Женщина, я не танцую (СИ) - Танари Таша. Страница 9

Ее план был бесхитростен от слова «абсолютно», да по большому счету и план-то как таковой отсутствовал. Опередить никуда не спешащего Костю, доскакать до Женьки и яростно ей просигнализировать о том, какая она противная ворона: подставила и Алену, и сама сейчас попадется. Вот и все, что имелось в данный момент в голове девушки.

Один просвещенный человек сказал: «все гениальное – просто». И Алене вполне мог бы удаться маневр, если бы не вмешалась судьба, провидение, высшие силы или закон подлости – это уж с какого угла посмотреть. Определенно, сегодня были не ее лунные сутки.

Ликуя, что успевает опередить рыжего, она мчалась на всех парах и напрасно не смотрела под ноги. Та самая дощатая дорожка стала непреодолимым препятствием для новенького, специально прикупленного к поездке шлепанца. Своенравный тапок решил ближе познакомиться с настилом и с удовольствием зацепился гибкой передней частью за выступ, пользуясь тем, что хозяйка не рассчитала высоту конструкции.

Таким образом, маленький, но очень целеустремленный кораблик, эдакая микрокопия ледокола имени госпожи Ковалевой, бесславно нашел погибель у ног рыжего и удивленного айсберга.

– Женщина, что ж вы мчитесь как угорелая? – Костя, хоть и не стремился в рыцарский орден, но и перешагнуть через тело воспитание не позволяло. Он наклонился и протянул руку, помогая несчастной подняться. – Осторожнее надо… быть. Вы? Опять?!

Мужчина сощурился, рассматривая красную от смущения и досады Алену. Кого-то она ему напоминала. Вот такая заполошная, без специально наведенного лоска, с торчащими из забранных волос японскими шпильками, только нос по-прежнему стремился вверх, как бы низко ни пала его обладательница.

– Не льстите себе, у вас мания преследования, – пробурчала Алена, с неохотой опираясь на руку нависающего над ней мужчины.

– Разовьется тут, – хмыкнул он и ехидно добавил: – А это ваш фирменный трюк – разить жертву собственным телом? К чему мне готовиться в следующий раз?

– Веселитесь-веселитесь, это очень благородно. И, безусловно, вас красит.

Пререкаясь, Алена невзначай развернула Костю спиной к бару, сама продолжая краем глаза следить за воркующей подругой.

Чего это Афинская брюнету на ушко нашептывает? Ого-го, и где у него ладонь? Нормально, вообще?! Пока Алену тут с песком смешивают, эти два негодяя, кажется, неплохо проводят время.

– Готовьтесь к чему хотите, мне нет до вас дела, – огрызнулась вконец рассвирепевшая девушка.

Рыжий поганец нагло рассмеялся, после чего состроил надменное лицо и доверительно сообщил:

– Я гналась за вами три дня и три ночи, угробила пару лошадей и все ради того, чтобы сказать, как вы мне безразличны!

Алена задохнулась от возмущения, в глазах Кости черти отплясывали канкан. Именно его, так как помимо убийственного веселья, там еще и море непристойных полунамеков скрывалось. Без тени смущения мужчина разглядывал ее, лишь частично прикрытую легкомысленным бикини цвета зависти канарейки. И то, что он видел, нравилось Косте гораздо больше невнятного сарафана а-ля «прощай фигура».

– Константин, если не ошибаюсь?..

– Не ошибаетесь, – охотно подтвердил он. – Внемлю каждому вашему слову, Алена.

Ишь ты, тоже имя запомнил.

Тут к дикому ликованию Алены Женя отлипла от друга рыжей язвы и, о чудо, заметила страдания подруги. Та поспешила состроить зверскую моську, вызвав недоумение у Кости. Алена убедилась, что Женя покинула место преступления, и с легким сердцем пожелала:

– Шли бы вы дальше, Константин. Не загораживали мне солнце.

– Да я и шел, а тут вы полежать на пути изволили. Mi scuso[1], не сразу определил, что это такой оригинальный способ принятия солнечных ванн. Buona giornata![2] – И он, не оборачиваясь, продолжил путь.

Алена некоторое время провожала его задумчивым взглядом, пока не осознала, что пялится на крепкую задницу в цветочек.

Все же хорош, как дьявол.

