Экстрасенс разбушевался - Дроздов Анатолий. Страница 13

Не ошибся: через пару минут коридор заполнили фигуры с незнакомыми аурами. Одна из них подошла к двери номера и постучала. Я открыл дверь.

– Герр Мурашко? – передо мной стоял полицейский в боевом облачении: каска, бронежилет, пистолет в оперативной кобуре на поясе. На синем погоне одна серебряная звездочка.

– Я, герр офицер.

– Полицайкомиссар [14] Вебер, – представился он. – Это вы просили вызвать полицию?

– Да, герр комиссар. В мой номер ломились агенты КГБ. Собирались похитить меня с женой.

– Чем подтвердите ваши слова? – поднял он бровь.

– Смотрите! – я указал на валявшийся у дверей баллончик. – Для начала они попытались распылить в номер газ. Мне удалось выхватить баллончик и распылить в них. Они отдышались у окна и вернулись. Но потом им, видимо, сообщили по рации о вашем приезде, и они убежали. Перед этим избавились от улик. Идемте, покажу.

Как был, в трусах и босой, я отвел их к урне. Вебер заглянул в нее и присвистнул. Ну, так было от чего – через его плечо я рассмотрел содержимое мусорки. В урне лежали пистолет, портативная рация, небольшая дубинка и связка отмычек.

– Жаль, что им удалось убежать, – вздохнул я.

– Нет, – покачал головой Вебер. – На подъезде к отелю мы остановили микроавтобус, который как раз отъезжал. Внутри оказались четверо мужчин с советскими паспортами. Мы их временно задержали. Вы сумеете опознать нападавших?

– Да, герр комиссар.

– Тогда одевайтесь и спускайтесь в холл. Мы будем там. Я дам вам в сопровождение полицейского. Он подождет за дверью в коридоре.

Я вернулся в номер. Странно, но кутерьма не разбудила Вику. Она спала, завернувшись в одеяло. Я быстро оделся и вышел, не забыв прихватить ключ от номера. Полицейский сопроводил меня в холл отеля. Там наблюдалась интересная картина. На диванчике и в креслах сидели трое незнакомых мужчин и Слизень. По бокам стояли полицейские с автоматами. Перед ними, заложив руки за спину, выхаживал Вебер.

– А, герр Мурашко! – обрадовался он моему появлению. – Посмотрите на этих господ, – он указал на задержанных. – Знаете ли вы кого-нибудь из них?

– Это член нашей делегации Слизень, – указал я на куратора. – Приставлен КГБ наблюдать за нами. Сегодня… вернее, вчера в ресторане в обеденное время он угрожал мне и пытался отобрать паспорт.

– Кто это может подтвердить? – заинтересовался полицайкомиссар.

На мгновение я завис. Вовлекать своих в это дело не хотелось. Да и побоятся свидетельствовать.

– Официант. Он как раз подошел к столу с подносом. Его зовут Марко, он югослав.

– Сволочь! – прошипел куратор. – Предатель.

– Молчи, сука кагэбэшая! – рявкнул я. – Вы собирались травить газом мою беременную жену. Так что посиди в тюрьме.

– Что он говорит? – спросил Вебер.

– Называет меня предателем.

– Что ответили?

– Пожелал приятно провести время в немецкой тюрьме.

Губы полицайкомиссара тронула легкая улыбка.

– Остальные? – указал на задержанных.

– Этого не знаю, – ткнул пальцем в крайнего слева. – А вот эти двое ломились в мой номер. Тот, что справа, пытался распылить газ, а у этого за поясом имелся пистолет.

– Протестую! – поднял руку бывший обладатель пистолета. – Этот господин врет. Мы его не знаем. Он не мог видеть нас за закрытой дверью, тем более – разглядеть какой-то пистолет. Ваши люди обыскали нас. У нас нет оружия. Мы советские граждане, прибывшие, чтобы сопроводить в аэропорт соотечественника по его просьбе, – он указал на Слизня. – Ему срочно потребовалось вылететь домой по семейным обстоятельствам. Мы требуем немедленно нас освободить!

По-немецки кагэбэшник говорил уверенно.

– Вот как? – улыбнулся Вебер. – Вы не знаете этого человека, – он указал на меня, – тем не менее, прекрасно осведомлены, в каком номере он живет. Как иначе разглядели, что дверь в него закрыта? Что вы делали на том этаже? Ведь герр Слизень живет ниже. И еще. Я впервые вижу, чтобы человек отправлялся в аэропорт без вещей и верхней одежды. Как бы ни спешил, это невозможно.

