Потерянные Наследники (СИ) - Крауз Кэсси. Страница 41

— Отпусти, я не хочу с тобой разговаривать, — буркнула я, стараясь не смотреть ему в глаза.

— В подростковом возрасте мы с Адрианом очень не любили рыжих девчонок. — Неожиданно сказал Артур, прислоняясь к стене рядом со мной. — Мы дразнили их и считали жутко некрасивыми. А сейчас я смотрю на тебя и понимаю, что с годами вкусы меняются. Адриан это тоже понял.

— Что ты несешь?! — Вспылила я, рассерженно глядя на него. — Тебе 27 лет, а ты все не прекратишь это глупое соперничество с младшим братом?

— Мне незачем соперничать с ним, я могу отнять у него все, что захочу и когда захочу. — Артур резко развернулся и обхватил меня за талию. Я перестала дышать, когда он приблизил свое лицо к моему. — Даже тебя.

— Никогда!

— Алина, — улыбнулся он. От того, как мое имя прозвучало в его исполнении, я невольно сжалась. Артур был похож на опиум. Опасный, но такой соблазнительный, что хотелось вдыхать его снова и снова. Но последние слова рассеяли его чары, словно сквозняк.

— Когда он предаст тебя, знай, я рядом. Думаю, тебе стоит поискать Адриана этажом выше.

И он ушел.

Я даже не помнила, как взлетела по широким ступенькам на третий этаж. Здесь явно никого не было, и эхо моих шагов тоскливо отскакивало от стен. Но я все равно набрала его номер. Сначала я решила, что приняла желаемое за действительное, но нет. В тишине был отчётливо слышен зазвонивший телефон. Я почти бежала по коридору, преследуя звук, который наконец привёл меня к двери с табличкой WC.

Я сбросила вызов и набрала снова, чтобы убедиться, что за дверью действительно находился Адриан. Похоже, ему стало плохо от принятых таблеток, залитых, я уверена, доброй порцией алкоголя. Он никак не реагировал на истошно звонивший телефон, и я подумала о самом страшном.

Как вдруг… Из-за двери донесся звук, который я совершенно не ожидала услышать. До моих ушей долетел протяжный и хриплый женский стон. Я распахнула дверь и едва ли поверила своим глазам. На подоконнике сидела растрепанная Нина. Ее задранное до бедер синее платье, в полумраке туалетной комнаты растекалось вокруг чёрным морем. Босые ноги с силой вжимали в себя тело парня в белой рубашке и приспущенных брюках.

У моих ног валялся черный смокинг, в кармане которого безответно надрывался телефон. А я даже не могла нажать на кнопку отмены…

— Трахни меня! Трахни, как умеешь только ты, Адриан! — Рычала Нина, вцепившись парню в волосы.

Я попятилась назад, но у меня подкосились ноги, и я врезалась в дверной косяк. Они разом обернулись на меня. Нина почти коварно ухмыльнулась и потянула Адриана обратно на себя, но он… в его мутных глазах я не увидела ни одной эмоции, хоть сколько-нибудь похожей на раскаяние. Он смотрел прямо на меня еще несколько секунд, прежде чем продолжить то, что он действительно умел делать хорошо.

Трахаться и разбивать чужие сердца.

Утром в своей спальне Адриан просил меня уцелеть на том злосчастном балу, но в итоге он сам же меня и погубил.

Томас

Я периодически поглядывал на Агату через зеркало заднего вида и каждый раз заставал ее в разном настроении. Облегчение от закинутых на переднее сиденье туфель, потом недовольство заколками, запутавшимися в волосах, следом безысходность от тяжёлого корсета, натиравшего грудь, и наконец бурное желание завладеть моим вниманием посредством обнажения лодыжек и покусывания губ. Когда добровольная жертва экстази полезла на меня, я не выдержал и свернул к тротуару в самом начале Невского проспекта.

— Агата, успокойся! Ты мешаешь мне вести машину! — Строго потребовал я, но она даже внимания на это не обратила, пытаясь протиснуться ко мне на колени через узкий промежуток между передними сиденьями. Я вышел из машины с твёрдым намерением затолкать ее на прежнее место и пристегнуть, но стоило мне открыть дверцу, как Агата с воодушевлением принялась сама сдавать назад.

