Обещанная Тьме (СИ) - Золотарева Елена. Страница 3

От метки огненной лисы осталось едва заметное мерцание, но через секунду и оно исчезло. Во мне нет магии. Я бесполезен…

Его лицо скривилось от шока. Глаза забегали, пытаясь найти объяснение происходящему.

— Магии нет! — растерянно сообщил он, отпуская мою ослабевшую руку.

Леся склонила голову на бок, рассматривая меня, как ничтожного муравья. Почему я замечаю только теперь то, что она играла мной? Как я мог любить эту девушку?

— Согласно закону о слове мага, твои потомки будут обязаны исполнить обещание, данное тобой! — она подняла голову кверху, обращая взор внутрь старой ивы, — все слышали? — грубо зарычала ведьма, и перепуганные феи, прячущиеся внутри и ставшие свидетелями нашего поединка, дружно закивали, — а это значит…

Это означало то, что я обрек своих потомков на вечное услужение Силам Тьмы, коим принадлежал Эд. Худшего наследства невозможно было и представить. Лучше бы я погиб до того, как из моего рта вырвалась та клятва.

Молния яркой вспышка осветила силуэты уходящей пары, и они исчезли, оставляя за собой запах дождя. Так началась моя новая жизнь среди обычных людей. Жизнь, полная страха, что в один из дней, когда сгустятся тучи, долг придется отдать.

1. Портал готов

Фол вальяжно сидел в тронутом стариной кожаном кресле. Тонкая змейка  ловко извивалась между пальцев хозяина, будто выпрашивая его внимания, и с трепетом замирала, когда ленивый взгляд все же останавливался на ней.

— Какая она?

Очертание тени, видневшейся в складках зеленой бархатной шторы, пришло в движение, и медленный стук шагов разнесся по кабинету.

— Прекрасная как солнечные лучи на закате, — Лис едва дышал, и, прикрыв глаза, вспоминал образ той самой, что накрепко засела в его сердце, — копна медных волос, белоснежная мягкая кожа, осанка, талия, ноги, м-м-м.

Он сглотнул, предвкушая обладание девушкой, которую видел лишь в волшебном зеркале.

— Юная. Правда, уже не настолько свежая, как я люблю…

— Тебя интересует хоть что-то кроме?

— Скучно, Фол…Если бы ты только знал, как я устал от скуки! И, между прочим, не один я. В королевстве драконов, например, завтра праздник – отбор наложниц. А у нас…

Лицо князя исказила страдальческая злоба, делая его еще больше похожим на самого дьявола. С тех пор, как боги разделили миры, забот у магов поубавилось: ни тебе масштабных войн, ни противостояний, так, мелкие междоусобицы.

— Прости, отвлекся от темы, — Князь Тьмы остановился у гигантского глобуса, стоящего в центре кабинета, и по привычке раскрутил его, пристально смотря сквозь, — художница, таскается повсюду со Смотрителями. Эти стервятники глаз с нее не сводят!

— Если бы не они, мы бы так и не узнали, что в ней проснулась магия, между прочим.

— Верно. Но они раздражают меня. Ничего не могу с собой поделать, Фол. Особенно этот Воран. Наглый тип, я тебе скажу.

Лис тяжело вздохнул, уныло рассматривая отполированные до блеска ногти.

— Наш род семьдесят лет ждал должок от выскочки Яниса. Наконец, мы сможем взять свое…— его улыбка больше напоминала оскал, и хищный блеск в глазах говорил о коварстве планов.

— Портал готов к переходу, сир, — гном учтиво поклонился, пряча ухмылку. За столько лет они так и не привыкли считать себя слугами Темных сил.

— Не задерживайся там, братишка. И доставь мне эту крошку в сохранности. У меня на нее бо-о-ольшие планы.

На худом лице лениво растеклась хитрая улыбка. Можно было только догадываться об этих самых планах, ведь Лис был умен, непредсказуем и имел в руках столько власти, сколько и не снилось никому из его подданных. Кроме одного.