Ай, да комиссар! Мигом разглядел. Все задержанные в куртках, а вот Слизень – в пиджаке. Значит, собирался меня сдать, а затем, как ни в чем не бывало, вернуться к себе в номер. Сука…

– Что касается оружия, то мы кое-что нашли в урне на этаже, где живет герр Мурашко. Наши криминалисты изучат находки. И молите бога, чтоб на них не обнаружили ваших отпечатков пальцев. Опознание завершено. Всех четверых задерживаю до выяснения обстоятельств дела. Надеть им наручники!

– Не имеете права! – запротестовал бывший обладатель пистолета. – Мы сотрудники советского посольства.

– У вас нет дипломатических паспортов и, следовательно, иммунитета. Советское посольство мы уведомим в установленном порядке. Увести!

Полицейские окружили кагэбистов и под конвоем вывели из холла. Вебер подошел ко мне.

– Вы не собираетесь покидать Германию в ближайшее время, герр Мурашко?

– Нет, герр полицайкомиссар. Как вы поняли, дома мне не рады.

– Из отеля тоже не съезжайте, – попросил он. – Если нет денег, проживание оплатит комиссариат.

– Понял, – подтвердил я.

– Кстати, как вы разглядели этих людей? – спросил он. – За закрытой дверью? Да еще пистолет.

– Выглянул на короткое время. Услыхал шум в коридоре и открыл. Разглядел Слизня, все понял и захлопнул дверь. Остальное вы знаете.

– Может быть, – произнес он задумчиво. – Хотя там вообще-то темновато. У вас отменное зрение, герр Мурашко!

– Не жалуюсь, – подтвердил я.

– Гуте нахт [15]! – кивнул он и вышел.

Проводив его взглядом, я зевнул и отправился к портье. Тот, как ни в чем не бывало, торчал за своей стойкой.

– Благодарю, что вызвали полицию, герр…

– Мюллер, – подсказал он. – Не стоит благодарности, герр Мурашко. Это мой долг.

Он принял напыщенный вид.

– Эти люди не вызвали у вас подозрения, когда проходили через холл? – спросил я.

– Нет, герр Мурашко, – покачал он головой. – Я не видел их здесь. Полицайкомиссар уже спрашивал. Полагаю, они вошли в отель через служебный вход. В это время он обычно заперт, но их кто-то впустил.

Даже знаю, кто. Через тот же ход вытащили бы и нас с Викой. Хорошо, что проснулся своевременно. Слизень – сука! Надо было все же организовать ему инфаркт.

– Разбудите меня на завтрак, – попросил портье…

Перед завтраком я рассказал Вике о происшествии. Выдал версию-лайт. Дескать, ломились в номер, но набежала полиция, вызванная портье, и повязала негодяев. Вика поохала, но мигом успокоилась. Замечаю я в последнее время такое за любимой. Безоговорочно верит в мою счастливую звезду. Ее Миша может все. От смертельной болезни исцелить, КГБ раком поставить. Если бы… По краешку прошли.

После завтрака я навестил Воронова, попросил позвать Терещенко и рассказал историю им. Выслушали меня с угрюмыми лицами.

– Ну, и что теперь? – спросил министр.

– Вам не будет ничего, – успокоил я. – Спали, ничего не слышали. Это моя личная война, Владимир Сергеевич. Так что оправляетесь в город, посещайте магазины, покупайте подарки родным. Кстати, возьмите, – я достал из кармана конверты с командировочными от Шредера. Мы с Викой их не тронули. – Пригодятся. У меня здесь будет работа и зарплата.

Воронов с Терещенко помялись, но конверты взяли. Вот и правильно.

– Жаль расставаться, Михаил Иванович, – вздохнул Терещенко. – Когда теперь свидимся?

– Еще в этом году, – успокоил я.

– Не боитесь КГБ? – удивился он.

– Им будет не до того.

Он внимательно посмотрел на меня, но задавать вопросы не стал. На том и расстались. Я вернулся к себе в номер. Собирался выгулять любимую по Франкфурту, но позвонил портье – за мной приехал полицейский. Я оделся и спустился вниз. Полицейская машина отвезла меня в комиссариат. Там меня без проволочек провели к чиновнику в гражданском костюме. Он представился гаупткомиссаром Бахом. Немолод, полноват, с отвисшими брылями щек.