— Хочу прогуляться! — Радостно заявила она, проводя ногой по моей ширинке. Я хмуро сжал ее за щиколотку, отводя ногу в сторону. Насколько я знал, экстази пробуждал неслабое половое влечение и делал человека гиперчувствительным, превращая все его тело в одну сплошную эрогенную зону. Не сводя глаз с Агатиного лица, я медленно повёл пальцами вверх по ее ноге, пока не достиг кружевного края чулка. Девушка на мгновение закатила глаза и рухнула на заднее сиденье. Я захохотал и, выудив из салона туфли, поспешил ее обуть.

Главная артерия этого города, освободившись к половине одиннадцатого от основного потока людей, готовилась погрузиться в сон. Витрины магазинов приглушали свой свет, а люди спешили укрыться от морозной ночи в своих домах, кофейне или ресторане. Юбка Агатиного платья беспомощно тащилась следом за нами, заметая следы на свежевыпавшем невесомом снегу. Прошло минут двадцать нашей молчаливой прогулки, когда Агатин взгляд начал постепенно яснеть. Когда мы перешли через Мойку, она уже совершенно осознанно глядела вокруг. А потом вдруг резко остановилась и уставилась на меня в упор.

— Так это правда?

— Что правда? — Удивился я.

— Что меня невозможно полюбить по-настоящему?

— Этого я не говорил.

— Но ты сравнил меня со шлюхой. — Не унималась Агата.

— Не сравнивал. Это ты надумала в своей голове. Я лишь сказал, что ты не способна на любовь.

Агата размахнулась, чтобы влепить мне пощечину, но я вовремя схватил ее за руку и потащил обратно в сторону машины, не встретив при этом ни капли сопротивления.

— Довольно на сегодня прогулок, ты же вся дрожишь!

Но когда я обернулся на неё, чтобы выяснить причину такого неожиданного повиновения, обнаружилось, что дрожь била ее не от холода, а от слез. Я замедлил шаг, Агата остановилась совсем, опустив голову и крепко зажмурившись. Экстази больше не держал ее в плену своих иллюзий, оставив так же стремительно, как и захватив. И, хотя все ее чувства по-прежнему были обострены до предела, теперь уже ничто, кроме хорошего крепкого сна, не могло их приглушить.

— Ты ведь понимаешь, что больше я так не считаю? — Тихо спросил я, когда она громко всхлипнула.

— Я так устала от тебя, Томас! Зачем ты вообще свалился на мою голову!

С этими словами она вырвалась из моих рук и зашагала вперёд, плотно укутавшись в шубу и периодически отряхивая от снега подол. Повезло, что идти до машины осталось совсем немного, потому что я не представлял, как она ещё могла передвигаться в минусовую температуру в тех туфлях.

Отпустив ее от себя шагов на двадцать, я покорно двинулся следом. Агата остановилась, чтобы в очередной раз встряхнуть подол, когда с ней поравнялся какой-то парень. Я невольно ускорил шаг, пока не оказался на расстоянии достаточном, чтобы слышать их разговор.

— Да, я живу в этом доме и уверен, что смогу поднять тебе настроение за бокалом вина в обмен на рассказ о том, где ты провела вечер в таком сногсшибательном наряде, — дребезжал картавый голос незнакомца, который очень рискованно демонстрировал мне свою спину. Агата заметила меня, но предпочла игнорировать. Она молча рассматривала своего новоиспеченного ухажера, явно обдумывая что-то. Я решил, она выстраивала в голове какой-нибудь остроумный отказ для такого нахала, но вместо этого девушка улыбнулась и решительно сложила руки на груди.

— Вот что. Мы опустим всю эту прелюдию с разговорами, не интересными нам обоим, но я разрешу тебе угостить меня. Только это будет не вино, а текила. После мы проведём вместе ночь, а наутро ты поможешь мне застегнуть молнию этого роскошного платья, и мы больше никогда друг о друге не вспомним, идёт?

Ни я, ни незнакомец такого поворота явно не ожидали. Мои руки невольно сжались в кулаки, когда тот вплотную шагнул к Агате.

— А вот это мне уже гораздо больше нравится! Всегда бы так!

— Она никуда с тобой не пойдёт! — Рявкнул я, не выдержав. Парень вздрогнул и обернулся.

— Дорогая, только не говори мне, что это твой парень.

— Он не мой парень, — спокойно ответила Агата, — я понятия не имею, кто он.