Иллюзорная реальность (СИ) - Блэр Аси. Страница 29

– Я же сказала, что не уйду, пока не поговорю с отцом и не увижу брата, – рявкнула, освободившись от грубой хватки Анфисы. Теперь уже, быстро скинув обувь, целеустремленно подошла к вешалке и сняла ветровку. – И я больше не боюсь наказания и расплаты – мне абсолютно нечего терять. А вот тебе…

– Ах ты, тварь неблагодарная! – заорала на весь коридор мачеха, активно жестикулируя руками перед моим носом. – Расплаты не боишься – как же! Думаешь, отец будет взятки давать и из тюрьмы тебя вытаскивать? Он уже лет шесть о тебе не вспоминает! Говорит, что нет и не было у него никакой дочери никогда! Только сын!

– Ма-ма! Мы сейчас к папе в больницу пойдём? – входная дверь не без усилия отворилась, и с улицы в дом вихрем вбежал мальчишка в синей курточке и тонкой шапке с глазами какого-то монстрика. Он в обуви пронесся до лестницы и, только остановившись у неё, начал стягивать с себя одежду прямо на пол. После заметил меня и, кажется, немного смутился. – А кто эта тетя?

Вслед за мальчиком – моим трехлетним братом Ромой – в дом, кряхтя, вошла пожилая женщина.

– Анфисочка! У нас гости? – скинув легкую куртку, женщина выжидающе уставилась на меня. – Представишь?

– Нет, мам! Она просто ошиблась домом. Уже уходит! – своим испепеляющим взглядом мачеха надеялась заставить меня убраться отсюда, но я застыла на месте и не могла отвести глаз от маленького рыжеволосого мальчугана, который украдкой осматривал меня.

– Привет! Я – Женя! – никогда не умела общаться с детьми, но сейчас почувствовала, что пришло время начать. Протянула малышу руку. – Твоя старшая сестра.

– Кто? – воскликнула, очевидно, мать Анфисы, схватившись за сердце.

– Дочь Александра Ветрова. Женя, – продолжая держать в своей ладони крохотную ручку Ромы, ответила и улыбнулась мальчику. Он, пристально глядя на меня, тоже улыбнулся, но потом выдернул свою руку и отбежал к маме.

– У меня нет ни братика, ни сестрички, – глотая некоторые буквы, произнес Рома, прячась от меня за ногой Анфисы.

Я выпрямилась и в другом конце коридора заметила большую чёрную радиоуправляемую машинку. Ту самую, которую покупала ему вместе с Ленкой.

– Рома, скажи, пожалуйста, а кто подарил тебе ту машинку? – как бы невзначай поинтересовалась, пристально следя за реакцией мачехи, которая немножко побледнела.

– Это мама мне купила, – радостно ответил мальчик, тут же подбежав к игрушке. – Она радиоуправляемая, – с горем пополам произнес это сложное слово. – Хочешь, покажу?

– Значит, мама, – понизив голос, повторила за братом, прожигая Анфису взглядом.

– А что, следовало сказать, что это сбежавшая сестра присылает подачки? – взирая на меня свысока, нагло возмутилась мачеха.

– Сестра? – нахмурилась мать Анфисы.

– Сестра? – с округлившимися глазами и приоткрытым ртом повторил мальчик и посмотрел на меня с большим любопытством.

Какие дети нынче сообразительные! Я не смогла сдержать улыбку.

– Мама, уведи его в комнату, – отдала приказ мачеха, и Рому забрали. – Пришла разрушить семью, которую я с таким трудом восстанавливала после тебя?

Опять двадцать пять. А не устала ли эта женщина сыпать угрозами и обвинениями?

– Это ты её разрушила своим появлением, Анфиса! – уже срывалась я, хоть и пыталась говорить тише – не нужно ребенку слышать разборки. – Где мой отец? – перешла к волнующему вопросу.

Брошенная братом фраза о посещении папы в больнице не давала покоя.

– Вспомнила-таки об отце! – издевательским тоном продолжила Анфиса, важно скрестив руки на груди. – В больнице он, любящая дочь, не знающая даже о состоянии родного отца! – с сарказмом выплюнула она слова, которые я с трудом переварила.

– Как? – глухо спросила, никак не ожидая подобного.

– А так! – по-прежнему выплескивала негатив мачеха, разразившись очередной тирадой, которую я пропускала мимо ушей. Присела на диванчик, так как ноги явно меня не слушались, как и тело.

