Чудовище для проклятой (СИ) - Вельская Мария. Страница 39

— Сквозь стены? Но кто мог меня отравить, если еда из вашей кухни? — уточнила, хмурясь.

— Да. Вы проскочили насквозь несколько стен у моих покоев, иначе вас бы остановили раньше, — уголки губ чуть дрогнули.

Серебристый взгляд снова налился силой, я буквально ощутила тяжесть его взгляда.

— Но откуда… — запоздалый страх сменился искренним недоумением. Как? В самом деле, не имея толком возможности разобраться в собственных способностях!

— Похоже, в критической ситуации у вас открылся один из родовых даров, — мужчина казался неожиданно довольным.

Родовой дар — особая благосклонность магии Рода. Клановая сила иная. Вот только во что это все выльется?

— Ведь я не наследница… — жалкое оправдание. Или попытка отодвинуть действительность.

— Похоже, сила вашего рода считает иначе, — спокойная усмешка, — а с вашей крайне интересной семейной ситуацией мы ещё разберемся. Думаю, я смогу уделить вам некоторое время для тренировок. В следующий раз представьте меня своему Воплощению, — приказал, даже не веря в возможность отказа.

Что ж… я же хотела сделать свою жизнь незабываемой? В таком случае…

Додумать просто не успела. До этого совершенно здоровый и чему-то усмехающийся мужчина вдруг побледнел, пошатнулся — и начал оседать кулем на пол. Ноги подкосились?

Как же. Десять раз.

Я была настолько ошарашена, что даже не сразу полностью осознала произошедшее. Только увидев, как тело мужчины ломает судорогой, и бросилась вперёд, к нему.

Пальцы нащупали пульс. Сердце бьётся. Быстро, прерывисто. С трудом смогла перетащить верхнюю часть тела к себе на колени — тащить его волоком опасалась, а поднять… сил не хватит.

Что делать-то? Что? Мысли метались в панике, а тело действовало.

Я осторожно убрала пепельные пряди со лба. Глаза императора были закрыты, но метались под веками, брови сведены, губы плотно сжаты. В себя он не приходил. Не реагировал ни на хлопки по щекам — я не сразу на них решилась, ни на тряску, ни на злой всхлип.

Сопли утри, дура!

Растерянность. Он казался… скалой. Чем-то, кем-то, кто не может быть слабым. Кого нельзя сломить. И поэтому я просто не знала, к кому обратиться за помощью, чтобы не подставить его сильнее.

Пальцы написали на горячем лбу знак исцеления. Добавили усиливающие руны. Если бы я была чаэварре…

— Вейши, сюда, — позвала мысленно, чувствуя, как мгновенно откликается Воплощение.

Воплощение. Где, во имя бездны, Ильгрим, когда он нужен? Не убил же его император!

Итшир нет, исчезла куда-то по своим делам.

Пальцы нерешительно коснулись серебряной капли кулона. Дарграйн. Но… слабость императора не та вещь, которую демонстрируют даже таким подчинённым.

Я демонолог. Я обладаю силой анорров. Я могу вызвать любого ксайши и позаимствовать его силу.

Рука бессознательного анорра вдруг метнулась — и поймала в капкан моё запястье. По его телу прошла судорога. Дыхание стало совсем рваным, едва заметным.

Попыталась высвободиться — но куда там. Мужчина куда сильнее меня. Пришлось изворачиваться.

Под руку попалась тряпка — ну, то есть как тряпка? Рубашка. Лежала на краю кресла.

Ею я стёрла пот со лба Асторшиэра.

Рядом тихо зашипели, заклекотали. Пришла знакомая волна силы. Холодный драконий нос ткнулся под руку.

Вейши свесил из пасти раздвоенный язык и нагло облизал Асторшиэра. Тот только чуть скривился, сжимая пальцы свободной руки в кулак.

Иногда безвыходная ситуация толкает на необычные поступки.

Я ощущала в этот момент чужую боль, как свою. Он спас меня из-под колес кареты. Привел в безопасное место. Оберегал, помогал…

Видеть его таким? Невыносимо. Нереально, как самый черный кошмар.

— Вы же сильный. Вы всегда со всем справлялись! Вы всегда были таким непоколебимым. Столпом спокойствия. Уверенности…

Что я несу?

Слёз больше не было. Я погладила кончиками пальцев чужие губы. А затем резко разорвала когтями его мундир и рубашку.

