Совершенство (СИ) - "Rin Xiao". Страница 7

— Дорогая, — так же ласково, как делала это в начале их разговора Чень Юй, Сяо Ми обратилась к наложнице, — я уважаю старость и понимаю, как тяжело тебе поддерживать иллюзию ума и красоты, поэтому не буду взваливать на тебя ещё и ношу советчицы. Я не единственная женщина в этом доме, — Сяо Ми широко распахнула глаза и улыбнулась, — но могу стать ею.

По щекам Чень Юй непроизвольно потекли слёзы.

— Ты меня поняла, — уверенно прошептала Сяо Ми.

Женщина не могла кивать в таком положении, поэтому просто моргнула. Девушка отпустила руки наложницы, и та упала на колени, откашливаясь. Госпожа Фэн взяла с пола стопку книг и продолжила расставлять их по полкам. Чень Юй в бессилии наблюдала за действиями Сяо Ми. Наконец, женщина смогла подняться. На трясущихся ногах она прошла к двери, как вдруг хозяйка комнаты окликнула её. Сердце Чень Юй пропустило удар.

— Милая, — нежно пропела Сяо Ми, не оборачиваясь к застывшей в дверях «подруге» и не отвлекаясь от своего занятия, — передавай привет остальным.

— Да, — хрипло и невнятно выдавила из себя бывшая императрица дома Фэн и выскочила из комнаты.

— Моя мама научила меня общаться с людьми разных характеров. Поэтому, господин Фэн, не переживайте, я сумела найти подход к Чень Юй, — похвасталась Сяо Ми и уверенно улыбнулась мужу.

Господин Фэн облегчённо выдохнул.

Супруги продолжали трапезу.

Глава 4

Гон Пин открыл записи господина Хуана.

«Я прибыл на место преступления. Когда я зашёл в дом господина Ше, я услышал перешёптывания слуг. Как только они меня заметили, то сразу замолкли. Я попросил отвести меня в комнату, где умер их хозяин. Они проводили меня в покои господина Ше. У двери стояли двое охранников, которые не пропускали излишне любопытных внутрь. Я представился, и меня пропустили.

В комнате господина Ше стоял трупный запах, несмотря на то, что окно было открыто. Хозяин дома лежал на кровати. Рядом с ним, не замечая смрада, сидела его жена. Она представилась госпожой Ше, но попросила, чтобы её теперь называли старым именем — Шень Сяо Ми — потому что не может быть госпожи Ше без господина Ше. Помимо неё в комнате было две служанки — Чу-Чу и Лу-Лу.

Я подумал, что они убирались. Но госпожа Шень понимала, как важны улики, поэтому запретила притрагиваться к чему-либо. Единственное, что они сделали — это открыли окна, чтобы проветрить помещение. Я достал из своей сумки увеличительное стекло и подошёл к трупу. Я не был знаком с господином Ше, никогда не видел его. Но знакомые описывали мне его внешне достаточно приятным человеком с небольшим лишним весом. Тело, которое лежало на кровати, мало подходило под это описание. Оно было ссохшимся, бледно жёлтого цвета. Создавалось впечатление, что этот человек долгое время голодал и мучился от жажды. Подушка была усыпана выпавшими волосами. Но самое отвратное было не это. Одежды на груди, шея и подбородок господина Ше были в крови и её сгустках, засохших и затвердевших.

Я спросил госпожу Шень о состоянии её мужа в последние дни. Женщина, на которой по-прежнему лица не было, ответила, что последнюю неделю господин Ше чувствовал себя очень плохо. Сначала пропал аппетит. Но никто не обратил на это внимания — с господином порой бывало такое: на несколько дней у него пропадало всякое желание принимать пищу, а потом он снова становился голодным как волк. Однако затем господин слёг: как-то вечером у господина Ше, по его собственным словам, начало «изнутри огнём гореть тело», а утром, когда слуга зашёл к нему, его лихорадило. Разумеется, едва господину стало плохо, послали за врачом. Но того не было в городе, так как он был вызван для консультации в соседнюю деревню. В доме Ше был и свой врач, который, к сожалению, не мог оказать никакую помощь, ибо этим врачом был сам господин Ше.

Из людей, которые имели пусть и небольшие, но хотя бы какие-то знания в области медицины, были только госпожа Шень и личный слуга хозяина дома. Общими усилиями им удалось снизить температуру и облегчить лихорадку. Господин Ше даже пришёл в себя на недолгое время. И уставшие лекари с облегчением подумали, что они сумеют дождаться возвращения врача, который обещал прибыть на следующий день.

