Рискованные игры без правил (СИ) - Асланова Елена. Страница 23

— Пошли, — сказал он коротко и открыл дверь.

Они вышли наружу. Егор включил сигнализацию и повел ее в сторону своего дома.

— Идти придется пять минут, может меньше. Вижу, бок больше не болит?

Она покачала головой и оглянулась назад.

— Не бойся, если бы они следили за нами, то давно появились бы.

Егор захотел обнять ее одной рукой, но сдержался и опустил. Через пару минут показался многоэтажный дом. Они вошли в лифт, поднялись на четвертый этаж. Егор жестом попросил остаться ее возле квартиры, а сам поднялся на пятый этаж и, убедившись, что никто за ними не наблюдает, спустился к ней.

— Нигде не включай свет, — напомнил он, когда открыл дверь и пропустил ее вперед.

Она шагнула в темноту и прижалась спиной к стене.

— Егор, как это все глупо…

— Ты думаешь, я не знаю? Скоро все закончится и будем вместе смеяться над этой глупостью, — произнес он после небольшой паузы, когда закрыл дверь на ключ и положил его в карман. — Ты помнишь, где и что находится, чтобы не упасть?

Она кивнула.

— Настя, ты кивнула что ли? — засмеялся он. — Я тебя не вижу.

— Да.

Послышался шорох одежды.

— Свет в ванной и в туалете можешь включать. Мы на четвертом этаже, поэтому со двора будет невидно. Уступаю тебе спальню. Я лягу на диване.

— Это твой дом…

— Настя, это не обсуждается. Пошли, я поведу тебя в спальню.

— Я сама справлюсь, — сказала она и ударилась мизинцем об плинтус. — Блин! — прошипела она и втянула в себя воздух.

— Это основная функция пальцев ног, Настя, — деловым тоном произнес Егор и взял ее за локоть, чтобы помочь добраться до спальни. — Завтра утром я уеду на работу…

— А я?

— А ты сидишь тихо здесь и ждешь меня и адвоката. Думаю, это несложно. Постараюсь освободиться раньше, но не знаю, как получится.

Настя остановилась около кровати и все еще ощущала на локте его пальцы. Она чуть дернула рукой и подняла голову. Настя не видела, но чувствовала на себе его взгляд. Ей стало интересно, о чем он думает в эту секунду.

— Я должен это сделать, — произнес он не своим голосом.

— Что именно?

Настя взглядом в темноте уловила, когда он нагнулся и чуть прикоснулся к ее губам. Его ладонь коснулась щеки и опустилась на шею. Она замерла на месте, не смея шевельнуться. Внешне она была спокойна, но внутри все разбушевалось и заставило ее шумно задышать. Сердце с грохотом стало клокотать в груди. Егор находился в миллиметре от нее. Он провел ладонью по плечу вверх, погрузил руку в волосы, будто изучая, и снова накрыл ее губы, теперь уже требуя, чтобы она ответила ему.

Настя вспомнила, что нужно дышать, втянула носом воздух и положила руку на его широкую грудь, пока он медленными движениями пытался раскрыть ее губы, чтобы углубить поцелуй. Она тоже думала об этом, причем почти постоянно, но боялась признаться себе. Не давая себе времени на лишние раздумья, она чуть приоткрыла рот. Егор воспользовался моментом и погрузил в нее язык. Потрясающие ощущения накрыли ее с ног до головы. Другой рукой он притянул ее к себе и буквально припечатал к себе. В следующее мгновение он уже не сдерживал себя и уверенно погружал язык ей в рот. Она лишь успевала следовать за ним. Егор опустил ладонь вниз, потянул ее рубашку вверх и дотронулся до оголенной спины. Сжал талию и провел рукой вверх. Он дотронулся края бюстгальтера и не посмел заходить слишком далеко, не зная, как она отреагирует. Настя низом живота чувствовала увеличивающийся бугор в штанах и открыла глаза. В темноте она видела только его очертания. Егор почувствовал перемену, замедлил поцелуй, и слегка прикусил нижнюю губу, не позволяя ей отпрянуть от него. Настя слышала, как он шумно дышал. В итоге отпустил ее губу, но не убрал от нее руки, продолжая поглаживать оголенную спину и живот, но обходя стороной левый бок. Он уткнулся носом в ее шею. Ей показалось, что он втянул ее запах. Егор стал осыпать поцелуями шею и добрался до мочки уха, чуть втянув ее, он вызвал у нее мурашки. Она чувствовала, что он почти не контролировал себя и, возможно, сейчас им двигали мужские инстинкты, а не разум.

