На грани безумия (ЛП) - Стоун Кайла. Страница 22

Квинн с новой решимостью взялась за свою тележку, чуть случайно не задев боком Аннет Кинг, директора средней школы, которая деловито складывала в свою тележку мешки с рисом и сухими бобами.

У нее в тележке лежали упаковки с солью, кувшины с отбеливателем, банки с растворимым кофе и масло, которое можно было использовать в лампах, а не только для приготовления пищи. По меньшей мере десять упаковок туалетной бумаги были засунуты в стойку под тележкой.

Будучи директором школы, она отличалась умом. Определенно слишком умна, чтобы охотиться за замороженным мясом или охлажденными скоропортящимися продуктами, как большая толпа идиотов сзади.

Директор махнула ей рукой. Квинн кивнула в ответ, чувствуя себя так же напряженно.

В списке, который ей дала бабушка, не значилось никакой еды, что выглядело странно. Бабушкина кладовая набита продуктами на несколько недель вперед, но все равно казалось, что этого недостаточно, чтобы пережить долгую мичиганскую зиму, которая обещала снег до марта, а то и до апреля.

Квинн снова взглянула на наспех нацарапанный список в своей руке. У бабушки, имеющей небольшой постоянный доход, на руках имелось всего сто пятьдесят долларов наличными. Квинн добавила к ним свои собственные сбережения в размере двадцати пяти долларов, которые ей прислала дальняя тетя в качестве подарка на день рождения.

— Просто возьми как можно больше, — напутствовала ее бабушка.

Так она и сделала. Маневрируя, она отошла от продуктовых рядов и направилась в отдел товаров для здоровья. Она уже захватила аккумуляторные батарейки разных размеров. Положила в тележку ряд упоковок с ибупрофеном и аспирином, антибактериальную мазь, затем бутылочки с мылом для рук, тюбики зубной пасты и средства женской гигиены. Будет очень неприятно, если эти вещи закончатся.

Она пожалела, что во «Френдли» не продается синяя краска для волос ее марки, чтобы запастись впрок, но ей приходилось заказывать ее на «Амазоне». А доставка больше не работает.

На самом деле ей стало все равно, как она думала. Трагедии свойственно все расставлять по своим местам.

Она откинула челку с глаз, устало вздохнула и продолжила идти. Как бы она ни старалась сосредоточиться на задаче, ее мысли все время возвращались к дедушке.

Она все время видела его застывшее лицо. Его морщинистая коричневая кожа приобрела странный, тошнотворный голубовато-серый оттенок. Снежинки собирались на его мертвых стеклянных глазницах.

У нее болела грудь. Словно огромная рука сжимала ее сердце. Она никогда не думала, что горе — это такая физическая вещь.

Занятость немного помогла. Бабушка заставляла ее бегать по дому, как курицу с отрубленной головой. Она провела вчерашний день — день Рождества, но это не имело значения — помогая бабушке заклеить все окна алюминиевой фольгой, чтобы утеплить дом и отразить тепло обратно в комнату.

Бабуля не отличалась спокойным характером. Она всегда занималась домом, садом, посещала молитвенные собрания или работала волонтером в церкви. Ей нужно было двигаться, суетиться, что-то мастерить, строить или готовить. Даже после инсульта и трости бабушка не позволяла ничему остановить ее.

Квинн моргнула, борясь с внезапными слезами. Она не хотела плакать. Если бы она заплакала, то развалилась бы на части прямо здесь, в магазине. А этого она никак не могла допустить. Кроме того, это испортит ее макияж.

В ее тележку врезался высокий, хмурый белый мужчина в дорогом шерстяном пальто. Он протиснулся мимо нее, направляясь к витрине в центральном проходе, уставленной упаковками бутилированной воды.

Она узнала в нем отца Уитни, рыжеволосой кассирши, но не знала его имени. Да и не важно.

— Эй! — крикнула она ему вслед. — Не обязательно быть таким грубым!

Мужчина в шерстяном пальто полностью проигнорировал ее. Он подошел и выхватил последнюю упаковку бутилированной воды прямо из рук молодой мамы с двумя маленькими детьми, зажатыми в тележке, вместе с коробками хлопьев для завтрака, макарон и печенья «Поп-Тартс».