Папа – крепкий, здоровый мужчина, который раньше, насколько я помню, никогда не обращался за помощью к врачам. Даже таблетки от головных болей его было не заставить пить. Почему он в больнице? Что с ним? Последний вопрос я все же озвучила, получив от Анфисы более или менее внятный ответ – что-то с сердцем… Предварительно врачи поставили ему сердечную недостаточность.

О, боже! Как я могла так эгоистично уехать от родного человека и даже не интересоваться его состоянием? И почему я была уверена, что с ним всё в порядке?

Поднялась резко на ноги, чуть не упав, и заметалась по комнате под непрекращающиеся причитания мачехи.

– Куда это ты собралась, блудница? – вдруг спросила она.

– К отцу в больницу, – зачем-то ответила. – Он в кардиологии лежит?

– Зачем? – тут же испуганно засуетилась эта странная женщина.

Она издевается?

– Чтобы увидеть его! Что тут непонятного? – понемногу силы ко мне возвращались, а кружащая, словно коршун, мачеха только ускоряла этот процесс.

– К нему нельзя! – закрыв собою проход, заявила эта противоречащая самой себе ненормальная.

– Это ещё почему?

– Приемные часы закончились! – нашлась с ответом она.

– Ты же только что собиралась с Ромой ехать к нему, – угрюмо напомнила, начиная злиться.

– Ты нашла кого слушать! Он ещё маленький – не знает часов, – после быстро найденного оправдания и резкой смены настроения, я ещё больше усомнилась в правдивости её слов.

– Я всё же поеду – отойди, – грозно посоветовала.

– Ты сделаешь только хуже! Думаешь, он в таком состоянии запрыгает от радости, когда вдруг появится потерянная дочь?! Нет – ты доведешь его до очередного приступа, и дай бог, чтобы он после такого удара остался жив! – горячо возразила мачеха. – Его надо подготовить к твоему появлению.

И на этот раз она была права… Да, по какой-то непонятной причине, Анфиса не хотела нашей встречи, но мне стало действительно страшно – ведь папе и правда может сделаться хуже, увидь он меня после стольких лет.

– Здесь неподалёку есть небольшая гостиница – «Симфония» называется. Переночуй сегодня там. Я с утра поеду к Саше, постараюсь настроить его на твой визит. Если мне покажется, что он готов тебя увидеть – я наберу твой номер. Оставь его, кстати, – снисходительно выдала Анфиса, глядя на меня как на пустое место.

– Что? Гостиница? А почему я не могу остаться здесь? В своём доме, между прочим! – вспыхнула от негодования, хотя перспектива ночевать в доме с раздражающей меня мачехой и её матерью тоже была не особо привлекательной. Но тут уже вопрос принципа.

– Боже! У тебя как были замашки буйного, туго соображающего подростка – так они и остались… Это давно уже не твой дом. Я достаточно ясно выражаюсь? Ты не вовремя! К тому же, сейчас у нас гостят мои родители, и свободных комнат для ночлега нет. Если не хочешь в гостиницу – так езжай к своему дружку Вадиму! Его вроде бы недавно выпустили из психушки… Или вновь упекли, когда умерла его мать…

– Вадим мне не друг, – сухо отрезала, понимая, что и правда будет лучше для всех, если я остановлюсь в гостинице.

Можно было бы, конечно, попробовать потеснить Олю, но мне стыдно напрашиваться в её однушку, где она живёт вместе с мужем и двумя детьми. А других друзей и подруг, с которыми бы я поддерживала связь, у меня здесь попросту не осталось.

Да и с мачехи не стоит спускать глаз. Пообещать она может что угодно, но это не значит, что выполнит обещанное. И вообще – сделаю-ка я вид, что согласна с её условиями, а сама через ту же самую Олю начну узнавать, как бы мне попасть к отцу.

– Ладно, я поеду в гостиницу. Но если ты мне завтра не позвонишь – то наведаюсь к отцу без предупреждения.

– Да уж! По паспорту ты вроде стала старше, а ума совершенно не прибавилось. Не ставь мне условия – не в том ты положении. Если я сказала, что позвоню, значит – позвоню, – она недовольно оскалилась и закатила глаза, когда я передразнила её высокомерное выражение лица. Анфису всегда ужасно заводило, когда я парадировала её наигранную мимику восемь лет назад – злит и сейчас.