Потерянные Наследники (СИ) - Крауз Кэсси. Страница 87

— Лежи и не дергайся, — пропыхтел мне охранник, которого я столько раз просила уберечь несчастного Ненси, — тогда не пострадаешь.

У него была одышка. Неудивительно, если жрать на ночь такое количество фастфуда. Адреналин, разбушевавшийся в крови, помог мне изогнуться и со всей силы дать охраннику между ног. Спихнув с себя эту корчащуюся от боли свинину, я ринулась на опешившего Сашу. Он суетливо пытался выудить из кармана оружие, вот только у него была всего одна здоровая рука. Я со всех дури ударила его ребром ладони в больное место, заставив разжать пальцы вокруг трубки. Но стоило мне отвлечься на показатели аппарата, как Саша, безостановочно матерясь от боли, схватил меня за волосы и толкнул головой в стену. Я врезалась в передвижной столик с лекарствами и вместе с ним полетела на пол.

— Как же ты достала меня, маленькая капризная дрянь! — Зарычал Саша, наконец выхватывая из кобуры пистолет. — Вся ваша семейка это сборище меркантильных уродов! Встань! Вставай, сучка, или я вышибу Ненси мозги! — Морщась от боли, я поднялась, опираясь руками о стену. — Открой окно. Давай же! — Саша больно ткнул меня пистолетом между ребер. — Довольно этого цирка. Себу нужно было грохнуть тебя еще в автосервисе! Кто знал, что ты окажешься такой надоедливой!

Цепенея от страха, я повернула ручку, и холодный апрельский ветер ударил мне в лицо. — Вставай на подоконник! — Приказал Саша. — Ко мне спиной, тупица! — Я дрожала, как осиновый лист, когда глянула себе под ноги с высоты шестого этажа. Саша захохотал и толкнул меня дулом пистолета под коленную чашечку. Нога инстинктивно подогнулась, я закричала, едва успев ухватиться за полоску жалюзи. Кровь шумела в ушах, по щекам текли слезы, ведь я сама довела себя до порога жизни и смерти.

— Я же говорил Теону, чтобы он и Себ держались от вас подальше! — Саша не унимался. — Но нет! Он никогда не видел в людях зла! Это вы свели его в могилу! Теперь я отправлю туда вас всех по очереди!

Щелчок. Пистолет снят с предохранителя. Я развернулась на звук и лицом к лицу столкнулась с перекошенным Сашиным лицом.

— Слишком просто, — ухмыльнулся он. — Я хочу, чтобы ты прониклась своей смертью. Думай о ней, пока будешь лететь эти шесть этажей.

С этими словами он толкнул меня в живот, и я вывалилась из окна.

Время остановилось, когда сердце ухнуло куда-то вниз. Мои пальцы все еще сжимали жалюзи, которые теперь беспощадно ускользали от меня. Я повисла в воздухе, моя жизнь теперь зависела от прочности волокна и силы карниза. Я кричала от ужаса, но понимала, что снова никто не мог спасти меня в ту секунду, кроме меня самой.

Я качнулась раз, еще один, и сумела ухватиться за оконную раму сначала одной рукой, затем другой. Внизу начали собираться люди, они кричали что-то, но я не могла ни слова разобрать. Вжимаясь ногами в кирпичную стену, я подтянулась на руках ровно в тот момент, когда мне в лоб уперся пистолет.

Я зажмурилась и приготовилась к смерти. Сердце бухало в груди, отмеряя последние секунды. Ужаснее всего было не знать, когда Саша спустит курок, и что произойдет, когда меня не станет. Убьет он Френсиса и моих братьев? А Томас, что будет с ним? Но я ни о чем не жалела. Один раз мы уже отняли невинную жизнь. Теперь я повзрослела и больше не совершу такой ошибки.

Говорят, в минуты смертельной опасности перед глазами проносится вся жизнь. Не проносится. Я испытывала это на себе уже второй раз. Ты лишь катастрофически хочешь жить дальше, но неизбежность, она уже рядом. Сопит за твоей спиной и легонько подталкивает в костлявые объятия смерти. Ну сдайся, давай же, иди ко мне. И ты…

— Живучая, зараза! — Закричал Саша. По тому, как сверкали его глаза, я догадалась, что парень был не в себе. — Я все равно тебя прикончу!