Бледная кожа. И вспухшие багровые шрамы. Сукровица. Нет… едва не вскрикнула. Мне не показалось. Ожог. Дымка, истекающая из ран, обжигала меня. В ней было что-то настолько мерзкое и опасное, что я едва не уронила голову мужчины.

И вдруг Вейши приподнялся на лапах, вздыбил крылья — и яростно и отчаянно зашипел.

Шипение дракона сплеталось с моим собственным отчаянным шепотом. Шелест крыльев. Мечущийся хвост.

Это было трудно, очень трудно. Даже вдвоем мы едва могли вытянуть эту странную темную дымку из чужих шрамов.

А их было много. Руки, грудь, спина. Штаны стянуть так и не решилась — да и как это сделать, если руку мою так и не отпустили?

Я стиснула зубы, чувствуя, как дрожат пальцы. Да и мужчина сжал меня слишком сильно.

Руки тряслись, как у завзятого пьяницы, в ушах шумело, а все, что хотелось сейчас сделать — переложить эту невыносимую ответственность хоть на кого-то!

Только нельзя.

Я не знала, сколько прошло времени. Перестала ощущать затёкшие конечности, пот, льющийся градом, ноющие виски.

Круги вызова рисовать было некогда — да и не учили меня ещё этому. Но отчего-то собственная энергия, отданная напрямую, тоже помогала.

Дымка почти перестала сочиться. Некоторые шрамы начали зарубцовываться, но сколько же их было!

Я уже сама почти легла на крепко уснувшего мужчину, когда смогла различить чьи-то поспешные шаги.

Узнала и тихую ругань, и неожиданно взволнованный сейчас голос.

— Шиэр, ты здесь? Я дверь взломаю, если не ответишь! У нас новая жертва, ещё один накопитель энергии для острова разрушен!

Дверь заперта? Что Ильгриму нужно? Мысли ворочались — тяжёлые, вялые, вязкие.

С трудом удалось заставить себя приподняться на руках и отдать приказ двери отпереться.

Значит, в мою часть покоев даже Воплощение Императора войти не сможет. Любопытно.

Резкие размашистые шаги. Распахнувшаяся с громким стуком дверь.

Негромкий вскрик. Кажется, меня сначала не заметили, но я заставила непослушное тело двигаться. В который раз.

Подняла голову — и натолкнулась на чужой пронзительный взгляд.

Брови ано Нэиссаша чуть приподнялись от удивления, а рука на миг метнулась к шее. В вороте рубахи промелькнул черный узор.

Ни злым, ни одержимым он сейчас не выглядел — только удивлённым и встревоженным.

— Вот как… — только и обронил, увидев потускневшие немного шрамы, — ты помогла ему. Как вы оба?

Он говорил, как ни в чем не бывало. Словно и не было того сумасшедшего дня и несостоявшейся женитьбы. И сейчас ни вспоминать это, ни даже испытывать враждебность сил не осталось.

— Ано… — сухие губы шевельнулись, но я сама себя не услышала.

Зато мужчина напротив вдруг стал расплываться такой симпатичной чернильной кляксой. Ругающаяся клякса — это, по меньшей мере, забавно! А уж клякса, пытающаяся тебе что-то доказывать! Может, я попала во вселенную клякс? Клякса разумная, обыкновенная. Захихикала. Интересно, а какого цвета кляксой стану сама?

Попыталась спросить у соседней, но та оказалась ужасно сердитой и начала меня сначала отчитывать, а после поставила странный вердикт:

— Магическое истощение едва не до выгорания и лёгкое отравление. Девочка, ты ещё легко отделалась!

Чужие руки неожиданно бережно подхватили, отстраняя от чего-то нужного и важного.

Я недовольно зашипела — и мне отозвалось точно такое же шипение откуда-то с боку.

— Ну надо же, как прикипели друг к другу, — хмыкнули беззлобно откуда-то сверху, — ладно, ладно, намек понял. Уложу вас в одну постель. Думаю, вас, мой Император, такое соседство, как придете в себя, весьма порадует, — язвительно заметил вредный голос.

После этого все окончательно уплыло в темноту. Она была наполнена беспокойными воспоминаниями, зеленоватым отсветом проклятья, огромными громко тикающими часами, огненными глазами Князя Шарта и странным уютом. Как будто рядом был кто-то по-настоящему близкий и нужный.