И маятник качнулся… - Иванова Вероника Евгеньевна. Страница 81

Пока мы ждали своей очереди у городских ворот, я успел вспомнить, что постоянное население Мирака составляет около трех тысяч человек, включая военный гарнизон, но, как правило, через город постоянно идут торговые обозы, а несколько раз в год – в дни всенародно любимых праздников – в город съезжаются жители окрестных сел и более мелких городков, так что подсчитать, сколько душ присутствует в городе каждый день, не представляется возможным. Несмотря на строгий учет въезжающих и выезжающих, проводимый городской стражей… Не знаю, как Матушка забалтывала офицера на воротах, но меня пропустили в город, повязав на руку ленту, украшенную печатью коменданта, и снабдив строгой инструкцией, куда мне можно ходить, а куда лучше не соваться, если хочу остаться живым и здоровым. Я внимал хмурой речи стражника с почтением, чем вызвал усталое неудовольствие с его стороны и еле сдерживаемые смешки со стороны моих спутников, которые посчитали сложившуюся ситуацию предельно забавной…

Проехав через три линии стен и укреплений, мы оказались собственно в городе.

Мирак расположен на нескольких уровнях скальных террас: внизу дремлют жилые кварталы, чуть выше шумят гостиницы, трактиры, мастерские, всевозможные конторы и службы, а по самому верхнему «этажу» гусеницей тянется причудливо изогнутое тело грозной крепости.

Перед тем как свернуть в квартал постоялых дворов, Матушка высадила меня и девочек неподалеку от главной площади и велела ждать ее возвращения. По возможности, на одном, хорошо обозреваемом, месте. Я пожал плечами, Рианна кивнула, Хок фыркнула – на том и расстались. Я не горел желанием шататься по узким улочкам и сразу сказал, что поищу местечко где-нибудь в уголке и буду тихо и мирно сидеть, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимание. Рыжая авторитетно заявила, что я – трус, с чем, собственно, ваш покорный слуга спорить не стал. Принцесса не принимала участия в выяснении моих душевных качеств, восторженно уставившись на толпу людей, деловито снующих вокруг. В конце концов Хок утащила Рианну по направлению к торговым рядам, а я стал искать «тихий уголок».

Поставленная задача оказалась непростой. Совсем непростой. Судя по столпотворению, царившему на площади, в городе либо намечалась, либо полным ходом шла какая-то ярмарка, иначе откуда бы такому количеству народа взяться на конец лета в городе, который всегда был и будет «проходным»? Правда, прислушавшись к разговорам, я узнал, что причина большого скопления людей до идиотизма проста: последнюю неделю на юге от Мирака шли проливные дожди, и на дорогу сошло несколько селей, приведших к непроходимым завалам, устранением которых в данный момент вовсю занимались специалисты – свои и приглашенные, то есть местные жители и гномы. Сообразив, что мы застрянем здесь надолго, я слегка опечалился, сопоставив природные явления с осторожным предположением Мантии о расплате за просьбу, обращенную мной к Хозяину Леса. Значит, Судьба жаждет моего участия в неких событиях, происходящих или намечающихся именно здесь, на юге Россона… Любопытно будет узнать, каких именно. Впрочем, что бы ни произошло, приятным для меня оно не будет – уж в чем, в чем, а в этом я уверен, потому что все сюрпризы, преподнесенные мне моей странной жизнью, всегда больно бьют. Когда по голове, а когда и по более чувствительному месту…

Отчаявшись спрятаться от любопытных взглядов горожан и гостей города в укромном уголке, я вышел на середину площади. К фонтану.

Странно было увидеть такое сооружение посреди города, затерянного в горах, где любой источник питьевой воды стоит на особом учете. Но факт оставался фактом: в центре главной площади Мирака раскрывалась навстречу небу чаша бассейна, обрамленная невысоким бортиком. А вот внутри этой чаши… Наткнувшись взглядом на статую, я замер, совершенно обескураженный.

