Дингир (СИ) - Касперович Виталий. Страница 106

Молодой Эйн просто стоял и смотрел. В его глазах не было страха, он просто стоял и смотрел. Он отлично понимал, что его сестра тонет, так как та кричала сквозь рот наполненный водой: “Помоги!”

Эйн ничего не делал…

Когда крики затихли и обратились в безжизненные пузырьки на поверхности, он подошёл к берегу, словно хотел рассмотреть их более внимательно…

Призрак девочки, который всё это время стоял с Рашем, исчез.

— Жесть… — прокомментировал Нибрас. — Этот Эйн настолько боялся намокнуть, что позволил своей сестре умереть.

— Нет, он не боялся… — ответил Раш. — Он просто хотел посмотреть: “что такое смерть человека?” Он мог бы её спасти, даже не намокая, с помощью обычного совета, например, когда пловец устаёт, то в большинстве случаев ему поможет смена плывущей позы, так можно перенаправить напряжение на другие мышцы. Я уверен, что молодой Эйн это знал. Так как они живут возле реки, его специфический мозг уже давно должен был автоматически отсканировать всё, что связано с рекой и с взаимодействием её и человека.

— Получается, ты был прав, Раш: “Настоящая сила рождается из слабости”.

— Верно. Мы нашли триггер, что послужил для дальнейшего роста Эйна Дарко. Смерть сестры из-за бездействия ударила по нему, тем самым запустив невероятный уровень самоанализа. Это событие не задело его эмоции, так как в этом возрасте у него их практически небыло. Вместо этого, удар на себя приняла его рациональная сторона, которая в итоге и разрослась до гигантских масштабов.

— Отлично, и как нам использовать это против него?

— Никак. Если мы хотим застать Эйна Дарко врасплох, то нужно использовать только то, чего он не может знать. И если мы разбередим его старые раны, это лишь немного пошатнёт его разум и не более. Его психика слишком устойчивая против себя самого, он слишком хорошо себя знает и слишком грамотно самоиндифицируется в ментальном пространстве.

— А что, если ты призовёшь этого призрака прямо перед носом у этого Эйна? — предложила Шельма-кошка. — Такой удар мало, кто способен пережить.

— Это могло бы сработать… А я могу так сделать?

Кошка подошла к призраку Эльвиры и заговорила с ним на непонятном языке. Но в самом конце проскользнуло одно понятное слово: “Раш”.

— Готово! — огласила кошка. — Теперь, находясь в мире живых, ты сможешь призвать её, когда захочешь. Просто скажи: “Я Раш, призываю дух Эльвиры Дарко”. А если хочешь её освободить, то скажи: “Я Раш отпускаю дух Эльвиры Дарко в загробный мир”. Во время каждой из операций держи облик этой девочки у себя в голове.

— В мире живых призраки тоже могут убить одним касанием? — поинтересовался Раш.

— Нет. Мир живых более сильный в плане мирозданья. Там они будут как капли в море живой энергии. Единственное как они могут влиять на внешний мир — это дать на себя посмотреть или создать лёгкий холодный ветерок.

— Понятно. Спасибо за помощь, Шельма. Здесь мы закончили, возвращай нас.

Шельма произнесла двухсловестное заклинание, и все тут же очнулись в физической версии её жилища.

Вдруг Раш ощутил на левой руке сильное жжение. Задрав рукав, он обнаружил там клеймо, которое запекалось на его предплечье в реальном времени. Оно напоминало подобие острой семиконечной звезды.

— Всё в порядке. Это Призрачное Клеймо, — ответила Шельма, после чего она зажгла сигарету. И сделав одну затяжку, продолжила. — Считай его подписью на заключённом договоре. Когда ты отпустишь призрак Эльвиры, метка исчезнет.

“Удивительно как внешние невидимые силы способны нанести нам вред, — сказал Нибрас в качестве голоса в голове. — Выходит, что, какими бы мы сильными не стали — против смерти не попрёшь”.

“С возвращением, Нибрас. Как ощущения?”

“Было прикольно ходить своими ногами; хоть и призрачными. Я уже вспомнил некоторые детали из своего прошлого в Аду, но когда ты заново начинаешь ходить, то сильнее ценишь это”.

“У нас людей так же”.