Фол, его родной брат, по силам ничем не уступал ему, но даже превосходил. Только вот был совершенно безразличен ко власти и роскоши, его истинные увлечения были мало кому известны. Как и любой человек, обладающей магической силой, он состоял на службе у Темного Князя, выполняя самые опасные и ответственные поручения, но как только наступало его личное время, он запирался в своей комнате или вовсе покидал пределы княжества, пресекая любые расспросы и даже слежку. Но его мужская красота так и манила добрую половину темного мира. Не проходило ни дня, чтобы магини и ведьмы всех возрастов не сочиняли о самом завидном холостяке Тьмы небылицы, разнося сплетни до самых дальних точек их обители. Те, кто был посмелее не стеснялся предлагать себя не то что в качестве жены, они были согласны хотя бы на роль любовницы, надеясь на то, что их чары рано или поздно подействуют. Но все они терпели крах, напарываясь на равнодушие. Его отчаянно любили и люто ненавидели за то, что он не разделил чувства ни одной из ведьм. Мужчины же перед ним трепетали и склоняли головы, безгранично уважая, будучи уверенными в его чести и достоинстве.

Фол еле заметно покрутил указательным пальцем, и змейка тотчас обвила его запястье, прекращаясь в черный, как и другая одежда хозяина, браслет. Несколько бирюзовых пятен, некогда украшавших спину змейки, были тут же спрятаны под перчатку.

Маг поднялся, и недовольный гном, притих. Если Лис давил своей агрессивной мощью, то Фол вызывал лишь чувство уважения, трепетного обожания и желания служить.

— Удачи, Фол! Забери, наконец, ту, что должна принадлежать Тьме!

— Эпицентр грозы уже над городом. Если не хотите добираться до нужного места пешком, нужно поторопиться, — выпалил гном, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

Лис метнул хищный взгляд, который не оставил бы от маленького существа и лужицы. Но не в этот раз. Сейчас гном должен выполнить задание, и зная о неприкосновенности, позволил себе покомандовать высшими существами.

Лис выставил указательный палец, пристально глядя в огромные глазищи наглого гнома.

— Еще раз ты позволишь себе подобное, и твоя семья пойдет на корм гоблинам.

Князь знал на что давить, поэтому гном, стиснув зубы, поклонился, изображая раскаяние, и многозначительно глянул в центр сияющего портала.

Фол уверенно шагнул в темно-синий водоворот, ручонки гнома в последний миг уцепились за край его ботинка, и две тени растворились во мраке, соединяющем миры.

2. Страх грозы и прочие чудачества

«Ребята немного задержатся, но я и твоя любимый уже ждем тебя»

Мобильный полетел в сумку вслед за скетчбуком и угольком. Этот памятный для моих друзей день я должна непременно запечатлеть на бумаге.

За городом послышались раскаты грома, и мурашки невольно пробежались по спине. Нет, я не боюсь грозы, но чувство своей никчемности перед стихией, заставляет трепетать каждый раз при раскате грома.

Я толкнула деревянные жалюзи наружу, стряхнула облупившуюся краску с ладоней, высунулась в окно, чтобы вдохнуть запах дождя, но вместо него лицо окатило привычной духотой, исходящей от нагретых солнцем каменных зданий.

Дедушка живет в старой части города. Здесь улочки узкие, местами всего метр шириной, поэтому вид из окна был аккурат на соседскую черепичную крышу, но я не жаловалась. Терракотовый цвет прекрасно сочетался с зеленью мха, вольготно разросшегося в тени более высоких зданий. А еще, чуть ниже, было расположено окно моей приятельницы-портнихи, поэтому стук швейной машинки часто будил меня по утрам.

Если немного высунуться из окна, то помимо узкого бесконечного коридора каменных стен, вдалеке можно увидеть краешек леса. Бесконечный, мрачный даже в погожий денек, на фоне сгущающихся туч, он выглядел зловещим. Еще и дедушкины сказки, которые он так красочно любил рассказывать по вечерам. Согласно его версии, всадники Тьмы придут с юга, именно со стороны леса, в грозу. Не скажу, что я до сих пор верила этим историям, но, видимо, с детства где-то между лопаток сидел колкий страх, вернее его остатки.

Молния, словно корнями разрослась по черно-синему небу, предвещая приближение грозы. Надо поторопиться. Если я выйду сейчас, возможно успею добраться на встречу сухой.

Я покрутилась перед старинным трюмо, задула свечу у портрета моей бабушки, подхватила сумку и вприпрыжку спустилась вниз по узкой скрипучей деревянной лестнице.