А буквально через полдня господина Ше начало рвать кровью. Когда врач приехал, хозяин дома уже не дышал.

Слуги рассказывали, что, когда лекарь открыл дверь в комнату, послышался отвратительнейший запах. Господин лежал на кровати. А по разные стороны этой кровати стояли госпожа Шень и личный слуга Ше. Всё произошло так быстро и грязно, что оба замерли с тазами и полотенцами в руках, не смея поверить в такую ужасную смерть. Мужчина и женщина растерянно и непонимающе переглядывались и только потом заметили доктора. Тот подтвердил смерть, и госпожа Шень обессиленно осела на грязный пол.

Врач провёл первичный осмотр и заключил, что болезнь вызвана ядом, но он затруднялся определить, каким именно.

Когда я увидел тело, я предположил, что это может быть, но когда я услышал, как протекала болезнь, я окончательно утвердился в диагнозе. Врач был прав, считая, что это отравление. Но он не знал, чем именно. Не мудрено, он был местным лекарем и не покидал место работы надолго, поэтому, возможно, даже не слышал о яде, с которым я был знаком очень хорошо.

Яд Гу.

Впервые я встретил человека, отравленного этим ядом четыре года назад. У того больного, ныне покойного, болезнь проходила точно так же, как и у господина Ше. Потом я слышал ещё о двух случаях, которые протекали примерно так же. Тогда я по приказу Императора отправился на юг обучать дикарей основам врачевания, дабы они могли повысить качество жизни. От местных я узнал, что существует яд, противоядие от которого есть лишь у его создателей. Этот яд — яд Гу — изготавливали несколькими способами. Как правило, в сосуд помещали гадюку, сороконожку, скорпиона, жабу и паука, дабы те пожирали друг друга, пока не останется лишь одна тварь, напитавшаяся ядовитой плотью и соками съеденных животных. Из неё и получали яд Гу. Премерзкий способ, но, похоже, очень действенный. На юге этого яда боялись до дрожи. В других же частях Китая о нём пока ещё почти никто не слышал.

Я посчитал, что это весьма странно, что яд объявился так далеко от юга. Полагаю, у убийцы были знакомые-южане или сам он был из южного Китая.

Конечно, я расспросил, не заходили ли к покойному прежде какие-нибудь гости, но, как оказалось, господин Ше больше месяца занимался исследованиями и ни с кем кроме жены и слуг не общался. Тогда я стал расспрашивать слуг, был ли кто-то принят на работу в течение месяца, покупали ли они что-либо у новых торговцев, в частности южан. Но те лишь качали головой, утверждая, что без разрешения хозяина нельзя принимать на работу и менять поставщиков. Я попросил на всякий случай избавиться от еды, которая была в доме, так как убийца мог добавить в неё яд — неизвестно был ли его целью только господин Ше или кто-то ещё. Помимо слуг я допросил и первого помощника покойного, врача и саму госпожу Шень. Во-первых, они могли видеть что-то подозрительное, во-вторых, двое из них были потенциальными убийцами. Первый помощник проводил большую часть времени с господином, ему доверяли, и он вполне мог оказаться тем, кто незаметно добавил яд в питьё или пищу Ше. Госпожа Шень, хоть даже мне было неловко подозревать её, также была лицом, близким господину Ше и пользующимся его доверием. Но мотивы их мне были неизвестны. По словам слуг, господин Ше довольно хорошо относился к помощнику и никогда не наказывал его жестоко, а с госпожой Шень у них были и вовсе тёплые отношения. Они всегда мило беседовали за чаем, и девушка с интересом слушала подробности исследований, проводимых мужем, даже порой сама помогала ему в них.

Я попытался узнать, покидали ли помощник и госпожа поместье около месяца назад. Мне сказали, что госпожа и помощник никуда не уходили из дома, разве что на фестиваль. Я удивился этой новости. Выяснилось, что чуть более месяца назад в городе проходил ежегодный фестиваль. На празднике в центре города собралось огромное количество людей, госпожа Шень и помощник также были на нём, так как до этого слёзно отпрашивались у господина, говоря, что проводить время за его исследованиями, безусловно, очень интересно, но им хочется увидеть живых людей ещё хотя бы раз в жизни. Хозяин не пошёл с ними, потому что толпа радостных людей вызывала у него мигрени и он предпочитал сидеть дома, чем принимать участие в праздниках. В тот день в доме остался только он и ещё пара слуг на случай, если господину что-то понадобится. Все остальные также отправились веселиться с позволения Ше.