— Не посмеешь! — Откуда-то сверху прогремел голос Тома. Сашу дернуло куда-то вверх, и руки Томаса сомкнулись на моих запястьях. Он был по-настоящему страшен в те минуты. Его прекрасное лицо искажала хищная, взбешенная гримаса, глаза почернели от злости.

Он легко втащил меня обратно, ноги снова ощутили под собой пол, но не смогли на нем удержаться.

— Потерпи, любовь моя, — прорычал Томас, поддерживая одной рукой, а другой целясь в Сашу из пистолета.

— Полиция уже здесь. Опусти оружие или я всажу тебе пулю в лоб! — Рявкнул он.

— Никогда не направляй оружие, если не собираешься стрелять! — Саша оскалился и сплюнул кровь. — Ты всегда был слишком человечен. Из-за своей погибшей матушки так и не научился отнимать людские жизни. Я все равно прикончу эту девку!

Два выстрела прозвучали одновременно. Томас дернулся в бок, заслонив меня своим телом от пули. Где-то поодаль обрушилось на пол тело Саши.

— О Господи! — Всхлипнула я, глядя на остановившиеся глаза телохранителя. — Том! Том! — Звала я. — Кто-нибудь, на помощь! — Холодея от ужаса, я вцепилась в его бока, чтобы не дать обмякшему телу упасть. Но Томас крепко стоял на ногах, вжимая меня своей грудью в стену. Он медленно выдохнул и поднял глаза. Я проследила за его взглядом и увидела аккуратное отверстие в стене, в нескольких сантиметрах от своей головы.

В горле что-то булькнуло, и я разрыдалась, уткнувшись в живую вздымавшуюся грудь своего спасителя.

Спокойный размеренный писк кардиоаппарата Френсиса и частое дыхание Томаса — единственные два звука, что не дали мне в тот день сойти с ума от пережитого ужаса.

Видели по каналу о дикой природе, как лев рычит, защищая свой прайд? Гнев Уильяма Эркерта был в разы страшнее.

Из-за огромного числа свидетелей, покушение на меня получило огласку, а смертельное ранение Саши привлекло внимание прессы и общественности к храбрецу телохранителю, который отлично справился со своей работой. Новостной клубок разматывался со страшной скоростью, дедушка совал пачки денег направо и налево, но жадные до горяченькой новости об Эркертах журналисты шли к правде напролом. И Себастиан стал первым, кто направил их на правильный след. Спустя неделю после произошедшего вся подноготная Артура красовалась на первых полосах газет. Акции деда неуверенно, но все же упали в цене. А такое он допустить никак не мог.

— Слава богу, мои настоящие внуки тоже жертвы в этой трагедии!

Он рявкнул это достаточно громко, чтобы все гнездо оказалось в курсе. А после бросился устраивать бесчисленные пресс-конференции, дабы убедить своих акционеров, что никакой угрозы их благосостоянию не возникнет.

Раньше мы могли только мечтать об этом, теперь же считали происходящее чудовищно некрасивым. Дедушка, этот главный воспеватель ценности семейных уз на камеру, фактически отказался от родства с Артуром, спустив на него одного всех собак.

Вот так наш жестокий и прекрасный принц лишился своего трона. И так уж вышло, что единственными, кто оставался на его стороне, были мы. Близнецы. Те самые, что до него исполняли роль паршивых овец в этом семействе.

Дедушка в гнезде почти не появлялся, переместившись в наш Гамбургский дом, где с головой ушел в спасение своей бесценной корпорации. Пара миллионов в тот момент была для деда равносильна банкротству, ведь ключевые ценности компании ему приходилось выстраивать заново. И что-то подсказывало мне, что семья в их число больше не входила.

А наши жизни превратились в одно томительное ожидание финального акта мести Себастиана. Нам не давали прохода журналисты, так что мы просто заперли двери и коротали дни, блуждая по просторной территории гнезда, залечивая раны (в частности мою в очередной раз ушибленную голову) и наверстывая время, проведенное в разлуке.

В один из подобных дней мы с Томасом валялись на диване в моей спальне, и я была уверена, что сериал по кабельному телевидению захватил его так же сильно, как и меня, но оказалось, я сильно переоценила терпение своего бывшего телохранителя. Его глаза внимательно изучали мою пижамную рубашку, не застегнутую на несколько верхних пуговок. Томас устало вздохнул и уткнулся носом мне в шею.

— Детка, я больше не могу смотреть эту чушь, ты слишком близко и слишком хороша без повязки на голове…