Далее Раш заговорил с Шельмой вслух:

— Ещё раз спасибо. Вот… — со словами он вынул небольшую стопку купюр номиналом в 1000 рублей. — Здесь тридцать тысяч. Можешь пересчитать.

— Я верю тебе, Раш — ведьма забрала деньги и поместила их в сумочку у подножия кресла. — Ну, так, когда ты намерен провести усиливающий ритуал?

— Скоро. — Раш встал из кресла. — Ещё увидимся, Шельма. Пока.

— До скорого, красавчик.

Раш ушёл.

“Ну а теперь, что?” — спросил Нибрас.

“У нас есть козырь против Эйна. А теперь нужно увеличить огневую мощь и укрепить тыл от Пака и Красного Рассвета… Самое время разбудить Стрикса”.

“А?! Что за Бубастию ты несёшь?! Он же первый кого обратила Вилен, ты уверен, что он будет сражаться против своей хозяйки? Как по мне от него такой же толк, как и от горшка с ручкой вовнутрь!.. Я понимаю ещё тот священник вместе с его братом — у них личные счёты с Паком. А у Стрикса нет абсолютно никакой мотивации нам помогать!”

“А гибель планеты не считается?”

“Я говорю о другом! Если он примкнёт к Вилен и ступит на Архонт, то уничтожение ему не будет грозить. И ещё Стриксу попросту не хватит сил, чтобы одолеть Вилен! Какой в этом смысл тогда?”

“Стрикс — сильнейшее существо после Вилен, поэтому он начнёт бить по другим целям. Так же его можно использовать для диверсии, разведки, защиты и т. д.”.

“А ты знаешь, где находится его логово?”

“Да. Я запомнил всё, что говорил мне Пак… Впереди долгий путь”.

Где-то на границе Польши…

Раш стоял и из залесья наблюдал за руинами старинного замка. Было темно.

Проникнуть внутрь не составило труда; территория никак не ограждалась и не охранялась. Видимо данная достопримечательность являлась открытой зоной для туристов, однако там отмечались некоторые тропы, чтобы люди не заплутали, или не провалились в какую-нибудь яму. Как раз путь Раша и пролегал вопреки этого отмеченного маршрута.

Когда он спустился вглубь замка, то стало ещё темнее. Раш воспользовался мобильным фонариком. Гул ветра звучал здесь на удивление громче, чем на поверхности, воздух не был влажным и запахом своим он не напоминал мох, болото или тому подобное. Вместо этого там проскальзывали лёгкие обонятельные вспышки краски. Судя по всему, какую-то из здешних зон недавно реставрировали.

Раш плутал ещё добрые десять минут: заворачивая за углы, то возвращаясь назад, чтобы выбрать другое направление, а иногда он просто останавливался и размышлял. Тем не менее, в конечном итоге он нашёл то, что искал: комнату для пыток. Она выглядела достаточно большой — даже слишком, общая столовая — и та казалась вдвое меньше. Создавалось такое впечатление, что для правителя этого замка пытки являлись более приоритетными, чем еда. Все инструменты находились на своих местах; ржавые и тупые, возможно они были такими и в те времена, чтобы причинять гораздо больше страданий. Так же рядом со всякими молотками и топорами на столе стояло несколько мёртвых свечей, которые очевидно тоже использовались для пыток.

“А где гроб?” — спросил Нибрас.

“А ты думал, что он будет лежать на самом видном месте?.. Он спрятан, Нибрас. Мы должны найти его. Пак сказал, что правитель этого замка настолько сильно любил пытки, что спрятал всё своё сокровище в пыточной камере”.

“Ты ведь понимаешь, что мы можем легко разрушить все эти стены? Наверняка он замуровал свои пожитки в скрытой комнате”.

“В этом и загвоздка. Замок неоднократно реставрировали — искать в стенах не вариант. А миф о тайных подземных проходах так и остался мифом. Под нами одни лишь скалы, чтобы выбить там проход понадобятся нечеловеческие силы”.

“Мы же, как раз и ищем одного сильного хмыря, забыл?”

Раш задумался…

И когда он покинул мир предположений и фантазий, то вдруг схватил ржавый молоток со стола и кинул его на пол. Инструмент скоромно прогремел — каменистый пол хорошо впитал шум.