Квинн не колебалась. Неважно, что у нее имелся свой список, своя задача. Или то, что она не знала эту мать и ее сопливых детей. Она терпеть не могла задир. А мужик в шерстяном пальто точно придурок.

У нее возникло желание достать рогатку, которую она начала носить с собой для защиты, и применить ее против него, просто чтобы преподать ему урок.

Вместо этого она рывком развернула свою тележку, сделала два шага и изо всех сил врезалась в его тележку. Та отскочила назад и врезалась в мужчину, ручка ударила его в живот.

Он ойкнул. Повернулся к ней, его глаза расширились от удивления.

— Что за…

— Не будь придурком. — Она улыбнулась. — Это политика магазина.

Он нахмурился. Все его лицо стало свекольно-красным.

— Убирайся к черту из этого магазина, пока я не вызвал менеджера и не арестовал тебя за нападение!

Квинн не вздрогнула. Злые взрослые не пугали ее. Она привыкла к тому, что на нее кричат.

— Давай. А мы просто расскажем ему, как ты обворовывала эту бедную женщину.

Другие покупатели наблюдали за происходящим. Некоторые просто смотрели, чтобы увидеть, что происходит, другие выглядели обеспокоенными.

— Все в порядке, — дрожащим голосом произнесла женщина. — Мне это не так уж и нужно. Он может забрать себе.

Квинн подняла подбородок.

— Он настоящий хам, и его нужно за это привлечь к ответственности.

Шерстяное Пальто бросил драгоценную упаковку бутилированной воды в свою уже переполненную тележку и бросился к ней, сжимая руки в кулаки.

— Cмотри сюда, ты, маленькая…

— Оставьте ее в покое! — Директор Кинг стояла в центральном проходе, бледная, но хмурая. — Мистер Блэр, что вы творите?

Шерстяное Пальто — мистер Блэр, казалось, впервые заметил растущую толпу. Вместо того чтобы смутиться, он уставился на них в самодовольной ярости.

— Вы что, не понимаете? — прорычал мистер Блэр. — Вот оно! Третья мировая война началась, а вы все еще беспокоитесь о том, чтобы быть сердечными со своими соседями? Как вы будете чувствовать себя через две недели, когда у вас опустеют шкафы и нечем будет кормить детей? Что вы им скажете? Что вы вежливо ждали в очереди? Народ, не бывает голубых ленточек или наклеек за вежливость! Это время прошло. Война не придет. Она уже здесь!

Директор Кинг покраснела.

— Вы в городском совете, — шипел на нее мистер Блэр. — Вы, наверное, уже знаете? Это своего рода кибератака Ирана, России или кого бы то ни было. Правительство знает — вы знаете — но не говорите правду. Что ты не договариваешь, Аннет?

Директор Кинг в замешательстве подняла обе руки, в одной она все еще держала банку фасоли. Ее лицо стало белым.

— Так вот, мистер Блэр. Это не так…

— Они что-то скрывают от нас! — Мистер Блэр сказал громко, так громко, что его услышал почти весь магазин. — Суперинтендант Синклер. Совет. Это доходит до самого губернатора! Вы собираетесь просто позволить им управлять нами…

— Дамы и господа! — прокричал громкий голос через мегафон. — Пожалуйста, сохраняйте спокойствие.

От испуга все в магазине замерли.

Глава 24

Квинн

День третий

— Говорит офицер Дэниел Хейс, — продолжал голос через мегафон. — Со мной офицер Рейносо, а также четыре офицера запаса. Для всеобщей безопасности мы закрываем «Френдли» досрочно.

За его объявлением последовали стоны и вздохи. Люди смотрели друг на друга, замешательство, стресс и разочарование быстро переходили в настоящий страх.

Квинн отсоединила свою тележку от тележки мистера Блэра и повернулась к главному входу в продуктовый магазин. Несколько полицейских в форме стояли перед линией касс. Грузный, средних лет белый мужчина в центре — офицер Хейс — держал мегафон.

— Завтра «Френдли» снова откроется, — сказал он, — но во избежание дефицита продуктов будут введены ограничения на покупку. Лимит в пятьдесят долларов на семью в день вступает в силу с сегодняшнего дня, 27 декабря. Операции будут осуществляться только за наличные. Пожалуйста, немедленно направляйтесь к кассе. Товары, превышающие лимит, будут изыматься. Если вы не подчинитесь, вас выведут из магазина без покупок.