическая тупость или не менее феерическая самонадеянность?

«В голове его опилки — не бе-да…»

Мне много чего хочется сказать, однако не вижу смысла: если от него поступают такие предложения, все равно не дойдет.

Левый уголок губ дергается в нервном тике, я делаю шаг вперед, из квартиры, и пихаю букет в руки Борису:

— Сделай мне подарок на Новый год, Борь: исчезни. И больше никогда не появляйся.

Я с силой захлопываю за собой дверь и прислоняюсь к ней, громко дыша: не заявляться же к дочери в таком виде, занервничает еще.

И только когда чувствую, что сердце не стучит как оглашенное, а лицо не искажено от гнева, возвращаюсь к моей принцессе.

Снова вооружаюсь резиночками и расческой и теряю счет времени.

Когда снова раздается трель дверного звонка, вздрагиваю.

Еще час до Деда Мороза. Может, соседке что-нибудь понадобилось?

Топаю в прихожую, открываю и замираю: Дед Мороз. Все как полагается: длинная белая борода, пушистая, как снег, красный нос, роскошный кафтан и шапка. Даже посох и тот имеется.

Мне на секунду кажется, будто мужчина округляет глаза. Однако они тут же становятся прежнего размера.

— Антон? — заговорщическим тоном интересуюсь я. Вдруг не он.