Она бы не прочь еще разочек впиться в него ногтями, чтоб не выделывался. Итальяшка хренов, что за позерство? Столь самовлюбленных типов Алена еще отродясь не встречала. Девушка тряхнула головой: пожалуй, не помешает освежиться.

О, синее-синее море – спасение для заблудшей души.

Глава 5

– Надо отдать должное этому захолустью, – сыто щурясь, откинулся на спинку стула Костя, – кормят здесь отлично. Конечно, не средиземноморская кухня, но весьма недурственно.

– Давно ли ты, буржуйская морда, яишенку на «Лысьве» в общаге жарил и макаронами ее обрамлял?

Костя скривился.

– И слава богу, что давно.

– Ай брось, в студенческой романтике имелись свои прелести, – мечтательно закатил глаза Стас.

– Романтике, а не голодовке.

– На сытый желудок на подвиги не потянет.

– К черту подвиги! Даешь приличные условия для труда и мыслительной деятельности.

Стас рассмеялся:

– Все относительно, мой друг. А художник должен быть голодным! Или забыл?

– О нет, это высечено у меня на подкорке еще со времен «Мухи», – пожаловался Костя. – Но хватит о грустном, я всего лишь выразил респект повару.

– Так ты прям ему и скажи, творцу будет приятно. Классный мужик, кстати, вон стоит улыбается.

Костя машинально посмотрел в сторону, куда кивнул друг. Рядом с фруктовой горой, служащей венцом творения искусства карвинга, сверкал зубами невысокий турок в белоснежной форме. Он кивал на приветствия и благодарности отдыхающих и на ломаном русском советовал попробовать «борщ». Было очевидно: он в своей стихии и искренне рад, что народ доволен его готовкой.

– Офигеть. Когда с поваром-то познакомиться успел?

– Да чего с ним знакомиться, смотри он сам всем рад. Я ж говорю: отличный парень, Атиллой зовут. Прикинь, он в Киеве чего-то там заканчивал, фанатеет по славянской кухне. В несезон уезжает туда и в каком-то модном ресторане работает. Общительный, приветливый. Так что, если хочешь сказать спасибо, дерзай.

– Скажу при случае. Как там, «тешеккюр эдерим»?[3]

– Он тебя и на русском поймет.

Костя фыркнул:

– Неважно, если уж благодарить, то показать уважение. Пара дежурных фраз на турецком – не велика сложность.

– В принципе, верно, – не стал спорить Стас, высматривая среди столов яркую шатенку с пляжа. Неужели Женя пропустит ужин? Или они разминулись?

– Кого ищешь? Новую жертву для любовных утех? – подколол Лисовский.

– Че ты из меня маньяка делаешь? – вздохнул Стас, не отыскав интересующих его девушек. – Еще поспорь, что с девчонками не веселее.

– Смотря какими, – Костя вспомнил пыхтящую, как злобный ежик, Алену. Интересно, она всегда жизнью недовольна или это исключительно ему так свезло?

– Любыми, просто нужно уметь их готовить.

Костя насмешливо оглядел самодовольно ухмыляющегося Зимина. Возразить было сложно: в присутствии друга даже закоренелые стервы становились шелковыми. М-м-магия, не иначе. Но все же из духа противоречия съязвил:

– Расскажи это Ирочке, как бишь ее, без пяти минут Зиминой.

Стас лыбиться перестал и прикинулся одной из самых печальных статуй кладбища Стальено.

– То был реально клинический случай, – скорбно произнес он. – И хватит уже ее вспоминать. Теперь мечта всей ее жизни осуществилась: Ира вышла замуж и наконец успокоилась.

– Но крови она тебе попила знатно, – вполне искренне посочувствовал Костя.

– А тебе обязательно вспоминать гадости, когда моя душа готова воспарить к небесам?

– Можно подумать, когда тебе плохо, у гадостей загорится зеленый свет, – хмыкнул Костя. – Ладно, забей. Погнали прогуляемся по вечерним улочкам, посмотрим что тут вообще есть интересного.

– Боюсь, для твоего взыскательного вкуса – ничего. Это не Европа.

– Твоими стараниями, – пробурчал Лисовский. – Я еще не забыл, где мы. Да хоть просто пройтись по набережной, подышать бризом и то вперед. Если свезет найти какую-нибудь забегаловку с живой музыкой, осядем там. Ну что я рассказываю? Или у тебя планы?