— Егор?

Ее голос прозвучал в темноте натянуто. Она собиралась попросить его отпустить ее, хотя сама не хотела этого. Ее тело очень хорошо откликалось на его ласки и требовало продолжения. Будто читая ее мысли, он вновь накрыл ее губы. Она с готовностью раскрыла их и, осмелев, обвила его шею руками. Они целовались, не думая ни о чем, просто забывшись и растворившись, друг в друге.

Егор не знал, как еще объяснить свое поведение, если только не желанием и чем-то еще, о чем он догадывался, но все еще боялся признаваться в себе. Ее запах сводил его с ума. Он не мог насытиться ею и практически мял ее губы, сжимая в объятиях. Где-то в сознании мелькала мысль, что ей может быть больно из-за ушиба, но она никак не давала об этом знать. Его возбужденный орган колом упирался ей в живот. Ощущения от небольшого трения об ее тело, будоражили воображение. Он бы хотел снять с нее всю одежду и повалить на кровать, которая находится в нескольких сантиметрах от них, но боялся ее отказа. Поцелуй был тем малым, которое она позволила ему, и он не рискнет прерывать его.

Егор представил, как он окажется в ней и эта мысль заставила его сильнее сжать ее спину, буквально впивая пальцы. Его ладонь неосознанно накрыла грудь, через одежду, Настя следом втянула воздух и прервала поцелуй. Егор снова попытался поймать ее губы, но она не позволила, уткнувшись лицом в его шею. Настя слышала над головой его шумное дыхание, а под ладонью грохот разбушевавшегося сердца. Они стояли молча, и никто из них не хотел прерывать объятий. Егор гладил ее по спине ласковыми движениями. Вторая рука зарылась в волосы. Он снова втянул ее запах. Ей показалось, что он выругался. Она понимала, что так долго не может продолжаться и мягко отстранилась. Егор выпустил ее с большой неохотой, но руки до конца не убрал.

Они стояли в темноте друг перед другом, не зная, что сказать и что делать. Момент не был неловким, а больше непонятным и волнующим, требующим глубокого осмысления.

— Не помню, когда так целовался, — произнес он. — Честно.

Он первым нарушил тишину. Его голос был сбившимся. Он осторожно убрал от нее свои руки и нервно провел по своей голове, взъерошив короткие волосы. Настя не видела этого, но улавливала движения в темноте.

— Я больше тебя не ожидала поцелуя, — ответила она полушепотом.

— Ты сама виновата.

— Я?

— Прости, я говорю глупости, — успокаивающим тоном сказал он. — Черт! — выдохнул Егор, сделал лишь шаг назад, затем развернулся и, будто спасаясь бегством, вышел из спальни, прикрыв дверь.

Настя постояла еще минуту, собирая скачущие мысли в одну кучу, затем дрожащей рукой дотронулась до кровати, залезла на него и легла на спину, уставившись в темный потолок. Она краем уха уловила шум за стенкой, его недовольное ворчание. Затем все стихло. Настя знала, что завтра ей будет неловко перед ним. Но это завтра. Сейчас она сосредоточилась на сне и закрыла глаза, пытаясь заснуть. Биение сердца никак не унималось. Настя еще ощущала легкое покалывание на губах. Она снова услышала за стенкой бормотание. Послышались его шаги, которые последовали в ванную. Дверь сильно захлопнулась. Настя поняла, что он злился. Ей стало смешно, и она прикрыла рот рукой, чтобы не выдать своего веселья. Он решил принять прохладный душ? Учитывая ее собственное состояние, это не помешало бы и ей тоже. Через десять минут Егор уже спокойными шагами вернулся в гостиную и лег на диван.

***

Сергей лежал в постели гостиницы и курил сигарету. Та медленно тлела и подбиралась к пальцам. Он вспоминал события сегодняшнего дня и злился на самого себя за то, что так глупо упустил ее. Сергей не ожидал, что хирург поедет за ним. Так же он не ожидал удара. Привычнее было бы получить его по лицу, а не по другой части тела. Он вспомнил, как в тот момент ему стало плохо и, съеденная в пиццерии еда подступила к горлу. А дальше то, что было, он старался не вспоминать. Через полчаса ему стало намного лучше. Он поехал в больницу, увидел того врача, которому показывал фотографию Насти и попросил осмотреть его. Андрей Иванович сделал Узи и заверил, что все его внутренние органы в порядке, потому что удар был не таким уж и сильным, как он считал в начале. Услышав, кто именно его ударил, врач дал ему заключение, немного приукрасив действительность.