Карнвеннан (СИ) - Красько Александр. Страница 4

— Ты прикинь, мне Дагвадож рассказал, — знаешь Дагвадожа? Ну, монгол такой, сумоист, говорят, в Касугано-бэя тренировался…

Хакер покачал головой и попробовал вклиниться в разговор, но скупщицу было не остановить.

— …Так вот, он слил, что троих его друзей прямо на улице копы цепанули и уже кикнули обратно в Синьцзян. Там на них хотят терроризм повесить: спалили их поддельные личности, вычислили настоящие по мозговым волнам и упаковали. Но Гонконг же по идее никого не должен выдавать, тем более уйгурам. Как думаешь, врёт?

— Ну… наверное, врёт, — пробормотал Дровер. А если монгол не соврал? Тогда и хакера могли бы экстрадировать…

— Да, я тоже так думаю. А то если полгорода кикнут, вторая половина сама куда-нибудь свалит, хотя бы в Токио-Сендай или в Манилу. Корпы ж не тупые — на это не пойдут… Ну ладно, ты что-то мне принёс? — сощурилась Присцилла.

— Ага. Тебе, как всегда, понравится.

— Ну, пойдём, покажешь, — девушка спрыгнула со стула, повесила на витрину табличку «Перерыв» и вышла вслед за Дровером.

Хакер всё ещё стеснялся показывать потрёпанный салон микроавтобуса, но голод пересилил стыд. Пришлось открыть заднюю дверь и показать шесть дронов-доставщиков.

— Так-так-так, что тут у нас? Хм. Нет, тухло. Этот… да, не супер, не супер. Этот… м-да, — девушка надела украшенную бисером сетку нейроинтерфейса и начала проверять беспилотники: по очереди поднимала их в воздух, делала пару-тройку кругов над магазином и возвращала обратно в салон. Дровер молчал — его всё равно бы не услышали. Наконец, скупщица вернулась в реальный мир.

— Видишь, Присцилла, хор…

— Два куска за пять дронов. Вялый у тебя улов сегодня, — девушка скрестила руки на груди.

— Да они же горячие…

— Если этот хлам «горячий», то я — британский король. А вот этот вообще криво летает: я на ремонт выкину больше, чем подниму на продаже, — Присцилла указала пальцем на последний аппарат, пойманный Дровером. — Два куска за пять доставщиков. Если пофиксишь оставшийся, заберу ещё за пятьсот… Дровер, ты мне, конечно, нравишься. Круто работаешь и человек хороший… Но сам пойми: мне же надо хоть что-то на них выиграть! У меня магазин, а не ночлежка.

Хакер хотел было возразить, но, поразмыслив с минуту, молча кивнул. Надо было заканчивать дела и возвращаться домой.

Шек Кип Мей, где он жил, мало отличался от Шам Шуи По. Ночные прохожие одевались слегка подороже, выбоины на дорогах и тротуарах были чуть поменьше, граффити на стенах встречались пореже. Текст надписей, впрочем, не отличался: «Свободу Гонконгу», «Нахер корпы», «Работай, плодись, сдохни», «Бойся теней» и прочие.

Однако у местных была нормальная работа с восьми до восьми, и закон защищал их, по крайней мере, если они сами не нарывались. Наверняка было достаточно еды — спасибо белковым и гидропонным фермам — и даже беглый хакер мог питаться хотя бы дважды в день. Но находились те, кому всего этого было мало. Они-то и бунтовали, разрисовывая стены. Дурацкие цели и дурацкие средства. Сплошной идиотизм…

Дровер припарковался возле потрёпанной многоэтажки и вошёл внутрь. На лестнице уже ждал администратор, опёршись о перила. Большие резцы за ухмылкой делали его лицо похожим на крысиное.

— А я уже и не ждал тебя увидеть! Думал, ты сбежал куда-то, не заплатив!

— У меня ещё неделя, господин Гонг. Я всегда плачу вовремя.

— А где ты по ночам шляешься?

— Работаю в мастерской в ночную смену, говорил уже! — хакер с трудом скрывал злость.

— Ох, врёшь, чую же, врёшь! Я вас, гвайло, насквозь вижу!.. Но ладно. Не моё дело. Смотри только, не буди соседей. Мне от них жалобы не нужны!

Дровер кивнул, и Гонг скрылся в своей норе.

Спустя один лестничный пролёт хакер дошёл до своей квартирки с обшарпанными бетонными стенами и затянутыми полиэтиленом окнами. Его встретили запахи пота, сырости и карри — значит, сосед Абхишек приготовил ранний завтрак. Сам же он развалился за тонкой белой ширмой, делившей комнату надвое. Правда, треть его тела всё-таки выдавалась наружу. «Хорошо, раз ты такой умный, скажи: кто из нас сексуальнее?» — спрашивал женский голос с тридео.