Фигура женщины, спрятанная в просторных складках то ли платья, то ли плаща: на обозрение выставлены лишь руки, протянутые навстречу… Кому? На этот вопрос я не мог ответить. Спокойное, властное лицо. Красивое? Да, пожалуй. Но той особой красотой, которая не нуждается в защите, а напротив, сама способна приводить в смятение врагов и воодушевлять воинов на поле боя. И вместе с тем… Скульптор, изваявший статую, был гением: женщина выглядела совершенно живой, разве что цвет кожи и всего остального имел голубовато-серый оттенок с муаровыми разводами. Одежда почти не тронута резцом – так, заданы основные складки, не более – но руки и голова… Присмотревшись, я покачал головой: человек не способен придать камню подобную гладкость и бархатистость с помощью инструментов. Нет, здесь поработал кто-то другой…

Солнечный луч скользнул в бассейн, и на мозаичном дне я рассмотрел несколько фраз, спрятанных в изгибах узора. Возможно, до меня никто не находил в сплетении лоз знаки, наделенные смыслом, а если и видел, то… Не думаю, что многие из местных жителей владеют Старшим Языком.

«Победи ненависть. Отпусти любовь. Исполни долг».

Теперь я не сомневался в авторстве этого произведения искусства. Только одна известная мне раса любит снабжать безделушки полезной информацией… Но действительно ли это – безделушка?

Я прислушался к своим ощущениям. Что потянуло меня к этому месту? Обещание покоя. Неосознанное, неслышимое, но твердое. Нет, даже не покоя. Защиты. Обещание сохранить. Спасти. Укрыть от напасти. А это значит…

Пришлось вызвать Внутреннее Зрение – совсем чуть-чуть, на Низком Уровне, всего лишь для поверхностного осмотра: погружаться глубже мне не хотелось, хотя сейчас, после восстановления подорванного здоровья за чужой счет, эта процедура не составила бы никакого труда. Но первый же нырок на другой Пласт едва не заставил меня захлебнуться.

Статуя, чаша фонтана и даже вода, мягко поблескивающая в солнечных лучах, составляли единое целое. Артефакт невероятного могущества. Сплетение каналов, испещренных специальными резервуарами для накопления и направления Силы, образовывало узор, совершенно незнакомый, но предельно ясный для понимания. Некто, обладающий возможностью и, самое главное – желанием, сделал городу королевский подарок. Обеспечил город Защитником. Точнее, инструментом, который позволит защитить Мирак от нападения. Правда, чтобы наполнить это сооружение Силой, нужно очень и очень постараться, но, пожалуй, несколько магов Высших Ступеней справятся. Или один Мост…

Взгляд снова скользнул по лицу статуи, придирчиво изучая черты. Итак, Дом Атакующих – только там родятся женщины, сочетающие безудержную силу с бесконечной нежностью. А вот ваял сей монумент кто-то из Созидающих, их работа: четко, пропорционально, эффективно – ничего лишнего. Интересно, натурщицей мастеру служила случайная знакомая или возлюбленная? Наверное, все же возлюбленная, потому что скульптор вложил слишком много чувства в выражение лица и протянутые руки женщины. Слишком много… Учитывая назначение артефакта, здесь больше подошло бы что-нибудь неодушевленно-умиротворяющее, а не женщина, раскрывшая объятия. Впрочем, это сугубо мое личное мнение, не более…

– Чем тебя так зачаровала эта статуя? – хлопнула меня по плечу Хок. Я повернулся к девочкам и, признаться, с некоторым неудовольствием отметил, что венок с головы Рианны безвозвратно исчез, зато в пальчиках подружек алели аппетитные леденцы.

– А где цветы? – оставил я без внимания вопрос рыжей.

– Нам так повезло, – горячо начала принцесса, – оказывается, цветы, из которых ты сплел венок, очень редкие, и в первой же лавке нам предложили за них несколько монет!

– Но вы согласились на конфеты? – уточнил я.

– Почему же, – встряла Хок. – Деньги мы тоже взяли… Кстати, а где ты нашел «Слезы ветра»?

– У озера.

– Что-то я не припомню, чтобы там росли цветы… – недоверчиво протянула рыжая.

– Их там было как грязи: только руку протяни! – Я начинал злиться. Неоправданно, конечно: скорее всего, цветы распустились только для меня одного. С легкой руки все того же Хозяина Леса, дабы… Дабы что? Угодить? Разве я выказывал ему неудовольствие? Или же он хотел сделать мне приятное? Бред. Если начну так думать, и до сумасшествия недалеко…