К счастью, сторона Дровера, значительно чаще выходившего из дома, была ближе ко входу. Тут находились почти все скудные пожитки хакера: трёхногий деревянный стул, тахта, стол с дешёвым терминалом «Вайскрафт», кое-какие мелочи и бонсай в пластмассовом горшке.

Индиец развернулся на электрокаталке, чтобы оглядеть хакера. Подлокотники и спинка с трудом придерживали это тучное тело, одетое в грязно-зелёную льняную рубаху и растянутые синие штаны. В левой руке была плошка с тем, что едва ли походило на карри, в правой — гнутая алюминиевая вилка. Ею Абхишек и указал на дрон, который хакер притащил с собой:

— Взял работу на дом?

— Нет, просто карма наказывает меня за плохое поведение.

— Чёрт ты бледнолицый, Дровер! Почему все вы, беляши, думаете, что карма — это какой-то небесный супермаркет? «Я перевёл старушку через дорогу и за это боги помогут встать моему вялому члену, который болтается мёртвым грузом со времён индо-пакистанской ядерной войны!» — возмутился Абхишек, и по его животу пошли волны. — Это не награда, а грёбаный якорь, из-за которого ты раз за разом должен перерождаться на этой сраной планете! Разве что если ты прилично себя вёл в прошлых жизнях, то в этой будешь носить костюмы от Lombardi, лечить печень от наркоты в лучших клиниках и трахать телок с дорогими сиськами! А если плохо — будешь жить, как сейчас!

— Я же так и сказал… — Дровера вполне бы устроила подобная роскошь.

— Ай, хрен с тобой, всё равно не поймёшь, — отвернулся Абхишек и вонзил вилку в жирное месиво.

Дровер пожал плечами, положил беспилотник на пол, протиснулся мимо соседа к раковине и набрал зеленоватой гнилой воды в щербатую чёрную кружку с логотипом «Ян Ван». Затем вернулся к столу, взял помятый фильтр и стал поливать через него жалкое деревце с абы как растущими ветвями и слишком большими листьями. Оно не падало только из-за медной проволоки, обвивающей ветви. Но тут рука хакера, дрогнув, обмякла, и вся левая половина тела будто выключилась по нажатию какой-то кнопки. Нога подкосилась, и Дровер со стоном рухнул на пол. Кружка разлетелась вдребезги.

— Эй! Ты живой?! — Абхишек оставил свой завтрак и подъехал к хакеру.

— Я… в порядке… в кармане… как обычно… — сумел выдавить тот. Челюсть не слушалась, и слова звучали невнятно.

— Сукин ты сын, Дровер! Если ты в этот раз сдохнешь, я продам твой труп на органы, а твоё сраное дерево съем, слышишь? Я один не потяну квартплату! — Абхишек с трудом встал, потом бухнулся на колени и навис над другом. В кармане его джинсов индиец нашёл баночку с горсткой белых таблеток, выкатил одну на ладонь и запихнул хакеру в рот.

— Не… не ешь… — тот проглотил лекарство и попробовал натужно рассмеяться, но получилось что-то среднее между икотой и кашлем.

Страх — единственное, что сейчас ощущалось. Таблетки помогали остановить приступ или отсрочить новый, так что это должно было бы стать давно привычным. Но как привыкнуть к чувству близкой смерти? К тому состоянию, когда желудок сжимается от ужаса? Дровера бы стошнило, если бы было, чем. Он ощущал только страх, невыносимый холод и липкий пот, выступающий на лбу крупными каплями.

Абхишек оперся рукой о тахту и с трудом привстал. Теперь хакеру показалось, что индиец сейчас наступит на него и раздавит ему голову, а не сядет в каталку… Но приступ закончился так же внезапно, как и начался. Бессилие сменилось контролем тела, страх ушёл насовсем, и осталась лишь тошнота. Пошатываясь, Дровер поднялся и кивнул индийцу в благодарность, а он вернулся к еде, порой поглядывая на соседа. Хакер подмёл осколки, набрал воды в другую кружку и всё же полил своё деревце. Разумеется, через фильтр.

Так можно было отвлечься от мыслей о том, что бывает при терминальной стадии синдрома Вольфа-Штайнбергера: сердце не качает кровь, желудок не переваривает еду, сфинктер не удерживает дерьмо… Конечно, если есть деньги, можно приобрести дозу «Скорпифакса» и выздороветь. Но, видимо, в прошлой жизни Дровер утопил уж слишком много котят.